– Не думаю, что они вымерли совсем, – трезво заметила леди Клотильда. – У них ведь были замки, как я поняла из слов этого… нашего маккилиоди. И как мы сами все удостоверились, в замках имелись подземные ходы. Стало быть, они были не идиоты и предполагали вероятность такого развития событий. Укрытие сие, в котором мы сейчас находимся, явно делалось для беглецов. Кто-то должен был здесь спрятаться и – два против одного – всенепременно и спрятался! Если есть дыра, в ней непременно должна быть и крыса…
Карлик наконец оторвался от поглаживания кинжальчика и медленно повернул голову в их сторону. Жутко блеснули белки глаз.
– Леди правая… Их было восемь – дети и два… женщина.
– Да? Я об этом не знал, – растерянно пробормотал лекарь. – Бедняги.
Карлик сидел, почти царственно теперь выпрямившись и положив… возложив руки с Серегиным решадлем себе на колени. Остатки срезанных век чуть подергивались.
– Дети выросли. Поженился. Снова дети. Выросли. Женился. Но… они не барраядли. Бедняги, да. Чтобы выжить, золото нада. Решадли – их не было. Бросали, брали золота и шли. Горе. Я пришел, искал решадли… Нету, не нашел. Барона нашел меня. Я… был не такой. Совсем не такой. Нет…
– А что, дети барраядли часто тоже становились этими… барраядли? – осторожно спросил Серега.
Карлик молчал, погруженный в свои мысли. Ответил лекарь:
– Нет, ваше сия… сэр Сериога. Но среди их детей это случалось чаще. Вы понимаете? Они были рождены среди этого, воспитывались среди этого… А те, кто так и не стал… м-м. Они не бедствовали. Семья помогала. Деньгами, решадлями. Чаще всего… чаще всего они становились купцами.
– Теми самыми, которые потом и…
– Да, сэр Сериога. Увы… Несчастные дети, коих природа обделила тем, чем так щедро одарила отцов их, ненавидят за то не природу, а своих отцов. Они более близки детям и уязвимы для их ударов…
– Все, как всегда, – буркнул Серега. Все революции и перевороты делаются выходцами из высшего общества, которым не повезло достичь в этом самом обществе высот и достойного положения. Не везло справедливо, как непременно выяснялось потом (когда управление революциями и переворотами благополучно переходило в руки других, менее высокородных, но более оборотистых и деловых).
– Но все же они могли бы как-нибудь унести с собой решадли…
– Кто знает? – пожал плечами лекарь. – Может, боялись быть пойманными по дороге. В те времена люди шли на костер за одно только подозрение в хранении решадля… Вне зависимости от возраста. И детей жгли тоже. Сами решадли тогда безжалостно уничтожались. А ведь на создание некоторых из них уходила почти вся жизнь их создателя…
– Брали только золота, – монотонно подтвердил карлик. – Решадля нет. Опасно. Плохо. Многа плакать. Так хочу плакать! Не могу. Совсем плоха.
Все смущенно молчали. Остатки срезанных век на лице-черепе продолжали дергаться. Серега слез с настила, отодрал от своей многострадальной рубахи клок почище, сходил в угол с колодцем – благо глаза его уже привыкли к темноте, смочил и принес клок карлику. Тот принял с благодарной полугримасой-полуулыбкой на ужасном лице и сразу накрыл лоскутом глаза – видимо, роговица уже пересохла за время длинной беседы.
– Не стоит так расстраиваться, – откашлявшись, сказал Серега, – я же нашел этот решадль. Там, кстати, насколько я помню, еще один поя… остался.
Карлик дернулся.
– Где?! Текулли – где?!
– М-м… Место там не очень людное. В лесу… в небольшом распадке. Странное такое место – камни посреди леса. И тропинка среди камней… То ли святилище, то ли могильник…
– Могильник? Могила? А знаете, это весьма интересно, сэр Сериога, – оживился лекарь. – Вы знаете, были и могильники-барраядли. То есть был – я, по крайней мере, читывал об одном. Это… Это может быть очень интересное место, сэр Сериога. Хотел бы я там оказаться…
– Чудненько! – рявкнула почти уснувшая за время высокомудрых бесед леди Клотильда – н-да, разговоры, где не слышны столь сладкие Клотильдиному уху слова “доблесть”, “рыцарь” и “ка-ак дал он ему кулаком в ухо” – эти разговоры были не для Клотильды. – Но, может быть, мы все же перестанем болтать о так и не сумевших выжить барраядли и займемся своим собственным выживанием?!
– Выживание? – деланно подивился Серега. – Мне показались, вы собирались мстить, леди Клотильда!
–Выжить – лучший способ отомстить! Но… вообще-то мне начинает нравиться ваш подход к этому делу, сэр Сериога.
Все помолчали. Клоти горько вздохнула, пробормотала что-то вроде:
“И без вина. Нет бы этим барраядли вырыть еще один колодец и – в решадль его, в винный…”
– Я думаю,—решился наконец сказать Серега, – самое разумное сейчас для нас – затаиться на несколько дней. Рано или поздно до барона дойдет, что мы уже давным-давно свалили… то бишь исчезли из его города, и он перестанет обыскивать подводы на выезде из города. Купим одну, выедем на ней за ворота…
– Сэр Сериога, возможно, ваш – как его? – Мишка уже в городе, – невозмутимо оборвала его леди Клотильда. – Господин, который затаивается, когда его слуга в беде… Позор благородным родителям. Или родителю… Не так ли, сэр Сериога?
Серега униженно кивнул. Уши его медленно, но верно загорались алым пламенем. Как два маленьких факела.
– Кроме того, речь, собственно, идет о вашем же поселении! Господин лекарь, подтвердите, – лекарь судорожно дернулся, как будто Клоти исподтишка ткнула его иглой, – принадлежало ведь некогда селение Дебро – да-да, это самое Дебро, в котором мы сейчас, как мыши, прячемся в норе, – принадлежало ведь оно некогда к майорату Де Лабри?
Лекарь с усердием закивал (и как только голова не отвалилась) и с готовностью сообщил:
– Говоря по совести, предкам барона принадлежала лишь заброшенная ферма на задворках майората Де Лабри. Когда герцог бежал из Вилленева – это город, процветавший когда-то в сердце нынешних Отсушенных земель, само Дебро в те времена было всего лишь захудалой деревенькой, – селения герцога отказались его принять. Кто-то пустил слух, что он один из виновников отсушения и вместе с ним придет и проклятие, кое уже опустошило прежде цветущие места. Его не пускал ни один город, ни одна деревня… Он умер неизвестно где, в одиночестве, заброшенный и позабытый. Говорят даже, что он скончался не от чего иного, как от голода…
– И кто-то вовремя пустил слух, – протянул Серега. – Даже догадываюсь кто…
– О! Сэр Сериога, в таком случае ваш долг – отомстить за своего… гм-м… предшественника! – тут же ухватилась за эту мысль рыцарственная до мозга костей леди. – И было бы превеликой глупостью и трусостью и дальше позволять барону внушать смердам мысль о том, что он и есть их властелин, а вы, милорд герцог Де Лабри, – гнусный совратитель. Мы должны сделать так, чтобы земля… земли Де Лабри горели у барона под ногами!
