Габорн окинул взглядом равнину в поисках признаков приближающегося нападения.
Иом подошла к нему сзади и тихо сказала:
– Что за важное дело заставило тебя оторвать меня от девочки?
Габорн не знал, что ответить. И заговорил о другом, оттягивая время на случай, если опасность все-таки проявит себя.
– Такое впечатление, что они терпеть не могут все, что сделано руками человека, – сказал он, кивая в сторону опустошителей. – Не хотят ничего оставить нетронутым.
Он проверил свои ощущения. Угроза, нависшая над Иом, сейчас резко возросла. Со стороны девочки королеве на самом деле ничего не угрожало.
Он вытащил меч из ножен, вручил Иом едва ли не насильно.
– Возьми.
Она держала меч так, словно видела оружие впервые в жизни.
– Зачем это? Ты думаешь, я в опасности? И опустошителей Габорн поблизости не замечал, ни единого.
– Иом, – начал он осторожно. – Кто-то хочет твоей смерти.
Она ответила спокойным взглядом. Никакого врага вокруг по-прежнему было не видать. Он подумал даже – вдруг опасность таится в ней самой, в виде скрытой болезни или внезапного сердечного приступа.
И тут словно взорвалось что-то – в миле от них с южной стороны над равниной взревел ветер. Он взялся как будто ниоткуда, из неподвижного воздуха, вырывая с корнями траву, ломая ветви дубов. Он поднял пыль, которая встала стеной шириною около полумили.
В лесах Даннвуда Габорн уже слышал этот звук – визг ветра, громовые удары молний. И он понял, что за существо летит к ним.
Он всмотрелся в южную сторону. Впереди урагана скакали три воина на конях светлой масти, «Кто это может быть» – подумал Габорн.
Иом закричала, словно в ответ:
– Темный Победитель!
ГЛАВА 32
СЛУЖА СВОЕМУ ХОЗЯИНУ
Хороший слуга не думает о своем достоинстве. Никакое дело, порученное ему лордом, не может быть ни слишком мелким, ни слишком низким.
Каифба Джурим
В лагере Короля Земли Фейкаалд увидел достаточно. Он нашел форсибли. Наблюдал победоносное нападение Габорна на опустошителей. Видел также воинов, которые не повиновались Габорну, когда тот пытался их остановить.
Он высчитал, насколько велики силы Габорна и над чем тот не властен. И понял, что Габорн не придет Индопалу на помощь, невзирая ни на какие уговоры. В отличие от Джурима Фейкаалд не видел причины служить этому юноше.
Габорн был павший Король Земли, и ничего более.
Задерживаться при нем у Фейкаалда оставалась только одна причина – форсибли.
Скажи ему кто, он бы в жизни не поверил, что у Габорна еще столько неиспользованных форсиблей.
Все утро он думал, что же Габорн собирается делать с ними, для чего возит с собою.
Возможно, юноша чересчур осторожен. Возможно, он из тех, кто предпочитает брать дары сам, а не через векторов. А возможно, он просто дал время своим Способствующим, дабы те отобрали в будущие Посвященные самых лучших людей королевства – обладающих величайшей силой, острейшим умом и идеальным здоровьем.
Если это было так, Фейкаалду возразить было нечего. Габорн мог оказаться умнее, чем он считал.
Но времени на размышления у Фейкаалда больше не было.
Он ждал только подходящего момента. И рассчитывал, что опустошители рано или поздно его предоставят – во время очередной схватки он сможет погрузить на коня ящик форсиблей и сбежать.
Подходящий момент наступил скорее, чем он думал, и помощь пришла с неожиданной стороны.
Внезапно поднявшийся ветер с ревом понесся к лагерю. Поднятая им пыль стеной заслонила солнце.
Впереди урагана мчались три всадника. Вдоль их воздетых копий струились молнии. На Манганской скале всполошились и зашипели опустошители.
Габорн затрубил в рог. Стражники бросились к нему. Чародей Биннесман тоже поспешил к королю, вместе с вильде. К несчастью, тысячи рыцарей Габорна были рассеяны по всей равнине вокруг Манганской скалы.
Повозка с форсиблями осталась в сотне ярдов от Габорна, с восточной стороны, среди десятков прочих телег с припасами. Охранявшие ее стражники выхватили боевые молоты и тоже бросились защищать своего короля.
Фейкаалд не мешкая взял коня за повод и начал пробираться к заветной повозке.
Джурим, выхватив кривую саблю, поспешил встать рядом с Габорном.
Все утро он следил за Фейкаалдом, чувствуя неладное. И ждал, когда же этот старый глухой паук попытается выползти из лагеря.
Он и сейчас, хотя всадники и ветер все приближались, оглянулся и увидел, как Фейкаалд в своем темном бурнусе взял коня за повод. Огромный серый жеребец ржал, напуганный ревом ветра, и пытался вырваться.
В воздухе клубилась пыль, летали вырванные с корнями стебли травы. Джурим поднял руку, прикрывая глаза. Он окликнул стражников, желая их предупредить, но тут же забыл об этом, ибо в тот момент самая большая опасность угрожала его королю.
Ветер в слепой ярости с воем налетел на Мирриму.
Она гадала до этого, почему Габорн попросил их с Боринсоном немного задержаться в лагере, не оставлять его и Иом.
Теперь она поняла.
Миррима убила в Гередоне Темного Победителя, но убила только его тело. Элементаль ветра, жившую внутри, не так легко было уничтожить. Миррима еще тогда боялась, что та попытается отомстить.
И сейчас эта элементаль с мстительным ревом взрывала траву на равнине. Яростный натиск ее, скрытой в сердце урагана, было не остановить.
Три всадника мчались к Мирриме.
Все трое сидели на быстрых, сильных конях. Все трое были в мистаррийских рыцарских доспехах и вооружены белыми копьями.
Миррима вынула стрелу из колчана, затем проверила кинжал. Он был из твердой стали, с узким лезвием, способным пробить латы.
Она плюнула на ладонь, смочила древкои оперение стрелы.
Сердце у нее неистово билось. Всадники приближались. Ураган, ярившийся за их спинами, вырвал с корнями столетний дуб, швырнул в Мирриму травой и песком. Воробьи отчаянно заметались в воздухе, пытаясь улететь с его пути.
Она прищурилась и, когда всадники пришпорили коней, упала на колени. Они должны были, по ее расчетам, проскакать слева от нее примерно в ярде.
У нее будет один выстрел. Она натянула до отказа стальной лук, выровняла дыхание, установила прицел.
– Это я убила тебя! – крикнула Миррима Темному Победителю. – Это меня ты ищешь!
Один из всадников с боевым кличем метнул копье, целясь ей в сердце. Наконечник копья обвивала молния.
Она услышала яростный крик Боринсона. Он бросился к ней с молотом в руках. Ветер бил ее, словно кулаками.
