— Ваше величество, я вам в ближайшее время не понадоблюсь?
— Ни в коем случае!
— Тогда увидимся на ужине.
— Перед ужином еще инсейский царевич верительные грамоты предъявит как посол. Забыли? Вы как глава Регентского совета обязаны присутствовать.
Таррэ скривился:
— Вам канцлер составит компанию на приеме послов, а от нас будет мастер Онис. Учитесь обходиться без меня.
— Всенепременно научусь, — мечтательно сощурился Лэйр, улыбнувшись во все зубы.
Вейриэн дернул себя за белую прядь, но проглотил жало и умчался. Если бы я знала, куда, то, пожалуй, приковала бы его к королевской руке и потерпела бы до ужина.
На следующие полчаса король, неспешно возвращаясь во дворец, впал в глубокую задумчивость. Я лишь следила, чтобы фантомное тело не вывалилось из седла, да и Сиарей приглядывал, а карета с княжнами медленно плыла по переполненным улицам города.
— Эльдер, мне надо уйти прямо сейчас.
— Опять?
— Тебе надо будет лишь Каниса сразу отослать, чтобы он не заметил, что из кареты ты выведешь не двух девушек, а одну. И горничную пока отошли.
— А бальные платья кто будет примерять?
— А зачем? — спросила я. Вот оно, преимущество фантомного образа жизни — вместо того, чтобы срочно подшивать одежду, можно быстренько подогнать фигуру. В разумных пределах, чтобы в глаза отличия не бросались.
— И опять без обеда останетесь?
И вот они, недостатки жизни одной души в трех телах. И поесть некогда.
— С кухни стащу что-нибудь.
Дракончик скривил брезгливую рожицу:
— Это разве еда? И так душа непонятно в чем держится, — он покосился на замершую фигуру Инитаэры. — Ладно, все сделаю.
На том и порешили. Я сняла перстень с рубином, вручила Эльдеру и скользнула к огню Жасминовой башни, куда уже ушел из дворцовых покоев фантом короля, прихватив доставленную Сиареем корзинку с продуктами.
Но какое же счастье, что у меня уже выработалась привычка не оставлять фантомы совсем без присмотра, чувствовать их какой-то струной души. И сейчас прежде, чем переодеться и уйти в башню к добровольному пленнику, я проследила, как Эльдер поругался с Канисом, доведя его до белого каления, прогнал разобиженного кучера и вывел Инитаэру. Горничную выгонять не пришлось: ее и след уже простыл. Не мудрено. В холле сидел, поигрывая сельтом, Таррэ.
Я испуганно охнула и у себя в убежище, и там, устами Инитаэры. Эльдер одним стремительным движением оттеснил фантомную княжну и загородил спиной.
— Какая преданность! Уйди, мальчик, останешься цел, — усмехнулся вейриэн. — А где вторая, так называемая княжна Айрани?
Боги, как я устала. Как я безумно устала за этот день. За эту жизнь.
Срочно в обморок! Колени Инитаэры послушно подогнулись… Упасть ей не дали чьи-то руки, подхватившие сзади.
— Зачем же сразу падать, леди? — услышала я ироничный голос вейриэна Паэрта.
— По какому праву… — взвился Эльдер.
Таррэ крутанул в пальцах сельт:
— Тише, мальчик, тише. Эта штука у меня в руках очень острая, а бью я без промаха. Принеси-ка лучше воды для леди. Кажется, девушке плохо.
— Не надо, Эр, я в порядке, — выдохнула Инитаэра. Я раздумала изображать обморок. Такая накатила ярость, что глаз не смогла закрыть. Повернула голову к сжавшему мои локти Паэрту. — Отпустите меня, фьерр. Я не позволяла вам ко мне прикасаться!
Эльдер, белый от злости, раздул ноздри. Того и гляди искрами сыпанет или драконом обернется и выдаст нас с головой. Но тут Паэрт выпустил княжну — она тут же ухватилась за плечи мальчишки — и отступил.
— Госпожа, как вы? — Эльдер усадил меня в кресло. Встал рядом, сжав кулаки.
Я в Жасминовой башне села на пол там же, где стояла, и максимально сосредоточилась на ощущениях фантомного тела Инитаэры, перетекая в него душой и сердцем. Поиграем, Таррэ. Но как же ты мне надоел!
— Вы меня напугали, фьерры, — княжна выпрямила спину и вздернула подбородок. — Не ожидала, что вы проникните, как воры…
Таррэ, поморщившись, перебил:
— Полноте, леди. Не вам обвинять нас в неблаговидных поступках после того, как вы предъявили во дворце вот эту родовую грамоту, — он кончиком кинжала подцепил лежавшие на столике бумаги, которые я только тогда и заметила. И узнала замысловатые гербовые печати. А ведь я оставляла их на столе в кабинете.
— Я не понимаю, о чем вы, фьерр.
— О вашем происхождении, леди Инитаэра. Впрочем, вряд ли это ваше настоящее имя. Вы по-прежнему считаете, что вашему слуге стоит слышать наш дальнейший разговор?
— Я не совершила ничего предосудительного, чего можно стыдиться. Объясните, лорд Антаре, что вы делаете в моем доме?
— Охотно объясню. Читаю весьма любопытные бумаги. Видите ли, леди, вы этого не могли знать, но на этих документах — наши магические метки, и мы отслеживаем их с той ночи, когда ваша сестра получила их от мошенника Архивариуса в одном любопытном трактире, куда обычно не заглядывают благородные барышни. Но, что самое интересное, метку мы ставили одну, а сейчас их — две, абсолютно идентичных. Как вы это объясните?
Я мысленно застонала — как они умудрились пометить содержимое запечатанного конверта? И не блефует ли белоглазый? А если не блефует, то я гениальна, если сумела скопировать и магический маячок вейриэнов! Я даже засмеялась от восторга. Несколько нервно, впрочем.
— Метка? Какая метка, фьерр? Как она могла оказаться на моей грамоте?!
— Вот эта, — Таррэ провел ладонью над пергаментами, и в уголках грамот вспыхнули жемчужные светлячки.
— Какой красивый фокус! — восхитилась я, окончательно взяв себя в руки. Точнее, мой фантом.
— Я не фокусник, леди. Я — высший белый воин и маг. И запомните, я давно не реагирую на всякие дамские уловки.
— Значит, это правда, что король говорил о вас? Вы… евнух? — голос Инитаэры разочарованно дрогнул, а брови поднялись жалостливым домиком. — Бедный…
Паэрт, прилипший к косяку у входа, сдавленно фыркнул, Эльдер отчего-то закашлялся, а Таррэ бешено сузил глаза. Желваки на его порозовевших — мыслимое ли дело?! — скулах заиграли. Но гнев он обрушил на Эльдера:
— Мальчик, вон отсюда, пока мы за тебя не взялись!
Я кивнула упрямому дракончику:
— Ступай. Уверена, фьерры не сделают мне ничего дурного, — и глянула в его внимательные глаза: «Может, догадаешься кого-нибудь на помощь призвать». Мыслей читать он не мог, увы, но я так надеялась на драконью сообразительность!
Эльдер, поцеловав мне пальцы, чуть сжал их на прощанье и вышел.
— Напрасная уверенность, Инитаэра! — осклабился Таррэ.
