смотрел на нее.
— Хочешь сказать, что пантеоны взаимосвязаны?
— Конечно. — Сильвия улыбнулась. — Попасть из светлого в темный — проще простого. Только вот из темного в светлый намного сложнее, если не невозможно. А еще стать божеством тоже не так уж и сложно. Верно?
Повернувшись полубоком, Сильвия посмотрела на фигуру того, кто неожиданно появился за их спинами. В этот момент и сам Эдвард удивленно обернулся следом за сестрой, и увидел стоявшего за ними Ониксию.
Дракон был спокоен. Для Эдварда оставалось не ясно как долго он стоял в полном молчании за их спинами, однако для самой Сильвии все было иначе. Она прекрасно ощущала момент сближения с драконом и чувствовала его присутствие рядом на протяжении всего этого разговора.
В этот момент ветер, будто подвывая всему происходящему, приподнял торчавшие во все стороны светлые волосы Сильвии и капюшон ее одежды. Из-за того, как высоко на крыше храма они находились, девушке даже пришлось отойти от края, иначе не далек был час, когда сильный порыв ветра смог бы подтолкнуть ее к обрыву.
— Кому как, — равнодушно отвечал Ониксия. — Нужно иметь огромную силу, а также достаточное количество последователей. Например, сила есть и у меня, но из последователей только Сильвия.
— Я тебе не последователь, — недовольно пробормотала девушка.
— А кто тогда?
— Деловой партнер.
— Еще чего? — с усмешкой протянул дракон.
— Или хозяин, — с такой же усмешкой отвечала девушка.
— Точно нет.
Сильвия рассмеялась. Выражение лица Ониксии после этих слов, такое хмурое и слегка обиженное, совсем не походило на то, какое должно было быть у великого и могучего дракона.
— Но я не понимаю, — заговорил Эдвард, привлекая к себе внимание. — Зачем светлой богине так рисковать и требовать жертвоприношения, пусть и чужими силами? Она же легко может опуститься в темный пантеон.
Сильвия пожала плечами. Ее голос, такой спокойный и даже какой-то равнодушный, ответил:
— В светлом пантеоне существует своя иерархия богов, где каждый вынужден подчиняться тому, кто имеет больше влияния. Именно поэтому там все вертится вокруг того, чтобы удерживать свою позицию.
— Но сила, — продолжал Ониксия, — как и количество последователей — не вечны.
— А в темном пантеоне все не так? — Эдвард, вновь взглянув на сестру, задумчиво нахмурился. По его лицу сразу можно было сказать, что он искренне пытался разобраться в том, что же здесь происходило.
— В темном пантеоне игра на выживание. — От одного воспоминания о темных богах, уже знакомых ей, Сильвия усмехнулась. — Там всем плевать на последователей. Сражаться не за что, да и ниже падать уже некуда. Скорее… они пытаются просто сосуществовать рядом.
Эдвард задумчиво промычал. Мысленно он пытался представить себе темный пантеон и то, как все там выглядело. Все-таки это было то место, в котором пришлось побывать его сестре, и ему очень хотелось знать, как там все обстояло, но его воображения даже не хватало на то, чтобы все это воспроизвести.
Меж тем, отвернувшись от Сильвии, Эдвард взглянул на небо. Благодаря тому, что сейчас они находились с наружи, им не составляло труда наблюдать за тем, что показывалось на небе мирным жителям. Артефакт Эдварда все еще прекрасно работал, и частично он показывал то, что происходило в тронном зале короля, а также, частично, он показывал то, что происходило с заключенными Рунне в прошлом.
Небо над столицей было будто разделено на две большие части, на которых были видны две совершенно разные сцены. Одна показывала настоящее, а другая исключительно воспоминания пленников: то, как их вылавливали, то, как их наказывали, и как травили их семьи. Последние сцены были самыми нелицеприятными, и, пусть, оба этих изображения не могли воспроизвести звуки, по воспоминаниям и так было понятно, что именно происходило в прошлом заключенных.
К сожалению, добавить звук артефакт действительно никак не мог. Поэтому даже то, что говорилось в тронном зале, частично оставалось будто за кадром. Иногда догадаться было легко, а иногда очень и очень сложно. В какой-то степени это было даже не плохо, ведь именно благодаря этому местные жители не слышали всю ту фальшь, которую пытался наплести Первосвященник, а видели своими глазами то, что он делал с пленниками. Так каждый мог сделать свои выводы из сложившейся ситуации.
Прозвучал сдавленный зевок. Сильвия, потянувшись, широко и даже как-то радостно улыбнулась.
— Кажется, — бодро проговорила она, — нам уже пора. Вот-вот настанет время для выхода на сцену.
— Ты уверена, что все в порядке? — Эдвард взволнованно оглянулся. — Может быть, мне пойти с тобой?
Сильвия сразу нахмурилась.
— Ты должен присмотреть за Диком, и это сейчас важнее. Будет плохо, если эта бомба замедленного действия выскочит из моих рук, словно мыло.
— Тогда Сэм или Джордж…
— Их мне тоже не надо под боком, — перебила девушка. — При наихудшем раскладе, именно они должны будут обеспечить нам отступление. Просто готовьтесь к тому, что ситуация может развернуться неожиданно.
— Но ты все равно в себе уверенна?
— Ха! — Сильвия посмотрела на брата с широкой улыбкой во все зубы. — Я всегда в себе уверенна.
***
Обернувшись к храму, Лорелея нахмурилась. Русалка, все это время сражавшаяся на улице, лишь теперь обратила внимание на то, что происходило в округе. Противники мало волновали ее в этой ситуации. Скорее, внимание привлекло именно исчезновение Сильвии из храма. По ощущениям, девушка и ее дракон стремительно отдалялись, и именно это говорило о том, что их план переходил к дальнейшей стадии.
«Эта малявка слишком много на себя берет, — русалка недовольно нахмурилась. — Знает же, что может случиться непоправимое, и все равно считает, что справится с ситуацией. А остальные даже рады ей потакать».
Плавно развернувшись спиной к храму, Лорелея зашагала прочь, но не успела она сделать трех шагов, как за спиной прозвучал удивленный голос:
— Госпожа Лорелея, куда вы?
Русалка оглянулась. Там, позади нее, стояли трое парней, которые все это время сражались с ней плечом к плечу. Драгош, Леон и Элурин, удивленно смотрели на уходившую прочь старшую. Это был как раз один из тех моментов, когда все предыдущие противники были повержены, а текущие еще находились слишком далеко.
— Дальше разбирайтесь без меня.
— Но как же мы… — Драгош не успел договорить.
Лорелея, недовольно нахмурившись, сразу воскликнула:
— Вы что,
