— Командир, — притронулся к моему локтю Свист. — Староста прав. Туда нельзя… Я не говорил раньше. Мою группу именно в той роще накрыло… Верная смерть.
Угу. Собственно, нечто подобное и следовало ожидать. Иначе откуда у гоблинов бы проклюнулась такая безудержная щедрость. Обидно. Мертвому деревеньки не нужны. И все-таки, если вожди не пытаются, таким образом, меня попросту устранить, — на что-то же они рассчитывают? А насколько я понимаю в физиогномике — они затеяли весь этот торг неспроста. И значит, шанс не только уцелеть, но и выполнить заказ, у меня имеется. Хотя бы с их точки зрения.
— А подробнее? Выкладывай, что знаешь.
— Хорошо, хорошо, — подсуетился Титыч. — В общем, если верить слухам и глашатаям Императора, именно с этого места и началась Война. А то, что называют Мрачной рощей, на самом деле огромный лесной массив. На много дней пути — хоть вдоль, хоть поперек. Если хочешь, Влад, можем подняться на башню. Его отсюда не видно, но если хорошенько присмотреться — более темную линию, как бы обводящую горизонт, можно заметить.
— Это потом. Рассказывай дальше…
— Так я рассказываю… Те земли принадлежали гоблинам, но… граничили с Большим Лесом эльфов… — староста потер подбородок. — Может, присядем?
— Некогда, Титыч. Не тяни кота за хвост. Нас вожди дожидаются. Или ты хочешь, чтоб они обиделись, и все началось сначала?
— За это можешь не волноваться, командир, — то ли чтоб успокоить меня, то ли — в поддержку старосты, заметил Свист. — Если ты пообещал им что-то в Мрачной роще сделать, то можешь даже плюнуть каждому из них в рожу. Увидишь — сделают вид, что не заметили.
— Прах вас побери, что же там такое, в этой Роще?
— Я наверняка не знаю, Влад… И наверно, никто кроме эльфов этого не знает. В общем, долгоживущие однажды решили, что гоблины должны уйти из тех мест. Естественно, кланы были против. Ведь они при этом теряли почти треть охотничьих угодий. Произошло несколько стычек с переменным успехом. Но ты же, Влад, лучше меня знаешь, как длинноухие ценят свою жизнь. Потеряв нескольких сородичей, эльфы прибегли к магии.
— Еще бы, — презрительно хмыкнул Родь. — Только в спину, только из засады. Чтоб наверняка… И никогда лицом к лицу. Разве что тикать некуда.
— Ну, если б нам было отпущено не пара десятков, а пара сотен лет, может и мы были бы не столь безрассудны, — ни к кому не обращаясь, задумчиво произнес Свист. — Заглянув в бездну, совсем не хочется туда свалится…
— Возможно. Мы еще вернемся к этому разговору, а сейчас — будь добр, не мешай. Иначе Титыч никогда не закончит. А мы уже почти пришли…
— Ну, так я сам закончу, — пожал плечами рейнджер. — Эльфы изгнали гоблинов, те начали теснить людей, и заварилась каша. Вот и весь сказ…
— Да, кивнул староста. Только, Свист, ты забыл сказать, что на этот раз длинноухие прибегли не к обычной своей магии, безвредной для растений и зверей, а к какой-то иной. И с тех пор эта часть леса не просто губительна для всех существ. Она — ненавидит разумных!
— Да, это верно, — воин непроизвольно коснулся рукой сердца. — Ненавидит… И соваться туда, я бы никому не советовал.
— Погодите, — я помотал головой. — Если все так, как вы рассказываете, то чем я могу помочь гоблинам? В одиночку перебить всех эльфов и расколдовать Рощу?
— Не думаю, что такое задание под силу даже 'пантере', - мимоходом проболтался староста. За что был награжден недовольным взглядом от меня. А я, в свою очередь, удивленным и уважительным от Свиста и все понимающим — от Роди. — Да и нет в том надобности. Ведь длинноухие, по условиям мира, отказались от своих притязаний. А вот что касаемо: расколдовать… гм?
— Брось, Титыч! Я же не маг…
— Значит, Владислав Твердилыч, для снятия заклятия маг и не нужен. Иначе их шаманы уже давно что-нибудь придумали б. А требуется боец и именно человек, — уверенно произнес староста и прибавил с заметным интересом. — Но, ты прав. Пойдем, послушаем вождей. Может, чего и прояснится?..
— А мы что делаем?
— Тоже верно…
Оставленные без пищи, костры догорели сами. Подожженные постройки — потушили жители, снующие по деревне, как растревоженные муравьи. Но темнее от этого не стало. Просыпающееся солнце, хоть и не выбралось еще на ежедневную прогулку, тем не менее, света давало вполне достаточно, чтоб еще издали увидеть на подворье небольшую, голов в двадцать, группу гоблинов. Почему-то деликатно дожидающихся хозяина снаружи. Может, они, как древние монголы, считавшие, будто в постройках живут злые мангусы* (*в верованиях тюркских народов — духи пожирающие души людей)? А потому, даже в покоренных городах, если приходилось оставаться внутри стен, обязательно разбивали свой шатер.
Но как только мы подошли ближе к дому, причина вежливости гоблинов стала более понятна. Вернее — очевидна. И заключалась она в Листице, стоящей на пороге, с ухватом в руках.
— Ух, ты! — восхитился Родя. — Прям настоящий копейщик!.. Одна, супротив всех вышла! Молодец, девка… Так и расцеловал бы…
— А ты и одним глазом неплохо видишь, Родя… — хохотнул Свист. — Да только, лучше в другую сторону поглядывай. Для здоровья полезнее. Это ж нашего командира дом. И хозяйка…
— Да я же… — смутился тот. — Совсем не об этом…
— Кстати, Владислав Твердилыч, чего спросить хотел? — меняя тему разговора, поинтересовался староста, покосившись на парня, а потом на меня. — Неужто совсем без крови обошлось? Кроме тех, кого лучники подстрелили?
— Это ты у парней спроси, Титыч. Они ответ лучше меня знают.
— Шестерых не досчитаются, точно, — ухмыльнулся Свист.
— Восьмерых… — уточнил Родя.
— Я что, по-твоему, считать не умею? — возмутился рейнджер.
— А ты думаешь: я только твоих покойников топить таскал? — хоть и вопросом на вопрос, но вполне понятно объяснил бывший принцип. — Мы, хоть и всяким премудростям не обучены, но тоже не макогоном деланы и кое-чего могем!.. Кстати, ты еще тех пятерых, что мы с командиром уделали, не посчитал.
— Точно, не посчитал. Это сколько ж вместе получается? Восемь плюс пять? Двенадцать… Нет, вроде, тринадцать! Командир, точно, тринадцать… Гы, и не вспотели даже…
— Молодцы, молодцы. А теперь все, ша… Услышат зелененькие. Неудобно получится.
— А может мы свиней или баранов считаем? — засмеялся Свист.
— Точно, баранов! — поддержал товарища Родь.
Заметив нас, от кучки гоблинов отделились трое. Видимо, шамана Лупоглазых Великого и Ужасного Уруш-хаша я ранил чуть сильнее, чем хотел. Или — решил убраться вместе с душами куда, от греха подальше? Тоже верно. Такая ладанка куда ценнее боевого знамени. И то, за утерю последнего, часть беспощадно расформировывали. А тут! Еще один такой прокол, и вообще некого будет в строй ставить.
