М‑да... И какова же приманка? Пожалуй стоит снова рассмотреть и взвесить все факты и улики. — Итак, этот десятник оу Наугхо, утверждает, что смог вычислить «Стрелка», и тот вот–вот прибудет в Мооскаа. Хм... Если это и правда окажется пришелец из другого мира, десятник может вскоре выйти из этого кабинета сотником… Хотя, — рано. По заслугам — вполне нормально, но по уровню компетенции... Побудет еще лет десять полусотником, а там посмотрим. Наградить, в конце концов, можно и деньгами. Судя по досье — этот оу Наугхо — нищий. Внезапное наследство, от не пойми откуда взявшегося двоюродного дедушки, пойдет ему только на пользу. Впрочем — это не та проблема, которая должна в данный момент заботить оу Лоодиига, хотя конечно — мелочей, особенно в столь важном деле, не бывает. Как неприятно это сознавать, но в данной операции на, доселе ничем не отличившегося десятника, завязано слишком много концов. Обидится, взбрыкнет, или начнет исполнять свои обязанности без должного рвения и, — прощайте все труды и ресурсы, потраченные на эту операцию… Да. Определенно — наследство, или «возвращение старого долга отцу».
…Что у нас дальше. — Оу Лоодииг, достал из ящика стола простенькую бронзовую шкатулку, и откинул крышку. — Непонятные цилиндрики, еще менее понятные пули, и нож… Все, очень странное. Приглашенные ювелиры, осматривали цилиндрики, и только руками разводили, — настолько тонкая работа, никак не соответствует стоимости пошедших на нее материалов, а назначение — вообще загадка. Нет, одну–две подобные вещицы, они вполне бы могли повторить, хотя, по их утверждениям, создать трубки со столь тонкими стенками и без единого шва, невероятно сложная работа. Но вот добиться такого же однообразия, особенно при нанесении загадочных надписей на донышки этих непонятных штуковин, почти невозможно... Все одиннадцать цилидриков — словно одиннадцать оттисков одной печати, как такое возможно? Да и пули… — сколько может стоить сделать подобную пулю? — Отлить медную оболочку, очистить от потеков, отшлифовать, и залить свинцом… И все для того, чтобы выпалить потом куда‑то в направлении врага. Ведь известное дело, что если из десятка выпущенных на поле боя пуль, попадает хоть одна — это уже невероятная удача. Может — они более точные? — Ведь как уверяет штатный оружейник, вот эти вот царапинки на пулях, хорошо видные под увеличительным стеклом, вполне могут быть следами нарезов, какие делают в стволах новомодных штуцеров. Однако владельцам штуцеров приходится немало потрудиться, что бы забить в ствол мягкую свинцовую пулю, а тут — медь. Да и, судя по донесениям оу Наугхо, часть пуль была выковыряна на месте бойни из стволов деревьев. А сколько еще просто улетело в степь? Учитывая стоимость работы — один–два залпа, и прощай заработок искусного мастерового за пару месяцев, а то и полгода! Дешевле отливать пули из золота.
Пули и цилиндрики, кстати, как‑то связанны. Это подтверждают все эксперты, которым дали изучить эти предметы. Вполне возможно, что это своего рода связка, вроде пенальчика–газыря с зарядом пороха, или верченого из бумаги патрона куда, помимо пороха входит и пуля, а сама бумага используется вместо пыжа. Некоторые богатые охотники любят вертеть такие перед выездом в поле, да и в некоторых армиях, по слухам, проводят эксперименты с подобным видом боеприпаса. Но… — как пользоваться этими медными цилиндриками? И зачем, воспользовавшись один раз, выбрасывать такие недешевые вещи на землю? А ведь, это не случайно. Оу Наугхо, исследовал два места боя, где «Стрелок» применял свое таинственное оружие. И везде находил подобные цилиндрики и пули... Загадка!
Ножик, то же странный, и чем‑то неуловимо похож на пули и цилиндрики. В первую очередь, вероятно похож своей бессмысленностью. — Явная игрушка, — роскошь, забава пресыщенного франта. Ведь для практического использования, он бесполезен. Лезвие слишком короткое, даже чтобы отрезать кусок хлеба. А пилочки и ножницы сгодятся только разве что для ухода за ногтями. И еще куча предметов абсолютно непонятного назначения, вроде штырька заточенного непонятным крестом, или прихотливо изогнутого коротенького лезвия с крючком ближе к пятке, — зачем подобное вообще нужно? И при этом — удивительно тонкая работа. Все непонятные металлические предметы отполированы так, что в них можно разглядеть свое отражение! А вот эти вот пластинки на рукоятки — что это вообще за материал? — Да. Определенно, все это похоже на вещи из другого мира!
Итак, что же делать дальше с «гостем»? — Наверное, для начала только наблюдать. Потом, необходимо привязать его как можно сильнее к Сатрапии. Идеально — семейные узы. Однако, оу Готор Готор, кажется всячески браков избегал. Зато, не избегал должностей, почестей и богатства. Однако, просто так одаривать неизвестно откуда прибывшего иностранца — это, мягко говоря, будет выглядеть странно. Причем, и в глазах… , очень любопытных глазах разных там особ, по непонятным причинам, любящих делиться полученной информацией с зарубежными коллегами оу Лоодиига. М‑да... С одной стороны нужна секретность, секретность и еще раз секретность. А с другой — в операции, косвенно задействовано уже немалое количество сотрудников Бюро. На одной только дороге, за ним приглядывало более двух десятков человек. А сколько понадобиться, чтобы не упустить его в Мооскаа? Проложить ложный след, сделав вид, что основная слежка идет за караваном кредонского купца? …Тогда тут, в Мооскаа, остается полагаться только на ум, мастерство и сноровку оу Наугхо, кажется сумевшего подружиться с чужаком. Да только он, оу Лоодииг, давно уже перестал полагаться на малознакомых людей. — Слишком велики риски! …А еще и этот оу Дарээка. Вроде бы — никакой связи, однако нутро подсказывает опытному сыскарю, что появление «Стрелка» и внезапный вояж генерала, как‑то связанны. В общем — работы много!
Игорь Рожков. ЛейтенантМооскаа и впрямь оказался огромным городом. Нет, не таким огромным как Москва, в которой я был всего пару раз, а примерно как Тверь, в которой я был довольно часто. Отчасти это объяснялось довольно просторной застройкой города. В отличии от средневековых европейских городов — Мооскаа, как мне объяснили, никогда не имела крепостной стены, поэтому могла застраиваться широко и свободно, благо — земель вокруг было в изобилии.
Город и правда был красив. — Много зданий весьма своеобразной архитектуры — этакая европейская готика под развесистыми китайскими крышами. Храмы, дворцы, правительственные здания, даже доходные дома, рынки и стадионы. Улицы — сплошь замощенные камнем, однако и зелени хватало, начиная от клумб и выставленных на подоконники почти каждой лавки цветочных горшков, до скверов и нескольких парков.
