– А еще – они не давали мне эля вволю попить, – наябедничал я.
– Ну это уже ни в какие ворота не лезет! – даже задохнулся от возмущения Валерик.
– Детский сад! – осуждающе сказал Семен Онтеро. – И вот ЭТО ты хочешь сделать правителем айранов? Да они его уже через месяц прибьют! А заодно и тебя, за то, что ты его нашел.
– А вот это уже называется вмешательством во внутренние дела! – сурово заметил я. – Айраны как-нибудь сами смогут разобраться!
– Нет! Месяц – это, пожалуй, слишком оптимистично! – поджал губы Семен. – Недели за глаза хватит!
– Да я и сам начинаю сомневаться, – печально сообщил Онтеро. – Но у него белые крылья.
– Зато день, когда вы его сделаете правителем, будет черным днем для вашего народа.
– Спасибо, друг! – с чувством сказал я. – Хозяин! Есть четыре комнаты для благородных господ?
– Как не быть, благородные господа! Как не быть! – возник рядом с нами хозяин таверны. – Сейчас же ваши прекрасные скакуны будут поставлены в стойла, вещи будут подняты в ваши комнаты, а вас я приглашаю в зал – насладиться самым прекрасным элем в Саринтии!
– Короче, – обратился я к Семену. – Ты поезжай отметиться у Фориэля, а мы уже тут отметимся.
– Онтеро! – простонал Сема.
– Я присмотрю, чтобы здесь было все в порядке! – поспешно пообещал айран. – Поезжай со спокойной душой, друг Семенэль!
– Кстати! Спешить назад совсем не надо! – потирая руки в предвкушении, заметил Валерка. – Если того будет требовать дипломатический протокол, то можешь даже там заночевать.
– Ну да! – хмуро заметил Семен. – Для того чтобы, проснувшись утром, узнать, что король ищет новую столицу, поскольку старая лежит в развалинах? И не мечтай! Я еще и Фориэля прихвачу. Ты слышишь, Влад?
Семен таки приволок Фориэля! Мы к тому времени уже качественно отдегустировали все сорта эля, имеющиеся в таверне, и приступили к дегустации по второму кругу. По ходу действия в таверне появлялись все новые лица. В основном это и были кавалеры ордена Сумрачных Походов. Просто время пробуждения после сумеречных походов у них было различным. Так что к моменту появления эльфийских магических сил таверна гудела, как хорошо потревоженный улей. «Подогретый» Валерка демонстрировал восторженным зрителям искусство владения клинком. Кавалеры ахали и встречали восхищенным гулом каждый впечатляющий финт. Онтеро, тоже качественно «согретый», учил меня национальной айранской песне. Бес его знает, о чем там пелось. От меня как-то ускользнул смысл пояснений в самом начале. Главное, мелодия была классной, и слова непонятные. Поэтому я от души подвывал самозабвенно выводящему рулады Онтеро.
Семен и Фориэль застыли на пороге. Видимо, от впечатлений с ними приключился столбняк.
– Влад! – заорал внезапно Сема, ошалело выискивая меня глазами в толпе.
И чего бы я так кричал? Вот же я, рядом! Ну что, что физиономия несколько перекошена? Это я так пою. Ведь Онтеро узнать можно!
Появление эльфов и призывный клич Семы были радостно встречены нашей братией. К ним ринулись всей гурьбой. Кто приветствовал, кто сразу же предлагал выпить эля, кто старательно пытался объяснить, что этот перекошенный урод и есть тот самый кавалер Влад.
Помнится мне, что сначала Семена, а потом и Фориэля бездыханными уволокли в предназначенные нам комнаты. Мы и после этого продолжали гудеть. Процесс стал неконтролируемым где-то в середине ночи, когда иссякли запасы таверны. Кто-то вспомнил, что в квартале отсюда имеется еще одна таверна (не помню ее названия), ну да ладно – дело не в названии. Дело в том, что там был эль, не уступающий качеством выпитому. Те, кто еще был в состоянии держаться на ногах, отправились по указанному адресу. Мы долго шли, – в квартале-то, в квартале! – но, по-моему, мы в самом начале повернули не туда. В итоге мы таверны не нашли, а нашли отряд стражников. (Ну ладно, что вы стражники. Нас-то зачем пытаться задерживать? Ну и что, что мы шумим? Надо же как-то определять, где свои!) Короче, на их попытку нас задержать – последовал адекватный ответ. Преследовать разгромленного врага мы долго не могли: состояние было уже не то. Их угрозы типа: «Мы вот сейчас возьмем подкрепление и всех вас повяжем!» – были встречены нашим благодушным: «Давай-давай!»
Утром было плохо! Я с трудом выкарабкался из кровати. Постанывая, протащился к умывальному тазику и окунул туда страдающую голову.
– Вот он! – раздалось за спиной сердитое рычание Семы. – Не лечи его, Фориэль! Пусть помучается!
Я медленно, оберегая голову, повернулся кругом. Попытка сфокусироваться на вошедших не принесла успеха. Все так же постанывая, я пробрел назад к кровати и упал лицом вниз, даже не делая попыток втащить на кровать ноги.
– А как мы его будем ругать, если наши слова до него даже не доходят? – озабоченно вопросил эльфийский посланник.
– Ну, быть может, самую чуточку его оживи, но боль оставь! – выдал рекомендации Сема.
– А вот это я тебе еще припомню! – пробурчал я в подушку.
– А напоить до бесчувствия двух порядочных эльфов – это, значит, припоминать не стоит? – последовал гневный вопрос. – Что вы натворили этой ночью?! Почему по улице бегают стражники и выискивают банду орков, пробравшихся, по их уверениям, в город? Странно, что нет жертв, если не считать нескольких стражников с синяками на лицах.
– Таверна-то хоть цела? – спросил я.
– Цела, но в таком виде!
– А хозяин цел?
– Цел, но от него ничего нельзя добиться! Молчит, как гном о тайне вклада! На любой вопрос, касающийся вчерашних событий, хозяин начинает стенать и подвывать. Никакой конкретной информации. Тебе не кажется, что тут некий Влад постарался?
Мой стон был красноречивым ответом.
Внезапно боль исчезла. Я поднял голову и встретился взглядом с Фориэлем.
– Ты понимаешь, что вчера опозорил славное имя героя битвы при Туркорках? Если его величество узнает, как ты тут накуролесил, то все! Можешь попрощаться с орденом. Разжалует – и фамилии не спросит! – сердито гундосил Семен.
– А скажи мне, Влад, что это у тебя так странно лицо менялось? – вкрадчиво спросил Фориэль.
– Когда это у меня лицо менялось? – насторожился я.
– А когда ты пел, – уточнил Фориэль.
– Не пел, а выл! – яростно вмешался Семен. – Те звуки, которые он издавал, пением назвать нельзя! А физиономию его всегда неузнаваемо перекашивает – при таких-то издевательствах над мелодией!
– Да? – недоверчиво прищурился Фориэль. – И глаза цвет при этом меняют?
А вот это уже серьезно! Я одним движением сцапал «Лист», стряхнул ножны и приставил острие клинка к горлу посланника. Фориэль даже шевельнуться не успел.
