Дубэ положила свой подбородок на грудь юноши.
— Теперь все по-другому, — произнесла девушка, сама не зная, что она имела в виду.
— А глаза остались прежними.
Дубэ почувствовала, как сердце сжалось у нее в груди. Эти слова впервые заставили девушку осознать, насколько велико было ее желание покончить, наконец, с насилием. Мысль о том, что некая внутренняя сила вела ее по пути любви, а не убийства, смутила разбойницу.
— Странно, но мне только сейчас стало ясно, кто я на самом деле.
— Это вполне нормально. Все это время я также скрывала свою истинную сущность, свои жесты, даже выражение лица.
— Тогда кто ты на самом деле?
Дубэ была в явном замешательстве. Действительно, принц никогда еще не видел девушку в ее привычном обличье.
— Я не слишком отличаюсь от той девчушки, которую ты тогда увидел, — ответила она уклончиво.
Дубэ встала. Небо понемногу прояснялось. Разбойнице нужно было идти: ей предстоял тяжелый день и очередная бессонная ночь.
«Что теперь?» Она делала все, чтобы отдалить от себя этот миг расставания. «В конце концов, это всего лишь ночь, ночь безумия», — подумала она.
Девушка стала одеваться, а в это время Леарко глазами коснулся каждого сантиметра ее тела.
— Я хочу снова увидеть тебя, — сказал он вдруг.
Дубэ напряженно посмотрела ему в глаза:
— Не думаю, что это было бы благоразумно.
— Почему? — В его голосе послышалось искреннее недоумение.
— Между нами не может быть ничего общего. И ты это знаешь лучше меня.
— Я не согласен. — Принц сказал это так решительно, что Дубэ на мгновение позволила себе поддаться умилению от такой мысли. Однако это был сиюминутный порыв. Она затянула жилет и снова села рядом с Леарко.
— Это было безумием, — прошептала разбойница.
Принц встал, взял ее за подбородок и, глядя девушке прямо в глаза, потребовал:
— Объясни мне.
Юноша знал о своей власти над Дубэ, о том, что она не могла лгать, когда он смотрел на нее в упор.
— Дело касается не только меня. Моя цель — убить твоего отца, а этого вполне достаточно, чтобы развести нас по разные стороны баррикад.
Взгляд Леарко стал жестче.
— Ты думаешь, что я не в состоянии отступиться от своего отца? Да я ненавижу его.
— Но все эти годы ты сражался за него и ни разу не оказал сопротивления. Как бы то ни было, он — твой отец, и от этого никуда не денешься.
Принц раздраженно опустил руку и сменил тему разговора:
— Я разыщу нужные тебе бумаги и…
Дубэ затрясла головой прежде, чем он успел договорить.
— Я не хочу, чтобы ты ввязывался в это и становился моим сообщником. Наступит день, и ты пожалеешь о случившемся.
— Свой выбор я уже сделал, когда вошел в эту комнату вместе с тобой, — решительно возразил Леарко. — Мы оба вышли из одной преисподней. И если мне суждено понести наказание, то, по крайней мере, я буду рядом с тобой.
И, не дав девушке опомниться, принц нежно поцеловал ее.
— Завтра ночью я снова буду здесь. Ты придешь?
Дубэ завороженно посмотрела на юношу, а затем резко вскочила.
— Да, — ответила девушка и опрометью бросилась к лестнице.
Леарко остался стоять посреди мансарды в полном одиночестве. Он уже не чувствовал себя безумцем; сомнений больше не было. Юноша знал, на какие беззакония был способен его отец. Но это последнее преступление, несправедливое и жестокое, превзошло все границы. Душа Леарко вновь наполнилась яростью.
Принц спустился вниз по лестнице и пошел по начинавшему уже просыпаться дворцу. Без всяких колебаний юноша направился прямо туда, где он мог найти единственного человека в мире, способного выслушать все его соображения.
«Отец развеял мою последнюю иллюзию. Дубэ — не сон, и я не позволю ему забрать ее у меня».
Он без стука вошел в комнату. Неор был уже на ногах и одевался. Оставались считаные дни до официальной церемонии прощения.
— Скажи, дядя, что я должен сделать. Я все выполню.
Весь день Дубэ пребывала в состоянии транса. Девушке казалось, что ее тело больше не принадлежит ей, словно возникшая между ней и сыном Дохора близость оставила след у нее на лбу и делала ее непохожей на саму себя. Она переживала чувство восторга и растерянности одновременно. Впервые в жизни она с благодарностью думала, что любит и любима человеком, который ее понимает. Его не волновало, что она — разбойница и убийца. Девушка, наконец, осознала, что же на самом деле связывает их души: они оба балансируют на грани между жизнью и смертью. Невероятно, но она почувствовала, что у нее есть будущее. Леарко разрушил чары и даровал ей цель, ради которой стоило бороться.
— Что с тобой?
Дубэ очнулась на кухне, с очищенной картофелиной в руках, и увидела, наконец, обращенный на нее пристальный взгляд Теаны. Разбойница снова принялась за работу.
— Ничего.
— Мне кажется, что ты какая-то не такая, как раньше…
Дубэ только растерянно улыбнулась. Она почувствовала страстное желание поведать своей спутнице обо всем, как когда-то в детстве она делилась секретами со своей подругой Пат. Но непонятная стыдливость сдержала ее порыв. Это была ее личная тайна, и ей жалко стало делиться ею, она хотела сама еще немного насладиться новыми для нее ощущениями.
Когда наступил вечер, она недолго думая вновь поспешила к мансарде. На самой верхней лестнице ее уже ждал улыбавшийся Леарко. Все происходящее казалось девушке невероятным, тем не менее только сейчас она поняла, как велика ее потребность чувствовать рядом с собой близкого человека. На протяжении многих лет она только и делала, что обманывала себя.
Она бросилась к нему на шею, но, в отличие от прошлого свидания, все было гораздо спокойнее и естественнее. Есть множество способов показывать свою любовь, и Дубэ наслаждалась этим открытием.
— Я пытался расспросить о твоих документах, — выпалил он в один миг.
— Мне не хочется говорить об этом.
— Я немного порылся в библиотеке, но мой отец не слишком доверяет мне, чтобы ввести меня в курс таких щекотливых вопросов. Я даже не подозревал, что существуют некие секретные документы, рассеянные по всему дворцу.
Дубэ нахмурилась:
— Я же сказала, что не хочу об этом говорить.
— Но я только пытаюсь тебе помочь.
— Я знаю, — ответила девушка, поглаживая принца по щеке. — Но слова обладают невероятной силой. Расскажешь о чем-нибудь, а это вдруг становится правдой. Пока я здесь с тобой, зверь как будто не существует. И я тешу себя надеждой на будущее. Но когда ты говоришь мне о нем, все обретает реальные черты, и тогда проклятие снова начинает мучить меня. Не хочу об этом думать, хотя бы сейчас.
