— Маргариту я оставил в гостиной своего дома в Чистилище, — ответил Мефистофель. — Для выполнения поставленной перед тобой очередной задачи женщина тебе не понадобится. А находимся мы в Лондоне в 1588 году, который стал поворотным в истории Англии — и в вашей истории.
— В моей истории? — озадаченно переспросил Мак, — Что вы имеете в виду?
— Сегодня тот самый день того самого года, когда впервые играют знаменитую пьесу, рассказывающую о вашей жизни. Я, разумеется, говорю о «Трагической истории доктора Фауста», поставленной театральной труппой графа Ноттингемского с бесподобным Эдвардом Аллейном в главной роли. Впрочем, вы сами могли обо всем этом проведать, вызывая души умерших во время магических сеансов в Кракове — ведь умершим и будущее известно.
— Ах да… конечно же, умершие мне уже доложили, — сказал Мак, стараясь соответствовать своей роли и накидывая мантию учености. — Как я мечтал хоть через щелочку посмотреть эту прославленную пьесу обо мне самом! И вот вы переносите меня сюда, дабы я мог увидеть ее! Какая трогательная заботливость с вашей стороны, дорогой Мефистофель!
Мефистофель насупил брови:
— Я перенес вас сюда не затем, чтобы вы сидели в партере, сосали апельсин и аплодировали сказке, придуманной поэтом. Вы тут на работе.
— Я что, я не спорю, — торопливо сказал Мак. — Действительно, чего по театрам шляться… Так что мне надо сделать?
— Для начала внимательно выслушать меня, — начал было Мефистофель и прервался — служанка принесла пирог с якобы голубиным, а на вкус скорее воробьиным мясом, а также жаркое с якобы пшеничным хлебом, имевшим вкус овсяной лепешки. Разумеется, и мальвазия оказалась заурядным бордо. Чего еще ожидать от забегаловки на набережной Темзы в достопамятный год, когда одна чума, бубонная, посетила страну, а другая, едва ли не более опасная, так и не добралась до нее — испанский флот, знаменитую Непобедимую Армаду, идущую покорять Англию, сперва обездвижил штиль, а потом разметала и разбила в щепы буря.
После краткого исследования принесенной пищи Мефистофель брезгливо отодвинул тарелки.
— Итак, слушайте программу на сегодняшний день.
— Я весь внимание, — заверил Мак. — Сделаю все, лишь бы вам угодить.
— Пьесу, которую я упоминал, написал некий Кристофер Марло, — сказал Мефистофель. — Сегодня он будет присутствовать в зале. После представления, которому, кстати, суждено иметь оглушительный успех, он встретится для беседы с неким человеком.
— Ага! — воскликнул Мак, хотя понятия не имел, к чему клонит хитрый бес.
— Этот человек — его старый друг Томас Вальсингам, чей отец, сэр Фрэнсис, является государственным секретарем английской королевы Елизаветы, а также главой тайной канцелярии, которая рассылает шпионов во все страны Европы, чтобы выяснять истинные планы участников нынешней военной заварушки.
— Вальсингам. Понятно, понятно, — сказал Мак, пытаясь побольше выудить у Мефистофеля, говорившего пышно и долго, но вокруг да около. — Что прикажете сделать с этим типом? Могу набить ему морду или обобрать в темном подъезде — я на это мастак… Знаете, промежду занятиями магией иногда тешил себя разными приключениями…
— Нет, Вальсингама трогать не следует, — раздраженно прервал его Мефистофель. — Откуда у вас такие уголовные замашки, любезный доктор? Имейте терпение дослушать!
— Молчу, молчу.
— Вальсингам станет склонять Марло оказать очередную услугу секретному ведомству — в последнее время драматург подвизался в роли тайного агента. Марло согласится и в результате погибнет во цвете лет, не дожив даже до тридцати. Так вот, когда приятели переговорят, вам следует пойти за Марло, познакомиться с ним и убедить ни в коем случае не браться за предложенное Вальсингамом дело.
— Уж я у него отобью охоту, будьте спокойны, — обещал Мак. — Этот Марло хорошо владеет оружием? Мне лучше не идти к нему с голыми руками. Не сможете ли вы достать крепкую дубинку?
— Забудьте о дубинке! До сих пор никому не удавалось переубедить Кристофера Марло с помощью насилия. Как, впрочем, и с помощью слов. Вы просто изложите ему, к каким роковым последствиям приведет его согласие еще раз выступить в роли шпиона.
— А к чему это приведет?
— Пятью годами позже — тридцатого мая 1593 года — Марло встретится в одной гостинице с тремя изменниками, работающими на французского короля Генриха Третьего. Он попытается склонить всех трех — Ингрэма Фрайзера, Роберта Поули и Николаса Скереса — повиниться и предстать перед королевским судом в надежде на помилование со стороны Тайного Совета — в обмен на показания, изобличающие происки французской короны. Разоблачение совсем не входило в планы изменников, поэтому они схватили Марло и закололи его: нанесли смертельную рану над правым глазом глубиной в два дюйма. Потом они сочинили байку про то, что Марло, дескать, сам без понятной причины напал на Ингрэма Фрайзера и тот убил его случайно, спасая собственную жизнь. Вот так Англия и мир потеряют одного из величайших поэтов в возрасте лишь двадцати девяти лет. Проживи он дольше, сколько глубоких драм успел бы написать, разоблачая лицемеров и ходульную добродетель пустосвятов!
— До меня дошло, — сказал Мак. — Вы хотите любой ценой сохранить жизнь Марло.
— Э-э, нет, — возразил Мефистофель. — Я бы не стал заходить так далеко и говорить, что хочу долгих лет жизни Марло. Я просто обращаю ваше внимание на то, какую пользу он мог бы принести драматическому искусству, если бы прожил подольше.
— Но вы же точно наметили план моих действий!
— Наметил. Однако вы осуществите его лишь в том случае, если он вам самому понравится. В противном случае можете похитить волшебное зеркало доктора Ди. Не сомневаюсь, что вы наслышаны о докторе Ди.
— Разумеется, — соврал Мак. — Но сейчас подробности о нем что-то не припоминаются…
— В Англии нет мага и некроманта искуснее доктора Ди, его имя произносят вполголоса наряду с именами Альберта Магнуса и Корнелия Агриппы. Он составлял гороскоп самой королеве Елизавете, притом по ее личной просьбе, а она женщина практичная, кому попало не доверится. В настоящее время доктор Ди уезжает ко двору богемского короля Рудольфа Второго. И берет с собой свое волшебное зеркало. Можете попробовать как-нибудь похитить это зеркало.
— А зачем оно мне?
— Хотя бы для того, чтобы с помощью его волшебной силы убедить Марло не работать шпионом на Вальсингама. Стоит Марло взглянуть в это зеркало, как он собственными глазами увидит в нем неизбежный кровавый итог своего нового шпионского приключения. А когда человек воочию видит свою смерть, он становится весьма покладист. Поспеваете за моей мыслью?
