Ознакомительная версия.
– Так те шестеро с лейтенантом – они же погибнут? – захлопала ресницами Флоренс.
– А как же? – подтвердил сержант. – Обязательно погибнут, по-другому – никак. Да и те, что в долине останутся, вполне вероятно, что тоже. Такова судьба воинская, нам о долгой жизни мечтать не положено. Долг у нас такой, понимаете, юная мистресс?
Для большинства моих друзей эти слова откровением явно не прозвучали, для них подобное отношение к долгу и жизни было привычным. А вот я призадумался, поскольку слово «долг» в моем личном словаре раньше особо не фигурировало. Повертев в голове все варианты, я так и не смог дать самому себе честный ответ – под силу ли мне было бы вот так, запросто, умереть за чужие интересы. Нет, вот за тех людей, которые сейчас находятся у меня спереди и сзади – смог бы. Если и не умереть – то рискнуть жизнью, причем почти за каждого из них. Но тут-то другое! Вот их, моих соучеников, я знаю. Кого-то я люблю, кого-то нет, – но они – свои. А вояки эти умирают за чужих им по сути людей, с которыми они даже не знакомы. Ну да, они жители одного королевства – но и только. Никто из тех, кого они спасут, не будет даже знать имен тех, кто за них умер. Так стоит ли оно того?
Я не знаю. Как не знаю и того, что бы я делал на их месте, случись такое, что пришлось бы запечатывать этот проход. В гонцы – да, пошел бы. Но оказаться среди тех шестерых, что с лейтенантом пойдут на верную смерть… Наверное – нет.
А эти – пойдут. Я же вижу, сержант говорит об этом как о привычном и обычном деле. Надежный, кстати, дядька этот Вагрант, вот бы его с нами сманить. И горы эти он отлично знает, пока мы ехали, он нам много советов дал – где ручьи протекают, где привал сделать можно, ну, и так далее.
Добрый сержант сдержал свое слово, он довел нас до горной тропы, широкой, усеянной камнями, но зато идущей не по кручам, а понизу, в обход их.
– Все, – развел он руками. – Удачи вам! Да, вот что – никуда не сворачивайте, двигайтесь только по центральной тропе, и тогда все будет хорошо. Не заметите, как увидите Эйзенрих. Но еще раз вам говорю – только не вздумайте сворачивать на боковые тропы, они ведут к ущельям, а там… Нечего вам там делать, ребятки. Ох, простите старика за такие слова!
– Спасибо вам, Вагрант, – Аманда легко соскочила с коня и, подойдя к старому вояке, легко коснулась его небритой щеки своими губами. – Если будем обратно тут же идти – непременно к вам завернем. Не прогоните?
– Как можно? – заулыбался сержант.
Он махал нам вслед своей широкой ладонью до тех пор, пока мы не скрылись за поворотом.
Мы потом еще не раз помянули его добрым словом, за его советы и подсказки. И вот сейчас – он снова оказался прав, так он и описывал первое появление Эйзенриха перед путником.
– Сейчас полдень, – тараторил Флик, когда мы начали спуск в долину. – Очень удачно! В городе будем как раз к вечеру, ага! Самое то! Как раз все веселые дома откроются для посетителей. Днем-то они закрыты, чтобы, значит, деловой жизни не мешать.
– Откуда ты все это знаешь только? – утомленно спросила у него Фриша.
– Мне один очень знающий человек рассказывал, – с готовностью ответил ей Флик.– Рым Шестипалый, он в моем родном городе был самый известный карм… Э-э-э-э… Механик.
– Механик? – уточнил у него я, скрывая улыбку.
Мне сразу стало ясно, кто мог носить кличку «Шестипалый». У нас в квартале тоже был мастер-карманник с таким именем. Есть, есть некие вечные вещи, в том числе – и прозвища.
– Механик, – заверил меня Флик. – Мастер по карманной тяге. Так вот – он в Эйзенрихе бывал проездом и сохранил самые теплые воспоминания об этом городе.
– А проездом, поди, с Винтийских серебряных рудников? – неожиданно подал голос Жакоб. – Они вроде тут неподалеку, мне мой мастер про них рассказывал. Там лучшее в Рагеллоне серебро добывают, самое что ни на есть чистое.
Вот же какой он, этот Жакоб. Молчит, молчит, но если чего скажет – то непременно в точку. Зря его Аманда тугодумом считает.
– Не суть, – отмахнулся от него Флик. – Так вот – там есть веселые дома на любой карман. Понятное дело, самые-самые, вроде «Девичьей ленты» или «Веселой вдовушки», нам не по карману. То есть – вам, господа Монброн и де Лакруа, конечно же, они в самый раз, а вот мы с баронами, я так думаю, отправимся в места чуть попроще, но тоже очень и очень приятные.
– Много говоришь, – тяжело промолвил Фальк. – Не тебе судить, куда я отправлюсь и что мне по карману. Не так ли, Эраст?
– Так оно и есть на самом деле, – подтвердил я.
– Что до де Лакруа – у него на вечер другие планы, – ровно произнесла Луиза, без малейшей симпатии глядя на Флика. – Заруби это себе на носу. И еще – ты крайне непоследователен. В прошлый раз ты говорил, что ему там делать нечего. И я с тобой была согласна. Не разочаровывай меня, хорошо?
– А я и вовсе думаю о том, что твоя лошадь, Флик, взбрыкнуть случайно может, – задумчиво сказала Аманда. – А ты как раз на краю дороги, опять же – осыпь… Но мы тебя там, внизу, у подножия, непременно разыщем и похороним, как положено. Может, даже погрустим маленько.
– И не добавишь ничего, – засмеялся Монброн, глядя на то, как Флик перебрался с края дороги поближе к горному склону. – Но в целом – думай, что и кому говоришь, приятель. Не все, что приходит тебе в голову, надо произносить.
– Скучные вы, – сообщил нам Флик, достал из седельной сумы ржаной сухарь титанических размеров и хрустнул им.
«Веселая вдовушка». Памятное название, как раз там мне Агриппа встречу и назначил. Даже и не знаю – хорошо, что это заведение из разряда дорогих, или плохо? С одной стороны – я там не столкнусь лоб в лоб с тем же Фликом, с другой – а если там Агриппы не будет? У меня не так много денег, чтобы тратить их на дорогостоящих шлюх, а что без этого не обойдется, я был уверен. Наслышан я о веселых домах, и что оттуда просто так, без трат, никто не уходит. Если уж зашел – то все, готовь кошелек, даже за «погляд».
Но вообще - я буду рад увидеть Агриппу. Это странно, поскольку, по идее, именно этот человек запросто может оказаться тем самым, который и прикончит меня в какой-то момент. Скажем так – не захочет мастер Гай силу тратить или просто мараться и отдаст ему команду, мол – «прикончи мальчишку». И он это сделает, это уж наверняка. Не знаю, правда, что он будет думать по этому поводу, но особо не обольщаюсь.
И, тем не менее – я по нему как-то даже и соскучился. Хотя и того, как он мне кинжалом в спину тыкал, тоже не забыл.
Так вот – Агриппа. Мне есть что ему поведать и о чем спросить. Например – про Августа Туллия, имя которого всплывало в наших с ребятами дорожных разговорах не раз и не два. Может, он про него что-то да знает?
Ознакомительная версия.
