— Хороший вопрос, — кивнул я, пытаясь вновь активизировать отделы мозга, не отвечающие за учащенное дыхание и обильное потоотделение. — Шерил, на самом деле я не такой. У меня что-то вроде похмелья после…
Девушка прервала меня поцелуем, в котором присутствовали нотки кофе с корицей. Шансов распробовать представилось хоть отбавляй. Когда мы наконец оторвались друг от друга, Шерил снова улыбнулась. В той улыбке было столько обещаний…
— А если сюда кто-нибудь поднимется? — спросил я, делая последнюю, заранее обреченную на провал попытку прислушаться к голосу разума.
— Вот тут и пригодятся ключи, — ответила девушка. Шаг к двери, чтобы закрыть ее на замок; шаг обратно, чтобы расстегнуть мою рубашку.
— Места, которые ты, м-м-м, возможно, захочешь использовать, у меня сильно исцарапаны.
— Бедный малыш. Сейчас, сейчас тетушка Шерил о тебе позаботится!
Нежными опытными руками Шерил творила чудеса, большинство из которых весьма губительны для взаимоотношений специалист по изгнанию нечисти — клиент. Впрочем, я тоже не отставал, так что ситуация из нехорошей превратилась в изумительно нехорошую.
Но даже когда Шерил с одобрительным бессловесным шепотом пустила меня к себе, я не переставал думать: где же упаковочная лента и пластиковые пакеты? Куда они делись?
Мы сидели на чердаке, прислонившись к стене, погруженные в этакую приятную посткоитальную расслабленность. В порядок себя уже привели, а, поднимайся кто-нибудь по лестнице, звук шагов на каменных ступенях предупредил бы нас заранее, так что мы не боялись быть застигнутыми в компрометирующей позе.
— О презервативах ты даже не вспомнила, — отметил я.
— У тебя есть презерватив?
— Нет.
— Вот видишь!
— Ты всегда так бесшабашна?
— Просто поддалась порыву, и ты, кажется, тоже. Я таблетки пью. Хочешь сказать, мне все равно есть о чем беспокоиться?
Я покачал головой. Серьезных отношений стараюсь не заводить: всегда боялся, что любимый человек умрет и мне придется с этим жить или принимать какие-то меры. Что придется делать выбор… В общем, обет безбрачия я, конечно, не дал, но вполне могу считаться непорочным.
— Тебе тоже беспокоиться не о чем. Клянусь! Все, лучше сменим тему.
— Хорошо, — уступил я. — Тогда, может, о делах поговорим?
— Конечно, давай.
— Ты когда-нибудь слышала о стриптиз-клубе под названием «Розовый поцелуй»?
Шерил расхохоталась, и ее громкий, с налетом вульгарности смех мне очень нравился.
— Здорово, что мы говорим о делах! А то испугалась, ты на свидание позовешь! Увы, нет, в стриптиз-клубе я в жизни не была: Ну, только однажды «Шоу Чиппендейлов»[27] видела.
— Ты знакома с человеком по имени Лукаш Дамджон?
— Нет.
— А с Гэбриэлом Маккленнаном?
— Тоже нет. Феликс, при чем тут Сильви? Знаешь, подобные вопросы частные детективы задают!
— Все это как-то взаимосвязано, — отозвался я, понимая, что мои слова звучат очень неубедительно. — Шерил, а для чего эти комнаты? Они как-нибудь используются?
— Пока нет, но со временем мы их освоим. Часть экспонатов здесь уже хранится, но очень немного. А в чем дело?
Вместо ответа я поднялся, разрушая остатки интимной расслабленности, подошел к окну и глянул на улицу. Двумя этажами ниже — плоская крыша пристроена к первому этажу.
Ветер трепал лежащий на сером толе пакет, но с места сдвинуть не мог.
— А что находится прямо под нами? То есть с этой стороны здания? — даже не обернувшись, спросил я.
— Хранилища.
— Только хранилища?
— Да, только хранилища.
— Без окон?
— Именно. А почему ты спрашиваешь? Что случилось?
— Кажется, я кого-то там слышал, — проговорил я, решившись на полуправду. — Причем в весьма неурочное время.
— Думаю, это был Фрэнк.
— Что? — Удивленный до глубины души, я все-таки повернулся к Шерил. — С какой стати?
— Он ходит туда медитировать. Естественно, с разрешения Джеффри.
— Фрэнк медитирует?
— А откуда, по-твоему, такое пуленепробиваемое спокойствие? — ухмыльнулась девушка. — У нас единственный в Лондоне охранник, проповедующий созерцание и интуицию. Только он на самом деле — бабочка, которой приснился охранник.
— Я слышал шаги ночью, когда архив был закрыт.
— Правда? Тогда беру свои слова обратно. Фрэнк медитирует только во время обеденного перерыва. А что ты тут делал во внеурочное время?
— Долгая история, — отозвался я. — Не рассказывай пока никому, ладно?
— Тогда тебе придется купить мое молчание.
— Каким образом?
Девушка многозначительно изогнула брови.
— Да ты просто играешь со мной! — с фальшивой горечью пожаловался я.
— Золотые слова, малыш! Так, встречаемся в кафе «Костелла» в шесть, чтобы я успела закончить работу. Засучи рукава: придется ублажать меня, обхаживать.
— А за плохое поведение отпуск полагается?
— Посмотрим. Все зависит от того, насколько убедительно сыграешь плохиша.
— Шерил, а с улицы можно попасть в новое крыло?
— Да, между домами есть проход, где стоят мусорные контейнеры, а что?
— Хочу пробраться туда и влезть на крышу.
— Это после секса? Большинство парней бы просто по сигарете выкурили!..
Я поцеловал Шерил в губы и напомнил:
— Курение опасно для здоровья!
— Я тоже, малыш. Смотри, до добра не доведу!
— Умираю от предвкушения! Подожди здесь, милая, я быстро.
Оставив Шерил на чердаке, я спустился по лестнице в фойе. Фрэнк дружелюбно кивнул, и рядом с ним я впервые заметил второго охранника: молодой, коротко-стриженный парень смерил меня подозрительным взглядом. Быстро шагая к двери, я ответил добродушно-идиотской улыбкой.
Как сказала Шерил, проход к новому крылу ограничивался мусорными контейнерами соседних зданий: этакий тупичок, обставленный вертикально стоящими гробами. На черном пластике белые номера: краска будто потекла, не успев высохнуть…
М-да, на земле все выглядит иначе, чем с пятого этажа. Оценив обстановку, я взобрался на мусорный контейнер, а потом на перекладину стальных ворот. Особых проблем не возникло, что нисколько меня не удивило: кто-то из работников архива регулярно пользовался этим маршрутом. Передо мной площадка для хранения строительных материалов: ясно, значит, поднялся не там, где нужно — пристрой остался метрах в десяти слева. Осторожно, словно профессиональный эквилибрист, я прошел к плоской крыше. Пластиковый пакет лежал рядом со стеной главного здания, которая, за исключением световых люков на чердаке, была отвесной, как скала.
