Я ведь уже применял пленения даже большего уровня, но там была подпитка от алтаря и подсказки бобика, а если пробовать использовать заклинания в рунах. Мне что-то объяснял Хэрн про них, и в голове отложилось, что это сложно, медленно, но надёжно. Вот именно надёжно, подготовить руну, держать её до удобного случая, потом раз и использовал, а потом зарядить снова. Это мысль!!! И она меня захватила.
Глава 19
Спустя ещё месяц
Жизнь налаживается - это основной девиз прошедшего месяца. Хэрн превратился в настоящего монстра терроризирующего меня своими требованиями, наставлениями, и претензиями и самое обидное, что как своему, по сути, учителю и наставнику я перечить не хотел. Нагрузки увеличивались с каждым днём, я не высыпался, сильно устал и по праву господина внёс очередные поправки в распорядок вернее внёс предложение на введение рабочей недели - пять дней учимся усиленно, а два дня законный выходной, хочешь, работаешь, хочешь, учишься, а хочешь, отдыхаешь. Прямому распоряжению не подчиниться Хэрн не мог, и скрипя сердцем, боясь проронить этот скрип голосом, с выходными согласился.
Мои успехи меня радовали, а Хэрна озадачивали, и в боевой и в магической подготовке наметились солидные сдвиги. Я смог впервые создать и запитать манной руну и впервые в поединке на шестах достать Хэрна. Чему я больше радовался, я не понял. Удовлетворение, настигающее в момент правильно выполненных заданий, доставалось мне всё чаще и чаще. Я был счастлив.
Быт налаживался, мы вместе навели везде идеальный порядок, перебрали вещи оружие драгоценности, деньги и запасы продуктов.
Хэрн соорудил коптильню, и она, с момента постройки, ни дня не простаивала. Зимой (да-да не удивляйтесь, в этом раю тоже бывает зима, она очень снежная, ветреная, но морозы не большие, водопад врядли замерзнет) всё пойдёт впрок и мясо монстра (как стратегическое сырьё), и рыба с охотничьими трофеями, наши запасы росли с каждым днём.
Наблюдательный Хэрн заметил, что свежий хлеб, спустя месяц, находясь под шкурой монстра, не черствел, оставаясь таким же мягким и хрустящим, свежее мясо, и оставшиеся вкусняшки в виде окороков и грудинки также спустя месяц хранения не пропадали. Я ему рассказал о том, как я пытался разрезать шкуру монстра при его разделке. Хэрн на день задумался, ходил молчаливый и озабоченный, а я наслаждался тишиной нежданно, негаданно подаренной мне монстром. К каким выводам пришёл Хэрн не знаю, он мне не сказал, но я уверен, что что-то все, же придумал наш великий комбинатор. Я тоже подумал, как использовать доставшееся богатство в виде шкуры, интересно наши мысли в отношении будущего шкуры монстра совпадут или нет? Ну, это покажет время! Пока ни я, ни Хэрн предложений не выдвигали. Единственно он перебрал всё доставшиеся нам вещи и ткани, но видно они его запросы не удовлетворили и всё оказалось снова на своих местах.
Подготовили ещё одну лежанку возле очага, соорудили по очагу в спальне и гроте. Кроме этого с помощью лиан и нового топляка, что прибило к заводи во время проливных дождей, что лили в течении двух недель, сделали кресла и столы в наши комнаты. Всё-таки руки у Хэрна растут из нужного места, он по моим эскизам создал такие шедевры, что последнее время мы постоянно проводили занятия по языкам и магии в гроте, восседая в удобных креслах при разведённом огне, правда, приходилось пользоваться в основном мысленной связью из-за шума водопада. А под шашлычок занятия проходили на ура!
Я уже сносно мог общаться на эльфийском, и имперском. А в занятия общим языком хитрый канн ввёл некоторую поправку. В обучение добавили произношение и не простое, а точную копию жителей королевства Чёрной Розы с аристократом из этого государства общался в течении года Хэрн до своего рабства. Идея была такова, подстроиться под выходца этой страны, что при знании эльфийского почти автоматически переводит меня в ряды благородных или их бастардов. Мысль мне эта не сильно нравилась, но пришлось положиться на опыт столетнего Хэрна. Занятия проводились каждый день, в рабочий или в выходной (пришлось пойти на уступки Хэрну) разницы нет, и общались во время совместных дел или занятий тоже в слух, если конечно занятия не проходили в гроте.
Занятие танцами стало в последнее время захватывать меня, связки из атакующих приёмов плавно перетекали в защитные неприступные ряды, скорость выполнения, с разрешения наставника, возросла, а знания сидящие во мне полученные от прежних носителей навыков, постепенно вплетались в движения показываемые Хэрном, существенно дополняя их и делая совершенными. Наблюдательный Хэрн и это заметил, и один вечер пытал меня, где я учился кинжальному бою и к какой школе он относится. Что я мог сказать, вот и делал умные глаза, хвастаясь, что всё додумываю сам. В этом была толика правды, я и правда много времени обдумывал те или иные приёмы, возможности их улучшения и вплетения в свой собственный комплекс защиты и нападения. Учебные бои мы не проводили, Хэрн очень боялся меня поранить, а использовать деревянные имитаторы не хотел, объясняя своё решение тем, что при работе с пустышкой к бою и относишься соответственно, требуя налегать на теорию совмещённой с практикой в виде отработки комплексов.
Он категорически, в ультимативной форме потребовал от меня убрать свой чёрный кинжал (о причинах такого решения обещал рассказать потом), и теперь я ношу на поясе два подарка военных. Кстати видели по новой мы их, но об этом позже. Своего чёрного я не убрал, а взамен потребовал изготовить мне сбрую, чтобы цеплять кинжал за спину рукоятью в низ. Так теперь и хожу, привыкая к дополнительной нагрузке в буквальном смысле весь обвешанный железом.
Вторая песня души это шест или как упорно продолжает называть эту длинную палку Хэрн копьё. Я уже обмолвился ранее о том, что мне подарили шест, теперь коротко откуда он взялся.
В первый день нашего знакомства, я обратил внимание, как ласково Хэрн гладил листья железного дерена под ковриком. А когда на следующий день он рассмотрел палки очага, чуть ли не застонал. Я удивился, конечно, но лезть в душу не стал, захочет сам расскажет, что к чему.
В этот же день мы пошли в лес за ягодой, фруктами и проверить силки. Каково же было моё удивление, когда Хэрн сбросив с плеч мешок ни на что, не обращая вокруг себя внимание, чуть ли, не на карачках, побежал к железному панку. Упав на колени и прижавшись лбом к стволу, он в голос орал хвалебные речи богам за возможность встречи с каким-то Талом.
Я собрал ягоды и фрукты, выпутал из петель очередных фазанов, а Хэрн так и не думал подниматься с колен. Он плакал и смеялся одновременно, и меня снова и снова накрывала волна счастья, и если бы не такой своевременный мой приказ держать эмоции в узде, то я бы уже захлебнулся от чужого экстаза. С трудом отодрав его от дерева, силой потащил упирающегося Хэрна, и было у меня такое чувство, что он ничего не соображает, и ведёт себя как одержимый. И снова приказ успокоиться, что и помог привести его в чувство.
