Там было что-то отчеканено, но Сэм сразу не разобрал.
— Это серебряная басма, — пояснил Вердж, — её выдаёт церковь Бога Милосердного своим особым служителям. Это почти то же, что золотая имперская басма. Только лучше. Все должны тебе помогать. Именем церкви!
— И кто ты такой, что она у тебя есть? — прищурившись спросил орк. — Служитель культа или разбойник, который снял с трупа?
— Я — фетишер! — с этими словами Вердж скинул капюшон, и Сэм отшатнулся бы, если бы не лежал на земле. Вместо рта и носа у странника был огромный изогнутый клюв хищной птицы.
— Фетишеры — это церковный орден. Мы не маги. Но мы можем управлять магическими артефактами. Часто специально созданными для нас. Правда, у этого умения есть обратная сторона. Магия, как ты видишь, влияет на нашу плоть. И не в лучшую сторону. Наверно, для того наш орден и создали, чтобы найти людей, которые будут делать за магов грязную работу — использовать их артефакты, чтобы самим магам и клирикам меньше прилетало. Ведь, как ты, наверно, не знаешь, давным-давно все магические ордена, в том числе и наш, влились в лоно церкви.
— Хорошо, — кивнул орк. — Я понял. Так что мне нужно сделать за басму?
— Я расскажу, — ответил фетишер. — Но сначала мне нужно тебя протестировать.
— Давай, — пожал стянутыми магическим посохом плечами Сэм.
— Повторяй за мной, — сказал Вердж. — Ла-ла-ла!
— Ну, допустим… Ла-ла-ла, — ответил орк.
— Ла-ла ла-ла-ла ла-ла лала, ла-ла! — продолжил фетишер.
— Бла-бла-бла, — ответил Сэм. — У нас что, ярмарочный конкурс?
— Давай ещё раз, — потребовал Вердж. — Лай-лай-лай дилай-лай!
— Мяу! — ответил орк.
— Я так и думал! — обрадовался фетишер. — У тебя нет слуха!
— Я прекрасно слышу, — обиделся Сэм.
— Нет, ты не понял. Музыкального слуха. У тебя нет музыкального слуха. Поэтому тебя и не испугал мой колокольчик, — пояснил фетишер. — Мой колокольчик — тоже амулет. Но вместо того, чтобы предупреждать об опасности, он сам распугивает окружающих. Поэтому я и направился этой короткой дорогой. В расчёте на то, что уж огра-то он отпугнёт. Но так даже лучше. Дело в том, что у меня задание. Мне как раз надо убить мага-ренегата. Но не простого, а того, кто использует музыку. Я слышал, что однажды он разрушил целую крепость. Просто ходил вокруг неё и стучал в барабан. Своей магией он может околдовать и привлечь на свою сторону. А раз у тебя нет слуха, то есть большая вероятность, что против тебя маг бессилен.
— Но если ваша организация такая могущественная, — задумчиво проговорил Сэм. — Я имею в виду церковь. То почему бы вам просто не послать к нему отряд воинов. Или таких фетишеров, как ты. Неужели без орка не справитесь?
— Маг нашёл убежище в одном из вольных городов, — ответил Вердж. — Там есть верующие в Милосердного. Но в равной степени представлен и культ Единого. Город, как я сказал, вольный и в Империю не входит. Так что он не под нашей юрисдикцией. Надо действовать тоньше. Но ты в чём-то прав. Обычно такими случаями занимаются инквизиторы. Чую, что-то здесь не так. Вот и хочу подстраховаться с твоей помощью.
— Конечно, я был заранее уведомлен о вашем прибытии, как по дипломатическим, так и по церковным каналам, и готов всячески содействовать, — сидящий в кресле напротив инквизитора человек, по мнению члена ордена истребителей магов-отступников, мало чем напоминал воина, даже в прошлом.
Впрочем, инквизитор понимал, что этот невысокий и лысоватый мужчина, будучи отпрыском одного знатного рода гербового дворянства не ниже баронского титула, в молодости состоял в имперском легионе Золотые латы. А значит, не факт, что выполнял реальные боевые задачи, если не считать таковыми дворцовые интриги и парадно-представительские функции. Видимо, таким образом он и заслужил своё место посла в одном из Вольных Городов, а именно, в Глиняном Городе. Однако, возможно это суждение было опрометчивым, в этом инквизитор отдавал себе отчёт. Умелый воин совсем не обязательно выглядит также эффектно, как сражается.
Город же этот полностью оправдывал своё название, не только потому, что был известен своей керамикой. Кстати, это были не простые глиняные горшки и чашки, а сосуды из черной глины, часто покрытые узорами или полностью глазурованные. Качество таких изделий уступало только фарфоровой посуде, привезённой караванами с далёкого востока.
В Глиняном Городе из глины делали всё: не только дорогу из жёлтого кирпича, по которой приехал инквизитор, и посуду, но даже броню. Керамические пластины вставляли в специальные “карманы” на стёганой одежде, а потом зашивали. Такая броня выходила лёгкой, прочной и, что немаловажно, дешёвой. Единственный недостаток — практически одноразовой. После пары ударов карман надо было раскрыть и вставить новую пластину. Может быть, поэтому она не получила широкого распространения.
Итак, проехав по дороге из желтого кирпича (инквизитор сидел на одной лошади, к седлу которой были привязаны поводья другой — той, что была нагружена разнообразным оружием) и, пройдя сквозь ворота под толстыми кирпичными стенами, очутился непосредственно в городе. Здесь, ближе к окраине, дома были сделаны из деревянных каркасов, пустоты которых были заполнены глиной. Что-то вроде хаток-мазанок, только большего масштаба. Но ближе к центру, дома всё больше состояли из отборного обожжённого кирпича, а кровли из глиняной черепицы. Где-то здесь и располагалось жилище посла Империи, которому инквизитор и предъявил свою серебряную басму.
Одним из важных и сразу бросающихся в глаза (и в нос) недостатков Глиняного Города была мостовая. Нет, она тоже была вымощена отличным кирпичом. Насколько это можно было заметить под сплошным потоком человеческих испражнений, грязи и всяческих нечистот, которые, как и содержимое ночных ваз, жители выливали прямо на узкие дороги. Что делало передвижение пешком практически невозможным. Многие ходили на высоких ходулях, чтобы не заляпать обувь и одежду плохо пахнущей субстанцией. Передвигались на лошадях или специальных осликах. Эти, призванные сохранить в чистоте одежду и обувь животные, в свою очередь, становились источником дополнительных испражнений. Людей побогаче носили в паланкинах. Те, кто попроще, могли надеть обувь с очень высокой деревянной подошвой. Многие обматывали лицо надушенными матерчатыми шарфами.
— Должен заметить, не все против нас, — продолжал посол. — Хотя бургомистр города дал официальное разрешение магу поселиться в его пределах, но не вся местная элита этим довольна.
Слово “элита” посол произнес несколько насмешливо: “ылита”. Подражая, видимо, местному выговору. Элита эта, несомненно, состояла не столько из окружающего город немногочисленного дворянства, сколько из городской буржуазии.
— Так что если мы поможем им с решением этого вопроса, многие будут рады, — закончил посол свою мысль.
— Где мне найти мага? — инквизитор перешёл к делу.
— Это как раз очень просто, — с этими
