Некоторое время охотник молчал. Затем задумчиво посмотрел на данталли и тяжело вздохнул.
— Рерих знал, кто ты, когда принимал тебя в свои ряды?
— Знал, — кивнул Мальстен, и по лицу его пробежала тень. — Он сознательно нарушил Вальсбургскую Конвенцию, потому что увидел, что я могу делать.
— Прорываться сквозь красное, — понимающе кивнул Грэг, усмехнувшись. Данталли качнул головой.
— Нет, тогда я этого не мог, моей сильной стороной было нечто иное. Я управлял солдатами, принимая непосредственное участие в сражении. Меня бы не раскрыли, потому что я не был кукловодом. Я был участником своего… представления.
Мальстен осекся на последнем слове, понимая, что не может подобрать термина лучше, чем использовал для этого Бэстифар.
Грэг хмыкнул, но от едких замечаний отчего-то воздержался. Он заговорил лишь после недолгой паузы.
— Как ты научился прорываться? — поинтересовался он. — На моей памяти этого не мог ни один данталли.
Мальстен усмехнулся, пропустив последние слова собеседника мимо ушей.
— Я раньше тоже думал, что не могу. Но на самом деле нужна лишь… верная мотивация. — Воспоминания того дня, который определил судьбу Кровавой Сотни, тяжелым грузом надавили на оба сердца данталли. — Я сумел прорваться сквозь красное впервые, чтобы спасти Бэса.
Грэг задумчиво кивнул, на некоторое время замолчав.
— А вы ведь и вправду дружны, — произнес он после затянувшейся паузы. — Придя сюда, я думал, что цирком заправляют два монстра, один из которых играет судьбами людей, а второй — упивается болью первого. Не могу сказать, что ошибся насчет аркала, — охотник нехорошо усмехнулся. — Но насчет вашей дружбы я просчитался. И на твой счет, похоже, ошибся. Там, в комнате, где пожиратель боли пытал меня, ты остановил его, когда узнал, что он использует твою расплату. И это не выглядело представлением.
Данталли отвел взгляд, и Грэг снова убедился в своей правоте.
— Расскажи о том случае. Когда прорвался сквозь красное, чтобы спасти аркалу жизнь.
Данталли недоверчиво склонил голову.
— Что тебе это даст? — спросил он.
— Другие собеседники у меня теперь вряд ли предвидятся, — небрежно пожал плечами Грэг. — К тому же, не скрою, я хочу понять тебя. Отчего-то в твои благие намерения хочется верить. И мне неясно лишь, что может держать тебя подле такого монстра, как Бэстифар шим Мала.
Мальстен отвел глаза, предпочтя пропустить мимо ушей очередной комментарий о монстре. Бэстифар действительно был склонен к жестокости, которая порой не на шутку пугала. Однако это не отменяло того, что для данталли он был единственным настоящим другом.
Позволив воспоминаниям захлестнуть себя, Мальстен тяжело вздохнул и начал рассказ. Отчего-то он хотел поделиться с охотником своей историей, хотя и сам не понимал своих мотивов.
— Это было два с половиной года назад. Шло сражение при дэ’Вере… последнее, в котором я участвовал…
* * *
Земля дэ’Вер, Лария
Тринадцатый день Фертѐма, год 1483 с.д.п.
Вдалеке уже рассеивался дым от пушечных залпов. Звон стали, ржание лошадей, воинственные кличи и крики раненых — все это больше не казалось столь оглушительным, слилось в общий привычный уху шум. Сражение, шедшее вторые сутки, явно подходило к концу, кронцы и гинтарийцы отступали — почти бежали с поля боя, разгромленные союзными войсками Анкорды и Сембры. Рерих VII и Генерал Томпс в авангарде гнали врага прочь.
Оставались лишь небольшие очаги, где все еще кипел ожесточенный бой. Успевшие неоднократно понюхать пороху бойцы Кровавой Сотни продолжали сражение — они по-прежнему представляли собою единый механизм, несмотря на то, что были разбросаны небольшими группами по Пустогорью. Каждое действие марионеток Мальстена было выверено и точно, и, хотя в пылу боя врагам удалось оттеснить данталли от основного массива его солдат, это не мешало демону-кукольнику удерживать больше сотни нитей, по которым передавались сигналы о желаниях и движениях его подопечных. Мальстен чувствовал их всех, он видел одновременно сотней пар глаз и знал, в какой момент определенный боец должен среагировать.
Отвлекаться приходилось лишь на одного солдата — на единственного члена Кровавой Сотни, выделяющегося красным цветом и при меньшей концентрации зрения данталли сливавшегося с основной армией Анкорды и Сембры или с воинами Крона и Гинтары, носящими красные плащи.
Мальстен почувствовал очередную вибрацию по нити своего бойца и защитил его быстрым ударом, отбившим вражеский меч. Воин парировал атаку кронца, ведомый анкордским кукловодом, и ловко всадил меч в грудь врага.
Мальстен почувствовал ликование, обуявшее его марионетку. Данталли отвлекся на это чувство буквально на секунду и пропустил удар собственного противника. Он успел лишь неуклюже уклониться, и клинок кронца скользнул по левому плечу Мальстена.
Воин, нанесший удар ахнул, увидев на своем мече следы темно-синей крови, однако закричать об этом не успел: Мальстен тут же рванулся вперед и нанес рубящий удар, рассекший врагу горло.
Шумно выдохнув и отступив от рухнувшего наземь тела противника, данталли с досадой покосился на раненое левое плечо.
— Проклятье! — процедил он, взывая к Тарт и надеясь, что успеет незаметно перебинтовать рану после сражения, а сейчас на черной одежде синяя кровь не бросится никому в глаза.
Мальстен прислушался к нитям и вовремя заставил своих марионеток парировать удары и сделать нужные выпады. Одновременно данталли искал глазами Бэстифара. Каждое сражение он испытывал беспокойство за аркала, который ни за что не позволил бы взять себя под контроль, пусть даже это и обеспечило бы его безопасность.
Малагорец оказался довольно далеко, рядом с ним не находилось никого из Кровавой Сотни. Противниками Бэстифара были двое кронцев. На лице малагорского принца играла азартная улыбка, хотя его положение нельзя было назвать выгодным: враги оттесняли аркала все дальше от его соратников, а со спины к нему подбирался еще один воин в красном плаще.
Мальстен округлил глаза от ужаса, понимая, что Бэстифар не видит угрозы.
— Бэс! — отчаянно выкрикнул данталли, однако аркал, разумеется, не услышал его за шумом сражения.
На бегу отбиваясь от подвернувшегося под руку гинтарийского воина, Мальстен ринулся на помощь другу, понимая, что ни за что не успеет.
«Боги, они ведь его убьют!» — сокрушенно подумал данталли, замирая на месте.
Воин подобрался слишком близко к спине пожирателя боли. Аркал все еще не замечал его, отражая атаку двух кронцев, а противники были слишком напористы. Малагорец умело отбивался, пытаясь улучить момент, чтобы перейти в наступление, но успехов у него не предвиделось и времени оставалось катастрофически мало.
