— Как я их понимаю. Ведь это же слава на века! — покивал я. — Я умру, вы когда-нибудь умрете, и уже через поколение нас мало кто вспомнит, а имя архитектора одеона будут прославлять в веках. Еще до меня доходили слухи, будто вы собираетесь обустроить канализацию в Кагеновом посаде.
— Э-э-э… Конечно, ваше высочество. Выгребные ямы — источник вони на всю столицу, да и траты на всевозможных золотарей, как по мне, чрезмерны. Лучше уж один раз вложить деньги и навсегда избавиться от мух и прискорбного благоухания — построить градоочистительную систему.
— И водопровод, — подсказал я.
— Да, — безрадостно согласился Штарпен. — И водопровод. Конечно, это очень сложные инженерные сооружения…
— Но я уверен, что под вашим мудрым руководством все трудности будут успешно преодолены. С теми познаниями и опытом, которые вы не раз демонстрировали, наверняка не найдется нерешаемых задач.
— Ах, ваше высочество, вы так добры ко мне! — Глазки князя забегали еще швыдче.
Не иначе уже в уме прикидывает, где и на какую сумму можно будет при строительстве спереть так, чтобы результат не развалился сразу же.
— Пустое, по заслугам будет и награда. — Как по мне, так оптимальной была бы виселица, но та, что его выдержит, — это инженерное сооружение никак не легче акведука. — Но я должен попросить вас заняться еще одной стройкой.
— Вы желаете возвести храм в честь коронации? — деловито поинтересовался хефе-башкент. — В былые времена так поступали многие государи.
— Да с храмами-то в Аарте все, слава Солнцу, хорошо. Вот с развлечениями у нас не очень, — вздохнул я. — Одеон, ипподром да диспуты философов в ликеях — этого мало, дорогой князь. Конечно, есть еще бродячие артисты и певцы, но это уже увеселения совсем низкого пошиба.
— В столице множество храмовых и царских библиотек, цены там вполне доступны для любого бедняка, ваше высочество. — Штарпен поспешил заверить меня в надлежащем уровне культуры на вверенном ему участке. — Пара бисти, и читай хоть весь день. Да и философы со жрецами нынче не только в ликеях проводят диспуты, но даже в общественных банях.
— Очень хорошо, что вы смогли сподвигнуть их на такое. Просто замечательно. Но все же я имел в виду разнообразие, а не концентрацию одного и того же.
— Ваше высочество, я теряюсь в догадках относительно вашего замысла, — честно признался уроженец Когтистых Свиней.
— Все очень просто, князь, — ответил я. — Коррера. Грубое, кровавое развлечение, позволяющее людям пощекотать себе нервы, предаться низменным эмоциям, при этом — совершенно без какого-то вреда для себя и окружающих. Ведь поглядите, какие забавы и увеселения получает наш народ. Изысканные, утонченные, подобные блюдам на столах сибарита, либо совсем уж никчемные, словно крестьянская похлебка. И первое, и особенно второе быстро приедается. В народную диету стоит ввести и кусок простого, но качественного, хорошо прожаренного мяса. Ведь что остается тем, кто может себе его позволить, но уже пресытился лакомствами?
— И что же, царевич?
— Только оргии, — развел руками я. — В результате мы имеем упадок нравов и печеночные колики у молодых еще людей. Вы не подумайте, мой дорогой, что я какой-то ханжа и намерен оргии запрещать. Но во всем нужна умеренность, и в святости, и в пороках — тогда воссияет мировая гармония и наступит всеобщее благоденствие. И не смотрите так на мою сутану — стезя монаха доступна вовсе не каждому, а вот путь гармонии — любому.
— Я, признаться, никогда не сравнивал веселье с едой…
— И напрасно. Пища поддерживает наше тело, молитва — дух, а развлечения — разум и твердость в испытаниях. Потому я вас не тороплю, конечно, но прошу тщательнейшим образом изучить вопрос, прикинуть проект корреры, думаю, надо строить где-то на границе Верхнего и Нижнего городов. Надо определить участок, цену, подобающую для выкупа земли у нынешних владельцев, и все прочие детали. Я надеюсь на вас в этом архиважном деле.
Ну вот и все, обещание не гнать с должности дано.
— Примас не одобряет праздного веселья… — вздохнул Штарпен.
— Полагаю, что мы с ним, как лица духовные, общий язык найдем. — Я поднялся. — А теперь отдыхайте, досточтимый хефе-башкент. Завтра у нас обоих тяжелый день, хотя у вас-то он будет потруднее — вам предстоит поддерживать порядок в столице, при том что ситуация, сами знаете, не простая. Выспитесь хорошенько перед завтрашними тяготами. Князья Коваргини и Самватини обещали оказать вам всяческое содействие, да и морской воевода заявил, что вы можете рассчитывать на его помощь, если что.
Спровадив толстяка и слегка перекусив (дожидаться ужина не стал — попросил покормить легонько прямо в библиотеке), я тоже отправился спать. Не мальчик уже, надо режим соблюдать…
* * *
— Неожиданно. — Я разглядывал новую прическу Тумила, склонив голову на бок. — Даже сказал бы — внезапно. И, главное, совершенно не ясно, на каком основании.
— Очень даже на законном, твое высочество. — Парень перекинул косу на грудь, через левое плечо, и ответил мне совершенно честным взглядом. — Отец Тхритрава с меня послушания не снимал, по уставу обители, ежели послушник допущен к самостоятельному совершению службы, то имеет право и на знаки отличия инока даже до принесения монашеских обетов. А провести жертвоприношение быка мне вчера дозволил мой наставник.
И ведь прав, нахаленок. Что-то такое в нашем уставе действительно есть.
— И что, лицо брить тоже собираешься?
— Разумеется! — с вызовом ответил мой стремянный.
— Значит, — негромко поинтересовался я, склонившись к уху Тумила, — девки сказали, что с безусым целоваться приятнее?
— Да ну!.. — Мальчик вспыхнул как маков цвет и потупился. — Ну!.. Ну вот откуда ты все всегда знаешь?
— А я что же, по-твоему, молодым никогда не был? Кота-то отдай.
— А, да, прошу прощения. — Тумил протянул мне коробку с Князем Мышкиным.
Кот на секундочку приоткрыл один глаз, зевнул, потянулся и продолжил спать.
Спутники мои снялись с места на самой зорьке и прибыли в Аарту задолго до обеда. Спокойно так себе приплыли — в силу облома с моим торжественным прибытием (а слухи о том, что я уже во дворце, наверняка расползлись по городу) гарнизон из речного порта был оттянут по казармам, морской воевода приближающимся под стягами аж трех князей аакам вежливо отсалютовал брейд-вымпелом, но лузории с места не двинул, и готовившиеся пробиваться с боем во дворец Блистательные с некоторым даже разочарованием выгрузились на берег.
Кавалькада, все так же никем не задерживаемая, добралась до дворца. Арцуд, Зулик и Шедад вместе с князьями-генералами и гвардейским капитаном ожидают теперь моего подъема, дабы выразить почтение и все такое. Будить, разумеется, Тумила послали — мол, вот ваш кот, царевич.
