- Что?
- У меня появилась неплохая мысль. Нам стоит учредить фирму, которая займется выявлением по всему миру таких "золотых голов". Нужен некий резерв талантливых кадров. Если некто заработает мне сто миллионов, и заберет себе десять - черт возьми! Я хочу видеть такого человека в своей команде! И мне наплевать, на каком языке он говорит, какого цвета у него кожа и какой разрез глаз. Наплевать! Гвидо!
Секретарь показался на пороге через три секунды, словно стоял все время рядом с закрытой дверью.
- Запиши в свой магический блокнот: в вертолете подумать о том, кому поручить "охотников за головами"?!
- Охотников за головами, сир? - секретарь изобразил бровями непонимание.
- Да, именно так! Тому или Луиджи?
- Хорошо, сир! - Гвидо что-то черкнул в блокноте и скрылся за дверью.
- Я бы не стал поручать это дело Тому или Лу, - осторожно произнес Пьер.
- Почему?
- В последнее время между ними есть какая-то напряженность. Вроде ревности что-то, понимаете? И если вы поручите это одному из них, второй будет вставлять палки в колеса и мешаться изо всех сил.
Это было для меня новостью. Мне по-прежнему казалось, что моя команда работает слаженно, как часы.
- Вот как?
- Вы бы поговорили с ними, Зак?
- Гвидо!
На этот раз дверь открылась сразу.
- Найди завтра время для телефонной конференции с Томом и Луиджи. Полчаса, не больше. И уведоми их, чтобы у обоих не оказалось неотложных дел, согласуй все. Спасибо.
- Что вы им скажете, Зак? - спросил Персен, когда мы вновь остались одни.
- Я скажу, что в моей машине по зарабатыванию денег нет места взаимной неприязни и либо они за полчаса в моем присутствии решают все свои претензии, либо пусть оба проваливают к чертям! Что там с бюджетом?
Мне изрядно надоела тема и я был рад переключиться на другую.
Мы с Пьером обсудили бюджет, который он должен был представить на рассмотрение Совету Андорры - недавно учрежденному органу из двадцати трех депутатов от разных коммун и городов, подправили пару статей и внесли предложение о выпуске государственных пятилетних облигаций на пятьдесят миллионов франков.
- Теперь остался Халаиб, - тяжело вздохнул Пьер, закрывая папку с проектом бюджета.
- Нашли?
- Да, нефть там точно есть. Вот только... известно это не только нам. В Халаибе и Хартуме были замечены парни из канадской International Petroleum Corporation. Вряд ли они оказались в такой дыре просто так.
- IPC? Даже не слышал о таких. Нужно озадачить Тома - пусть выяснит о них все! Хотя... это неважно. Если в Хартуме и Каире прознали о нефти - территорий нам не видать. Информация достоверная? Вы проверяли?
- Конечно. Вот подтверждения из независимых источников, - Пьер положил передо мной две газетные вырезки и листок с переводом.
Я пробежал глазами по тексту.
- Это не дезинформация?
- Нет, Зак, я так не думаю. Слишком все официально. Если вы посмотрите на фотографию, то увидите, что Судан на встрече представлял сам Омар аль-Башир. Мы подбирали к нему ходы, но... канадцы оказались быстрее.
- Понятно. Что ж, жаль. Нужно закрыть проект "Халаиб". - Я немножко еще подумал, барабаня подушками пальцев по столу. - Да, Пьер, закрывайте всю деятельность в Судане и Египте.
- Мы отступим? - Персен выглядел очень удивленным, ведь, кажется, ему еще ни разу не приходилось видеть, как мы что-то бросаем. - А нефть?
- Мне не нужна была нефть, Пьер. Мне хватит русской нефти. Мне нужна была земля с нищим населением неподалеку от Персидского залива, чтобы контролировать морской путь в Европу через Суэцкий канал. Понимаете? Сколько там той нефти? А представляете, сколько можно заработать всего лишь на однопроцентном движении рынка на биржах? Если в том районе появится что-то вроде пиратской республики - это здорово помогло бы нам манипулировать ценами на биржах. Появись они возле танкеров в нужное время, и можно было бы толкать котировки фьючерсов в нужную сторону. А ответственность - на Египте и Судане. Халаиб был просто создан для такой операции! Земля с неопределенным территориальным статусом, полуголодные аборигены, масса оружия. Помните, как сказал аль Башир по поводу военного захвата власти?
- Он что-то говорил? Диктаторы объясняют свои поступки?
- Иногда. Но подождите, Пьер, я вспомню, мне очень понравилась фраза. Что-то вроде "демократия, не способная прокормить свой народ, не имеет права на существование". Золотые слова! Нефть - это была только причина для разговора с суданцами и египтянами. Только она имела смысл, если бы о ней знали только мы и они. Но теперь, когда туда засунули свое жало канадцы, нужно уходить. Жаль, - еще раз повторил я. - Но работать спокойно они нам не дадут.
Пьер оставался сидеть на месте, хотя, кажется, мы обсудили все. Он сидел и молчал.
- В чем дело, Пьер?
- Мне не нравятся такие методы, - сказал банкир. - Это нецивилизованно. Средневековье какое-то!
- Вот как? И в чем же оно средневековье? Посмотрите на эти полки, - я показал пальцем на книжный шкаф. - Видите? Они все забиты мемуарами о точно таких методах. И ничего!
- И все-таки я не одобряю.
- Бросьте, Пьер! - Я выбрался из-за стола и сжал его плечи. - Вы же видите: единственный раз, когда мы попытались воспользоваться опытом предыдущих поколений, у нас ничего не вышло! Наверное, вы правы, это не наша стезя... Но так было соблазнительно и красиво! Лу уже набрал полторы сотни чернокожих головорезов. Эх... жаль. Но мы больше не станем испытывать судьбу. Ступайте, Пьер, впереди еще много работы. И забудьте о Халаибе, будто его и не было.
С мадам Бетанкур, оказавшейся очень болтливой теткой преклонных лет, унаследовавшей косметическую империю много лет назад от отца, разговор вышел поверхностным - я предложил инвестиции, она, улыбаясь, обещала на досуге поразмыслить над этим; мы обсудили веяния парижской моды, поморщились, ругая американское кино - в общем, познакомились. Признаться, мне бы больше понравилось знакомство с какой-нибудь наследницей папиных капиталов втрое моложе, чем эта интересная бабуся, но таковых на горизонте не просматривалось, да и Оссия вряд ли бы поняла мои устремления.
А вечером, в Барселоне, перед трапом самолета меня ждал сюрприз. Князь Лобанов-Ростовский, как всегда элегантный, словно фотомодель, улыбчивый - как претендент на пост Президента Франции, умный, будто Верховный Совет последнего созыва. В одной руке он держал саквояж, в другой - тонкую трость. Стоило мне появиться на поле, как он поспешил мне навстречу, придерживая норовящую слететь с головы шляпу.
- Здравствуйте, Зак, на вас одна надежда. Подбросите? - протягивая руку, спросил он.
- А вам куда, Ник?
