Неспешное течение его печальных, тяжелых мыслей прервал чей-то истошный вопль:
– Тревога!!!
Саффрон легко поднялся на ноги и машинально обнажил оружие. Охрана быстро окружила обоз. Типы, представившиеся в Тор Лири купцами, лихорадочно шарили по карманам в поисках амулетов, чародей что-то бормотал себе под нос побелевшими губами, стараясь совладать со своим страхом. Было очень тихо, густой туман словно хватал за ноги ледяными, липкими пальцами, под кронами деревьев бродил холодный ветер. Стоявший рядом с Мэйнером воин, юркий, стройный полуэльф, прошептал:
– Храни нас боги. Эти места прокляты.
Словно отзываясь на его слова, темнота вокруг пришла в движение, и воин больше почувствовал, чем увидел, присутствие каких-то странных личностей. Впрочем, вскоре эти личности явились во всей своей красе. Ночная тьма взорвалась яркой вспышкой магической энергии, стало заметно светлее, и взору ошеломленной охраны предстал отряд типов, затянутых в черные кожаные костюмы со множеством заклепок и ремешков, вооруженных до зубов и устрашающе сверкающих светящимися желтыми глазами диких зверей. Не дав путникам опомниться, странные воины ринулись в атаку… Несмотря на небольшой рост, они были очень сильны, а по ловкости не уступали эльфам. К счастью, охрану набирали из очень искусных воителей, так что пока им удавалось отражать неожиданную атаку. Всем было ясно, что это ненадолго. Чародей каравана совершенно растерялся, ни одно из произнесенных им заклинаний не обладало должной силой, так что оборона держалась только благодаря заговоренным клинкам.
Видавший за последние семь месяцев многое Саффрон вынужден был признать, что этой ночью их может спасти только чудо. Нападавших было слишком много, они были слишком искусны, чтобы с ними можно было справиться. То и дело воин слышал глухие ругательства своих товарищей, они уже начали уставать и, вероятно, пропускали удары. Мэйнер подумал, что, пожалуй, далеко не все продолжат завтра свой путь. Неизвестные, казалось, были полны решимости уничтожить чужаков, столь нагло шествующих по их землям с неведомой целью. Чудес, как воин давно уже знал, на свете не бывает, так что надеяться на спасение было глупо. Странно, но именно теперь ему совсем не хотелось умирать, даже несмотря на всю тяжелую тоску по безвременно погибшей семье. Саффрон снова ринулся в атаку, превозмогая усталость и призывая на помощь все свои боевые навыки… Однако противнику удалось без труда обмануть его. Воин попался на простейшую уловку, споткнулся о вылезшую из земли корягу, упал на колено… В свете огненного шара сверкнул странно изогнутый клинок врага. И тут вдруг произошла странная вещь – из полумрака вырвалась серебряная молния, которая выбила саблю из рук нападавшего и заставила его в недоумении отступить.
Одной молнией дело не ограничилось. Скоро уже вся поляна сверкала этими молниями, как ночное небо во время грозы. Тени нападавших лихорадочно метались, безуспешно пытаясь скрыться, и на удивление скоро все снова затихло. О произошедшем напоминали лишь распластанные на прошлогодней траве тела обитателей здешних неприветливых мест. Купцы и охрана потихоньку приходили в себя, громко обсуждая нападение и причину столь внезапного его окончания; воины продолжали ругаться, осматривая свои раны и снаряжение. Вскоре все успокоились, снова развели костер, раненые бойцы завернулись в свои плащи и уснули… Саффрон вызвался караулить первым. Он понимал, что, несмотря на свою усталость, не сможет спать. Появление колдовских молний его серьезно озадачило, все указывало на присутствие еще одного чародея… но какого? Почему? Что могло понадобиться путешественнику-одиночке в такой глуши?..
– А ты догадлив, воин, – вдруг услышал Мэйнер чей-то тихий, молодой голос. Инстинктивно он положил руку на эфес меча и резко развернулся…
Он готов был поклясться, что еще минуту назад был единственным бодрствующим у костра человеком, но теперь ситуация изменилась. Напротив него на большом замшелом валуне сидел какой-то тип в потрепанном черном балахоне с капюшоном. Физиономия у человека была бледная, треугольная, как у эльфа, на левой скуле можно было видеть неровный толстый шрам, на лоб падали несколько непослушных прядей очень светлых волос. Запястье руки незнакомца, которой он сжимал посох черного дерева, было тесно перетянуто широким кожаным браслетом, и на указательном пальце тускло переливался большой гематит перстня. Кроме того, на шее человека Саффрон увидел странный амулет – внушительных размеров красный камень идеально овальной формы, который словно бы жил своей жизнью, переливался и искрился в свете костра зловещим красным огнем.
– То, что ты так быстро почуял мое присутствие, говорит в твою пользу, – продолжал незнакомец. – Впрочем, я не особенно скрывался.
– Осталось только выяснить, кто ты такой, – подозрительно заметил Мэйнер. – Пока что у меня просто рука чешется добыть ответ на этот вопрос с помощью меча.
– Вот она, людская благодарность! – сделанным возмущением среагировал его собеседник. – Я спас тебя от этих пронырливых типов, а ты мне мечом угрожаешь! Хотя чему я удивляюсь… Вроде бы после поступка Криссы я должен оставить все свои иллюзии.
– Извини, – после паузы нехотя выговорил воин. Ему почему-то стало очень стыдно за свои резкие слова. – Видимо, давешние события произвели на меня слишком сильное впечатление.
– Знаю. Именно поэтому мне кажется, что я могу тебе помочь.
– Чем?! Кто тебе сказал, что мне нужна чья-то помощь?!
– Не горячись, приятель, – улыбнулся незнакомец. – Об этом после. Я совершенно уверен, что могу предложить кое-что, что тебя заинтересует.
– Ха, неужели? И что же?
– Забвение.
Услышав это сладостное слово, Саффрон напрягся. Конечно, все это выглядело сомнительно. Ночью, в лесу, в самом сердце Предела Обреченных, он говорит с каким-то подозрительным типом и даже готов (что там скрывать, а главное, от кого?) согласиться на все, что угодно, ради столь долго искомого забвения. Пожалуй, стоит выяснить хотя бы, кто это такой…
– И с кем же я имею честь говорить, если не секрет? – поинтересовался воин, изо всех сил стараясь не выдать своей заинтересованности.
– Секрета нет. Я принц Дуэйн Аарден, законный король Эрквадиора.
– Серьезно? – саркастически хмыкнул Мэйнер. – Ты полагаешь, я тебе поверю? Думаешь, убедительно это звучит ночью, в лесу, в Пределе Обреченных? Или, может, я просто ничего не понимаю в ваших южных обычаях?
– Твое недоверие понятно, но тебе придется поверить.
– Почему это?
– Я уже говорил, почему. Ты слишком сильно хочешь все забыть. Не сомневаюсь, ты заплатишь любую цену, чтобы получить забвение.
