Мои солдаты обещали помочь в поисках Фалькаты, пока мы находимся на корабле. Они сказали, что знакомы с ней и узнают ее с первого взгляда. Багину говорил за себя, потому что он остался единственным солдатом из Парса, Аахмес — за всех пятерых из народа Мит-сер'у.
Точно так же Азибалль говорил от имени всех моряков. Они тоже будут искать, и их (как он сказал) больше всего на корабле. Я больше верю моим шестерым солдатам, но моряки, надеюсь, докажут, что я ошибался.
Я ПОЛУЧИЛ великое благославление от бога Тотмактефа. Мы пели и очень много молились — эти молитвы я не смог бы записать здесь, даже если бы собирался совершить настолько безрассудно смелый поступок.
Пока наш корабль стоял на якоре, он и я отправились на лодке в камыши. Эти болота очень опасны, там охотятся речные лошади, змеи и крокодилы. Я думал, что мы останемся в лодке, но нет, мы спрыгнули в реку и пошли вброд; вода доходила нам до колен. Тотмактеф объяснил, что мой свиток сделан из таких же камышей, и пишу я тоже камышовой палочкой. Мои чернила черные, как их пепел, и хорошо липнут к папирусу, потому что содержат их кровь. Те мертвые, в которых боги Кемета не находят пороков, оказываются на Камышовых Полях и ждут новой жизни.
Пока Тотмактеф говорил все это, я заметил, что его павиан последовал за нами, или, возможно, его принесла прекрасноволосая охотница, которая держала его за лапу, пока они шли по верхушкам густых камышей. Она улыбнулась мне и вскоре исчезла, хотя мое сердце страстно устремилось к ней. Теперь, когда обряд закончен, я помню ее лучше, чем любую часть обряда, ее гибкую фигуру, высокие скулы и смеющиеся голубые глаза. Одна ее грудь была обнажена. Платье[5] закрывало вторую, если эта вторая вообще была. Из бока она вынула стрелу, окрасившую платье ее собственной кровью. Промыв наконечник стрелы водой, она высушила ее и положила в свой колчан.
ЭТОЙ ночью я просыпался дважды. Я очень хотел написать об этих пробуждениях, но не мог, потому что у меня нет лампы. Сейчас я вижу ладью, везущую солнце. Павиан (тот самый, которого принесла женщина, о которой я писал, когда в последний раз разворачивал свиток) гребет, сидя на носу.
Первый раз меня разбудил Чаниу. Он сказал мне свое имя, потому что боялся, что я позабыл его пока спал. — Я внимательно смотрел на звезды, пытаясь определить твой путь, — сказал он, — и они говорят о войнах и длинных, полных опасностях путешествиях. Многие годы ты будешь ходить по кругу, следуя по дороге, оставленной твоими собственными ногами.
Я спросил, найду ли я Фалькату, и если найду, когда и где.
— Ты найдешь ее, — сказал он. — Я мог бы сказать тебе больше, если бы знал день твоего рождения и положение звезд на небе в тот момент.
Я ничего не мог сказать ему.
Он вздохнул. — В таком случае все очень неопределенно. Ты найдешь свою Фалькату, но из того, что я вижу, ты найдешь ее совсем не в том месте, где будешь искать: ее отдаст тебе Небесный Охотник. И как только ты найдешь ее, звезды объявят, что больше ты ее не потеряешь.
Я покачал головой. — Ничего не понял.
— Я тоже, Луций. Когда ты получишь ее обратно, то, надеюсь, расскажешь мне, как ты ее приобрел.
Вторым человеком, прервавшим мой сон, была красивая женщина; она коснулась меня в таком месте, в котором я бы не решился коснуться любой женщины, кроме своей жены. — Ты разбудил меня, — прошептала она, — поэтому и я разбужу тебя. Кому ты доверяешь?
— Никому, — прошептал в ответ я, — даже самому себе — хотя я бы доверял своей Фалькате, если бы она у меня была. Вот почему я хочу найти ее.
— Женщина, которая лежит рядом с тобой, не доверяет тебе. Слишком много мужчин плохо обошлись с ней. Каждый раз, когда ты говоришь с ней, она ждет от тебя побоев.
— И я не доверяю себе, — повторил я.
— Так ты говоришь. Но на самом деле доверяешь. Я тоже доверяю тебе. Окажи мне маленькую услугу, и я расскажу тебе много того, что принесет тебе пользу.
— Тогда скажи мне сейчас, — прошептал я, — если доверяешь мне. Скажи мне, и если это действительно принесет мне пользу, я сделаю то, что ты меня попросишь.
— Неужели?
Я встал, как можно тише. — Даю тебе слово.
— Ты помнишь, кто такой Сахусет?
— Мудрый человек из народа Мит-сер'у? Я не помню, как он выглядит, но, прежде чем заснуть, я прочитал, что он будет искать мой меч своей магией.
— Он занимается этим сейчас, пока мы разговариваем, но ты не должен верить ничему, что он тебе скажет. Он лжет, чтобы возвысить себя в своем собственном мнении; и если он найдет твою Фалькату, он никогда не отдаст ее тебе.
— Кажется, ты хорошо знаешь его. Не зовут ли тебя Нехт-нефрет? — Это имя я прочитал в свитке перед тем, как уснуть, и я знал, что женщину рядом со мной зовут Мит-сер'у.
— Нет, я Сабра, жена Сахусета. — Сабра очень тихо рассмеялась, но таким смехом, что мне немедленно захотелось взять в руку копье. — Я знаю его лучше, чем кто-нибудь другой. Я — это он, хотя каким образом, ты никогда не поймешь. И я — та самая женщина, которая помогала тебе сражаться с солдатами царя Сиаспига. Ты все забыл, но они убили бы вас всех, если бы не я. Сейчас ты возвращается в царство Сиаспига на поиски меча, который оставил там. Я опять буду тебе нужна.
— Надеюсь, что нет. — Я знаю, что быстро забываю, но такой смех быстро не забудешь при всем желании.
— Я пообещала, что скажу тебе кое-что ценное. Я предостерегла тебя против своего мужа, и это может спасти твою жизнь, если ты будешь осторожен. Сейчас я скажу тебе еще кое-что и попрошу у тебя совсем маленькую услугу, которую ты мне обещал. Я — жена Сахусета, но предпочитаю тебя.
Я покачал головой. — Для меня это не имеет значения. Я никогда не возьму жену другого человека. — В шаге или двух от нас Мит-сер'у пошевелилась из-за шума наших голосов.
— Я — никто для тебя? — Сабра погладила мою щеку, ее рука была гладкой и холодной.
— Ты красива, — прошептал я, — и тебе не нужны драгоценности, чтобы привлекать к себе взгляды мужчин. Если бы ты была моя, я бы наслаждался тобой. Но ты не моя, и если твой муж найдет нас вместе, он убьет тебя.
— Нет, не убьет. У него есть заклинания, но и у меня есть мои собственные.
Позади меня зарычал зверь, я повернулся и увидел горящие в темноте глаза.
— Бетешу не повредит тебе, но можно не бояться Сахусета, пока Бетешу с нами. Послушай меня. Ты говоришь, что не доверяешь женщинам, и это очень мудро. Но ты любишь ее. Можешь не соглашаться, если тебе нравится — но это останется правдой, даже если ты поклянешься, что это не так.
Я пожал плечами. — Продолжай.
— Она носит амулет, который мой муж дал ей, голову быка. Сахусет — бык, и амулет притягивает ее к нему. Это последняя монета в моей руке. Если это не имеет значение для тебя, ты мне ничего не должен.
