Два чуть не плачущих от облегчения гнома, неловко обнимающих хрупкую смеющуюся эльфийку, – не самое обычное для Хорверка зрелище. Но в этот момент нас заботило лишь одно – как бы не раздавить на радостях нашу неожиданную спасительницу.
21 адлари (позже)
Темнота. Я лечу, лечу куда-то…
Неяркий свет. Очень болит голова. Но надо, надо проснуться… Открываю глаза.
Склоненное ко мне напряженное лицо Мэтта. Я все еще сплю?
– Фиона! Наконец-то! Как ты? – Его голос неожиданно нежен.
– Я… хорошо… А что случилось?
На лице Мэтта полнейшее непонимание.
– Это я как раз у тебя хотел узнать!
Мэтти! Он вернулся? Как здорово! А почему на нем все еще дорожная одежда? Светильник на голове – как он называется? Карнах, кажется…
Заволновавшись, я огляделась. Моя спальня. Мы с Мэттом вдвоем. Как я тут оказалась?
Голова гудит, будто я – брайгенский колокол. Ближе к вечеру.
– Тебе нехорошо? – Мэтт подал мне стакан воды и присел на краешек кровати. Напряженно – вот-вот готов вскочить и куда-то бежать. А в глазах читается такая усталость…
– Который час? Седьмой раз уже прозвонили? – Почему-то я начала шептать.
– Недавно…
– Ох, Крондорн всемогущий… Значит, мы можем опоздать! Бежим в Старую столовую!
Далась мне эта столовая! Здесь Мэтт, он только вернулся. А я так по нему скучала, мне так его не хватало… Броситься на шею. Сказать, пусть в следующий раз отправляют Гвальда, Щитов короля – да кого угодно… Расспросить, как он все это время – там, в коридорах, один на один с опасностями…
Но меня будто жгло изнутри: вперед! Точнее, вниз – в столовую…
– Погоди, давай разберемся. Что ты делала на нижних уровнях? К тому же в полном одиночестве! Меня очень интересует, как ты там оказалась. И, кстати, что этот пророк, бервар его дери, от тебя хотел?
К чему он пророка приплел?.. Сейчас не о нем речь!
Все-таки какие гномы неторопливые! Иногда их рассудительность выходит боком. Опоздаем же!
– Я хотела узнать, что надумал этот Совет! – торопливо выпалила я.
– Какой еще Совет?
– Созданный по приказу Вьорка. Я случайно узнала… Мэтт, ну пойми ты, надо бежать!
Щит выглядел крайне озадаченным.
– Фиона, в любом случае сейчас ты никуда идти не можешь. И вообще, заруби себе на носу, что отныне без Щитов – ни шагу! В конце концов, ты нездорова! Вызови этот свой Совет прямо сюда, раз уж он так тебе нужен!
– Я не могу его вызвать! Они встречаются тайно!
– Глупости какие-то, – растерянно пробормотал Щит.
Я с жаром продолжила:
– Да послушай же меня! Это очень важно! Вьорк назначил нескольких гномов тайно расследовать покушение. К сожалению, они не горят желанием видеть меня в своих Рядах. Ну и не надо, я сама все разузнаю! Но для начала мне надо хоть немного вникнуть, понять, что они сами Успели разнюхать…
– Какое покушение?
– На Вьорка, конечно!
Мэтт вскочил с кровати.
– Было покушение? В открытую?! И я до сих пор ничего…
– Что ты, успокойся!.. Я имею в виду гвизарму.
Мэтт сразу стал деловитым.
– Фиона, давай толком. Я, например, уверен, что это не было покушением… Разве кто-то доказал обратное?
– Нет, в этом-то все и дело! А если мы сейчас не кинемся в Старую столовую, я потеряю их след. И не узнаю, когда и где они соберутся в следующий раз. Мэтти ну пойми же, для меня это очень важно!
Честное слово, в этот момент я верила, что все зависит от меня, все держится на волоске и что я – именно я! – обязательно докажу, что гвизарму подбросили нарочно. А главное, найду, кто это сделал!
Щит взглянул на меня с жалостью:
– Я выкину все твои романы! Отдам в королевскую библиотеку и попрошу никаких книг, кроме как на гномьем, тебе не давать!
Я чуть было не начала яростно возражать, но сначала надо было вернуть разговор в прежнее русло. Колокол в голове рассыпался на множество маленьких колокольчиков… Нет, молоточков. Я потихоньку-потихоньку, чтобы не выдать своего состояния, села на кровати, спустила ноги и нырнула в мягкие туфли.
– Я тебя очень прошу: давай сходим…
Мэтт перебил меня:
– По-моему, ты собираешься совать нос не в свое дело.
Он прямо так и сказал – совать нос! Я онемела.
– И как ты, интересно, собиралась войти в этот Совет, если они не мечтают с тобой общаться?
Я покраснела. Как-то недосуг было самой себе признаться… Ну да ладно, буду честной:
– Я собиралась подслушать.
Мэтт громко фыркнул. Спохватился, прикрыл рот рукой.
– Королева, подслушивающая тайный Совет! Ну выдумала! Ты кому-нибудь еще рассказывала?
– Нет, конечно! Только тебе! Мэтт, ну пожалуйста, пойдем! – Я умоляюще прижала руки к груди.
– Фиона, милая, успокойся! Ты просто болеешь. Биримба предупредил, что могут быть всякие… явления.
– Какие явления? При чем тут Биримба?
– Он же тебя… Ты что, не помнишь? – Щит пристально посмотрел мне в глаза.
– Что я должна помнить?
Мэтт снова сел и, прикрыв глаза, потер переносицу. Столько в этом жесте было трогательности…
Но молоточки в голове выстукивали бешеный саркат. Все громче и быстрее… Осознав, что Мэтт не собирается меня никуда отпускать, я решила идти напролом.
– Ты мой Щит?
– Да.
– Я могу тебе приказать?
– Да.
– Я приказываю тебе: сопровождай меня до Старой столовой.
Ничего не произошло! Он даже не встал с кровати! И не соизволил мне ответить!
Так. Последняя попытка окончилась провалом. Что ж, как знаешь, мой верный Щит. Я такого от тебя не ожидала.
– Предатель!
– Что? – Щит вскочил как ужаленный. – Ты хоть думаешь…
Я резко вскочила. Стены закружились, потолок куда-то съехал…
В этот момент в спальню вошла Лиз.
– Мне надо бежать!
Правда, ноги пока меня не слушались, но решимость моя не угасала.
– Не угадала – тебе надо лежать. Мэтт, давно она очнулась?
– Только что. И, похоже, соображает пока не очень.
Ах так! Значит, я плохо соображаю!
Они все заодно!
– Господин Щит, – процедила я сквозь зубы, – извольте покинуть мои покои. Сомневаюсь, что я буду нуждаться в ваших услугах в дальнейшем.
Последнее, что помню, – искаженное, как от боли, лицо Мэтта. Он выбегает из комнаты, а я, вместо того чтобы броситься искать этот Совет…
Да зачем мне Совет?! Надо бежать за ним, догнать его. объяснить, что это – не я, это все молоточки, они громче, громче…
И снова темнота.
21 адлари (вечером)
Утро. Голова снова болит, но уже совсем по-другому У постели сидит Лиз, сливает что-то из разных скляночек в плошку. У меня на лбу – холодное мокрое полотенце. Руку поднять – и то сил нет. Язык сухой и еле ворочается во рту.
