Основной новостью было то, что моя соседка Мила оказалась наследной принцессой. Оказывается её отец, сын самой Императрицы, у которого так и не раскрылся дар псимагии, и он остался пустоцветом[59]. Он женился на такой же девушке, графине Волошиной, и они, изменив внешность, стали жить как простолюдины. Недавно Милу призвали во дворец и её бабушка, Императрица Ольга[60], объявила всем о своей внучке.
Новость была сногсшибательной. Значит тогда мне не показалось, и это действительно была Великая Княжна Милана. Что ж, подумал я, вот ведь гримаса Судьбы, в одном доме на соседних этажах жила принцесса и внебрачный сын князя! Смешно! Прямо как в романе.
— Ах да, Серёжа! — прервала мои размышления мама. — Я совсем забыла! Тут тебе письмо прислали!
Мама полезла куда-то на холодильник и достала простой конверт из дешевого пласта. Надо сказать, что оно меня несказанно удивило. Это было первое настоящее письмо, которое мне прислали, раньше я получал только электронные письма.
Письмо оказалось из царьградской нотариальной конторы. В нём сухим канцелярским языком, меня просили явится по важному для меня делу. Там был указан адрес и телефон, так что я практически сразу позвонил, в полной уверенности что делаю это зря, потому что в праздники практически никто не работает.
Но мне повезло. Мне ответил сухой старческий голос, и после того как я объяснил ситуацию, предложил мне подъехать. На мои распросы по телефону собеседник отвечать отказался, сказав:
— Вы очень нетерпеливы, Сергей Александрович, как и все молодые люди вашего возраста. Подъезжайте, и всё узнаете.
Делать было нечего, я сказал маме, что отъеду на часок, и вместе с Сашей, которая не захотела оставаться дома, отправился к нотариусу.
Нотариусом оказался маленький сухонький старичок, на вид лет семидесяти. Он пригласил меня в кабинет, попросив Сашу подождать снаружи. Там он достал большой конверт из толстой коричневой бумаги, обвязанный бечёвкой, и опечатанный несколькими сургучными печатями. Нотариус внимательно осмотрел конверт, проверяя сохранность печатей, потом предложил мне сделать тоже самое. Я, для виду, повертел конверт в руках. На нём были надписи: «Запечатано 24 марта 224 года от оМЧ[61]. Хранить до 14 ноября 237 года от оМЧ.» и несколько незнакомых мне подписей. Я отдал конверт, старичок взял его, достал нож для бумаг и аккуратно вскрыл.
В конверте лежали несколько листов бумаги и небольшой конверт поменьше. Нотариус достал бумаги и стал их читать вслух.
Бумаги оказались написаны моим отцом. В них он признавал меня своим сыном и наследником. Они были по всей форме подписаны, и заверены нотариусом.
— Что ж, поздравляю вас молодой человек. — сказал старичок бесцветным голосом. — К сожалению, после смерти вашего отца, по закону всё его имущество перешло к его законной жене и дочери. Вы же можете получить только его титул, если конечно подадите прошение об этом в геральдическую палату.
— Вот ваш экземпляр, — протянул он мне один листок. — Другой по закону останется у меня. И ещё. Вот это письмо лично вам.
Старик протянул мне стандартный конверт, на котором было написано размашистым почерком: «Моему сыну, Сергею. Лично.»
Всё время, что нотариус читал бумаги, я молчал. Мысли путались, и только одна билась как птица залетевшая случайно в квартиру: «Мой отец признал меня!» Я чисто автоматически взял в руки конверт, повертел его, не зная что с ним делать, затем взял со стола нож и аккуратно его разрезал сбоку. Внутри оказался лист настоящей пожелтевшей бумаги, сложенный два раза. Я развернул его и стал молча читать:
«Мой дорогой сын!
Я решил написать тебе, потому что отправляюсь далеко на север охранять границы нашей Родины. Недавно у меня возникло странное предчувствие, и я решил на всякий случай завершить все свои дела. Если ты читаешь сейчас это письмо, то скорее всего, меня уже нет в живых.
Я подписал все необходимые бумаги подтверждающие что ты мой сын и законный наследник. Нотариус отдаст тебе их вместе с этим письмом. Прости, что тебе пришлось так долго ждать. Но я подумал, что тебе лучше прожить тихое счастливое детство, не обременённое глупыми обязанностями благородного отпрыска. Ты можешь распорядится этими бумагами так, как считаешь нужным. Я не буду на тебя в обиде за любое твоё решение.
Знай, что я всегда любил и буду любить твою маму. И очень жаль что обстоятельства сложились так, что я не смог на ней жениться. Постарайся не повторять мою ошибку, выбирай любовь, а не долг. Передай мои слова маме. Думаю ей будет приятно.
Ещё знай, что у тебя есть сестра. Она прелестная маленькая малышка. Надеюсь она вырастет красавицей. Если сможешь постарайся навесить её. Может быть вы даже подружитесь.
Моему отцу, твоему деду, передавай мои извинения за то, что его сын так и не смог стать таким идеальным, как ему хотелось. У него не самый лёгкий характер, но я надеюсь вы найдёте общий язык. Если не сразу, то хотя бы со временем.
Моей маме, твоей бабушке, скажи, что я её очень люблю, и ни за что на неё не обижаюсь.
Прощай!
князь Александр Дмитриевич Михайлов
24 марта 224 года
PS: Я оставил небольшой вклад на твоё имя в Имперском Банке, чтобы ты ни в чём не нуждался. Вот номер счёта: 8576 3244 4428 8742.»
Несколько минут я просидел совершенно молча. Потом я встал, поблагодарил нотариуса, забрал бумаги и вышел из кабинета. Саша что-то спросила меня, но я махнул рукой, сказал «Потом!», и направился к выходу.
Выйдя на улицу, я быстрым шагом пошёл в ближайший парк, сел на лавочку и просидел там несколько минут, собираясь с мыслями. Саша молча стояла рядом со мной. Знаете, иногда наступает такое состояние, когда переполняющие тебя чувства вдруг уходят, как будто провод какой-то внутри перегорает от сильного напряжения. Так примерно случилось и со мной. Я был совершенно спокоен. Отец признал меня. Я прочитал его письмо и кое-что понял о его жизни. Но это всё было как будто уже не со мной. Я посмотрел на Сашу, потом кивнул ей на место на лавочке рядом с собой, а когда она послушно села, протянул ей письмо отца.
Саша прочитала письмо, перечитала его ещё раз и сказала:
— А где бумаги, которые тебе должен был дать нотариус?
Я молча вытащил их из межразмерного кармана, и дал ей. Саша их внимательно изучила и сказала:
— Да, всё правильно. И что ты теперь будешь делать?
— Не знаю… Наверное нужно будет сходить в геральдическую палату и подать прошение. Правда вряд ли они сегодня работают.
