Голоса смешивались у него в голове.
— Что происходит?
— Он болен?
— Что с ним?
— Лорн! Лорн!
Голос Майренн, спокойный и сдержанный, прервал этот гул смятенных возгласов:
— Это Тьма.
Все забеспокоились еще больше.
— Тьма!
— Он под влиянием Тьмы!
— Эй, Лорн! Посмотри на меня!
— Он умирает?
Тем временем у Лорна начались видения: ему чудилось, что это призраки нависают над ним. Призраки, пришедшие из Далрота, цепкие и жестокие. Они наблюдали за тем, как он бился в невидимых путах, которые обжигали все его тело, и наслаждались его муками.
Подошел человек и прогнал призраков.
— Конечно, нет! — сказал Теожен. — Он не умирает. Оставьте, я знаю, что это такое.
— Тогда помогите мне, граф, — попросила Майренн.
— Орвейн! Иди сюда. А остальные — отойдите! Отойдите! Вам тут не балаган!
Лорн чувствовал, как холодные руки крепко схватили его. Он попытался высвободиться.
Но не смог.
Читая молитвы, колдунья положила руку на его лоб. Лорну показалось, что плавящийся свинец вливается в его череп и стекает по позвоночнику. Он выл как сумасшедший. Лягался. Выгибался. Неожиданно он услышал знакомые слова: это громко заголосили перепуганные женщины, упав на колени и взывая к Дракону-королю о защите.
— Велите им замолчать! — воскликнула Майренн, не отрывая руки от пылающего лба Лорна.
— Тихо, женщины! — распорядился Теожен. — Тихо!
И вдруг все закончилось.
Лорн потерял сознание в тот момент, когда частица Тьмы покинула его. Он не видел, как Майренн отпрянула, словно получила удар по лицу, а Теожен подхватил ее. Затем еле живая колдунья сплюнула сгусток черной желчи в потрескивающий костер.
Когда наутро Лорн проснулся, солнце уже стояло высоко в небе. Он чувствовал себя отдохнувшим душой, но тело болело, словно накануне его избили. Продолжая сидеть возле него на прежнем месте, Майренн не сводила с Лорна глаз.
— Доброе утро, — сказала она, видя, как он открывает глаза.
— Доброе утро. — Он поднялся, скривив лицо. — Как я?
Молодая женщина улыбнулась:
— Лучше. По крайней мере, мне так кажется. Держите, выпейте это.
Она протянула Лорну кубок, который он осушил одним глотком. И тотчас пожалел об этом. У снадобья был привкус земли и горьких трав.
— Что это? — спросил он, сдерживая приступ тошноты.
— Почему вы не спросили об этом, прежде чем выпить?
— Ваша правда.
Щурясь от ослепительного солнечного света, Лорн взглянул на своих спутников, которые хлопотали в лагере. Он заметил, что они украдкой посматривают в его сторону, переговариваются шепотом и стесняются приблизиться к нему.
Он решил не обращать на это внимания.
— Спасибо за лекарство, — сказал он, возвращая кубок Майренн. — И за то, что вы сделали ночью.
— Не за что.
— Как вы догадались, что у меня начинается приступ? Вы ведь знали это, верно?
Молодая женщина приподняла свои длинные волосы над правым ухом и продемонстрировала печать, врезанную в бледную кожу, печать, подобную той, что Лорн носил на тыльной стороне руки. Правда, ее печать была меньше размером и серого цвета.
— Я родилась вот с этим.
Теперь понятно, подумал Лорн, почему он чувствует такую общность между собой и Майренн.
Тьма признала Тьму.
— На несколько дней вам станет получше, — добавила она. — Но не думайте, что вы вылечились. Я всего лишь облегчила вам симптомы.
Лорн кивнул:
— Спасибо вам за это.
Подошел Теожен.
— Ну, рыцарь? Как вы себя чувствуете? — энергично спросил он. — Лучше? Превосходно!
Майренн встала:
— Не буду вам мешать.
— Что вы, я же не прогоняю вас…
— Нет. У меня дела.
Граф Аргор посмотрел вслед молодой женщине и произнес:
— Красивая…
Затем он сел на корточки возле Лорна и спросил тихо и серьезно:
— Как вы, рыцарь? Если честно?
— Все отлично, не беспокойтесь.
— Сможете сегодня ехать верхом?
— Да.
— Вы вчера всех перепугали. Зря вы не предупредили меня, что… — Он помялся, не находя нужных слов. — Ну, в общем, вы знаете что.
— Приступы случаются все реже, — пояснил Лорн.
— Тем лучше. Тем лучше… Я знаю, как это бывает, вы в курсе?
Заметив удивление на лице Лорна, Теожен догадался, что тот неверно понял его.
— Нет! — покачал он головой. — Не я. Моя жена. Она… Она от этого умерла.
Ошеломленный этим признанием, Лорн не знал, что сказать.
— Мои соболезнования, — произнес он.
Граф печально помолчал, глядя перед собой. Затем резко поднялся, возвращая себе прежнюю бодрость.
— Поешьте и собирайтесь в дорогу, рыцарь. Отправление через час.
Последние дни поездки прошли без приключений, Лорн и Майренн все чаще ехали рядом друг с другом, не говоря ни слова. Однажды вечером путники заметили вдали огни башен Аргора и поняли, что теперь они в безопасности. Радовались все за исключением Майренн. Лорн не понимал причины, но не стал задавать вопросов.
На следующее утро, когда Лорн и остальные проснулись, она уже уехала.
— Никто не знает, кто она, в точности, — объяснил Теожен. — Майренн случайно оказалась в одной из деревень, на которую напали гельты. В тот день она пришла туда продавать свои снадобья. Кажется, она отвлекла внимание гельтов на себя, чтобы дать время матери с двумя дочерьми спрятаться…
Граф повернулся к Лорну и добавил:
— Если Серому дракону будет угодно, вы еще встретите ее, рыцарь. А теперь в путь.
После недели отдыха в Каларине, замке графа Аргора, Лорн решил, что пришло время уезжать. Усталость прошла, по ночам благодаря Иссарису он вновь спокойно спал и теперь чувствовал себя в состоянии вернуться к поручению, которое дал ему Верховный король. Знакомство с Теоженом было только первым шагом. Теперь Лорну предстояло отправиться в Ориаль, столицу Верховного королевства.
К тому же ему было скучно.
Когда экспедиция вернулась с освобожденными пленницами, всех ее участников приняли как героев. Лорна чествовали наравне с остальными, ведь он тоже подверг себя испытаниям и бросил вызов смерти, он тоже рисковал всем ради спасения женщин, обреченных на рабство, женщин, с которыми не был даже знаком. Граф предложил ему оставаться в Каларине столько, сколько он захочет, и сказал, что здесь он всегда будет дорогим гостем:
