Ознакомительная версия.
Я с облегчением выбежал из кухни, хотя толком даже не соображал, как мне сейчас лучше поступить. Пошел к телефону, взял трубку, набрал номер. Номер, конечно, уже сто раз стерся с моей ладони, но это было не важно. Я его отлично помнил.
Мы договорились встретиться на Таймс-сквер. Когда мы с Аннабет подошли туда, Рейчел Элизабет Дэр стояла перед входом в отель «Мариотт» и она была вся золотая.
Я имею в виду, что ее лицо, волосы, одежда сверкали золотой краской и выглядела она так, будто к ней притронулся царь Мидас. Рейчел стояла в таком виде неподвижно, словно статуя, а рядом с ней находились еще пятеро ребят, тоже выкрашенных в разные цвета — медный, бронзовый, серебряный. Они замерли в разных позах, а мимо спешили толпы народу, и некоторые останавливались, чтобы на них поглядеть. Кое-кто даже бросал монетки на расстеленный на земле брезент. На табличке у ног Рейчел большими буквами было написано:
«ИСКУССТВО ГОРОДА ДЛЯ ДЕТЕЙ.
ПОЖЕРТВОВАНИЯ ПРИНИМАЮТСЯ»
Мы с Аннабет потоптались на месте минут пять, разглядывая Рейчел, но она если и заметила нас, то виду не подала. Не шевельнулась, даже глазом не моргнула. Я с моей гиперактивностью, конечно, на такое не способен, стоять без движения для меня просто невыносимо. Да и Рейчел, вся покрытая золотой краской,— тоже довольно странное зрелище. Она была похожа на статую какой-нибудь знаменитости, актрисы... или не знаю кого. Только глаза такие же зеленые, как и раньше.
— Может, подтолкнем ее чуточку,— предложила вслух Аннабет.
Я подумал, что это было б нехорошо, но Рейчел даже не шелохнулась. Прошло еще пять минут, со стороны стоянки такси к нам направился мальчишка, выкрашенный серебряной краской. Наверное, он там отдыхал, потому что, подойдя, встал рядом с Рейчел и принял такую позу, будто собирается прочитать толпе лекцию. Тут только Рейчел зашевелилась и сошла с брезента.
— Привет, Перси,— улыбнулась она.— Хорошее время я выбрала? Пошли выпьем кофе.
Мы пошли в одно местечко, которое называется «Кофе от лося», это на 43-й Западной улице. Рейчел заказала двойной эспрессо — кофе такой, как любит Гроувер, а мы с Аннабет попросили фруктовый десерт со льдом. Потом мы уселись за столик, стоявший прямо под чучелом лося. Что интересно, на Рейчел в ее золотом прикиде никто особого внимания не обратил.
— Значит, это и есть Аннабел, правильно? — спросила Рейчел.
— Меня зовут Аннабет,— поправила моя подруга.— А ты всегда одета во все золотое?
— Не всегда. Мы собираем деньги для одной группы. Эта группа добровольно работает над одним проектом для начальных школ. Вы знаете, наверное, что из программы начальных школ исключено преподавание основ искусства? Свою акцию мы проводим один раз в месяц, и если повезет, то нам удается собрать зараз примерно пять сотен долларов. Но почему-то мне кажется, что вы не об этом хотели поговорить со мной. Аннабет, ты тоже полукровка?
— Шшш,— зашипела на нее Аннабет, тревожно оглядываясь.— Ты еще объяви об этом на весь мир, ладно?
— Ладно,— легко согласилась Рейчел и, встав со стула, громко объявила на весь зал: — Эй, все тут! Эти двое вовсе не люди! Оба они наполовину греческие боги, вот как!
Никто и глаз не поднял. Рейчел пожала плечами и села обратно.
— До вас никому и дела нет.
— Не смешно,— сердито буркнула Аннабет.— Это тебе не шутка, смертная девочка.
— Перестаньте ссориться, девчонки,— вмешался я.— Успокойтесь.
— Я и не нервничаю,— отозвалась Рейчел.— Стоит мне только оказаться рядом тобой, как тут же начинаются разные неприятности — например, на нас нападают разные чудища. Чего тут нервничать, не понимаю.
— Слушай, я дико извиняюсь насчет того... в музыкальном классе. Надеюсь, тебя не выгнали из школы после этого?
— Ха, вот еще! Но назадавали мне кучу вопросов про тебя. Я, конечно, прикинулась дурочкой.
— Это было не сложно? — съязвила Аннабет.
— Перестань же! — попросил я.— Рейчел, видишь ли, у нас большие трудности. И нам нужна твоя помощь.
Рейчел прищурилась и уставилась на Аннабет.
— И тебе нужна моя помощь?
Аннабет помешивала фруктовый десерт соломинкой.
— Ага,— сказала она угрюмо.— Может быть. Я рассказал Рейчел про лабиринт и про то, как нам нужно найти Дедала. Рассказал и о том, что с нами произошло, когда мы в прошлый раз ходили по лабиринту.
— Итак, ты хочешь, чтобы вас туда повела я? Хоть, между прочим, я никогда раньше не бывала в таких местах.
— Но ты же видишь сквозь Туман,— настаивал я.— И этим похожа на Ариадну. Могу поспорить, что ты найдешь верную дорогу. Лабиринту так легко тебя не надуть.
— А если ты ошибаешься?
— Тогда мы заблудимся. Но в любом случае это опасно. Очень, очень опасно.
— Я могу погибнуть?
— Да.
— А помнишь, ты раньше говорил, что чудовищам нет дела до смертных. Твой меч, он...
— Это так. Небесная бронза не ранит обыкновенных людей. Большинство чудовищ не обратит на тебя внимания. Но Лука... Лука другое дело. Ему все равно, кто ты. Он использует смертных, полукровок, монстров, кого угодно. И убьет любого, кто встанет на его пути.
— Какой милый мальчик...— пробормотала Рейчел.
— Он попал под влияние титана,— высказалась в его защиту Аннабет.— Он обманут.
Рейчел оглянулась, потом бросила взгляд по сторонам и сказала:
— Ладно. Я с вами.
Я даже опешил. Предположить не мог, что добиться ее согласия будет так легко!
— А ты не передумаешь?
— Не передумаю. Лето в этом году оказалось таким ску-учным, никто ничего интересного не предлагает. Ваше предложение пока самое лучшее. Итак, что мне надо разыскать?
— Мы должны найти вход в лабиринт,— ответила Аннабет.— На территории нашего лагеря есть один, но ты им не можешь воспользоваться. В лагерь доступ смертным закрыт.
Она произнесла слово «смертным» таким неприятным тоном, будто это было невесть какое оскорбление, но Рейчел только кивнула, принимая во внимание сказанное.
— Ясно. А на что может быть похож вход в лабиринт?
— На что угодно,—объяснила Аннабет.— На кусок стены. Камень. Дверной проем. Канализационный люк. Но на нем обязательно должна быть отметка Дедала. Греческая буква «дельта», светящаяся голубым.
— Похоже на это? — И Рейчел вывела мокрым пальцем букву А на поверхности столика.
— Точно. Ты что, знаешь греческий язык?
— Нет.— Она вытянула из кармана большую пластмассовую расческу и стала вычесывать золотые блестки из волос— Мне только надо сходить переодеться. Приходите за мной к входу в отель «Мариотт».
— Зачем? — спросила Аннабет.
— Потому что в подвале этого отеля, ну там, где мы храним наши костюмы, есть еще один вход. И на нем нарисована эта буква.
Ознакомительная версия.
