Следственные управления соседних городов не остались в стороне: им поручили собрать сведения о передвижения Хаатера. Максимально точно и тайно расписать маршруты и временные выкладки его поездок.
Брагоньер старался действовать предельно осторожно, чтобы не спугнуть жертву. Поручения раздавались под подписку о неразглашении, в разговорах запрещалось упоминать фамилию Хаатера. Долго так длится, разумеется, не могло, но пока том доказательств всё рос, приближая развязку.
Мэтр Варрон дал повторные показания, изобличив секретаря Третьего префекта.
Одна из девочек из 'Сладкой кошечки' вспомнила, что танцевала для Хаатера приватный танец. Он пришёл в компании, заплатил, как и положено, выпил, а потом, когда пора было подниматься наверх, запросился в туалет. Место раздумий для посетителей неподалёку от чёрного хода.
Странно, но близость между Хаатером и проституткой состоялась. Правда, короткая, и девочке пришлось делать всё самой.
- Мне показалось, что он был девственником, - хихикнула она. - А ведь не мальчик! Поэтому и запомнила. Смотрел в потолок, равнодушно так, пока я его ублажала. Не понравилось, видно.
Сначала в голове соэра никак не вязались моральные убеждения Матео Хаатера и контакт с девицей лёгкого поведения, но объяснение всё же нашлось. И не одно.
Во-первых, приятели точно бы узнали, что он повёл себя странно: пошёл в бордель, чтобы просто посидеть в гостиной, - и сорвали бы план преступления. А Хаатеру не хотелось привлекать к себе внимания.
Уйди он, сославшись на неотложные дела, - тоже бы пришлось объясняться. Неизбежно поползли бы слухи: девочки болтливы. А вот клиент, оплативший и получивший услугу, не вызывает подозрений.
Во-вторых, Хаатер должен был продумать пути отступления, изучить схему помещений 'Сладкой кошечки', не только первый, но и второй этаж.
В-третьих, банальное любопытство. Чем же так прельщает мерзопакостный грех? Обслуживавшая его проститутка была хорошенькой, со светлым, непорочным личиком, чистенькая, молоденькая - мог и поддаться плоти. Но поведение в постели ясно говорило: близость с женщиной Хаатеру претила.
Так или иначе, 'Сладкую кошечку' Матео Хаатер посещал, пусть и однажды.
Брагоньер готовился выписать ордер на арест, медля лишь из-за госпожи Меды.
Приятелям Хаатера уже выписали повестки в Следственное правление, отчёты провинциальных дознавателей подтверждали теорию насчёт Весба... Но жизнь всегда умела вносить коррективы.
Глава 11. Шах и мат.
Брагоньер медленно оглядел подчинённых - те по очереди опустили глаза. Каменное выражение лица соэра дополнял красноречивый взгляд учёного или палача, собравшегося препарировать жертву. И без того блёклые глаза, казалось, вовсе вылиняли, превратившись в зеленоватое стекло. Укрыться от них не получалось: взгляд прожигал насквозь.
- Ну, и? - Холод голоса лишь сгустил атмосферу. - Я жду, господа. Объясняйтесь.
Соэр наконец сел, но дозволения сесть другим не давал.
На несколько минут в кабинете воцарилась тишина. Потом её решился нарушить господин Ульман. Заместитель Брагоньера положил на стол папку.
- Что это? - равнодушно поинтересовался соэр. - Докладная? Заявление об увольнении?
- Нет, господин соэр, - растерявшись, промямлил Ульман. - Тут доказательства против Матео Цинглина Хаатера. Удалось восстановить письмо, которое намеревался отправить господин Моус. По оттиску... И мы нашли некроманта...
- Поздравляю, - сухо оборвал его Брагоньер. - Только, господин Ульман, доказательств у меня - два тома, а вот подозреваемый по чьей-то милости скрылся. Так что я очень, подчёркиваю, очень советовал бы кое-кому либо подать рапорт об увольнении, либо исправить ошибку.
- Вы имеете в виду меня?
- Я имею в виду всех вас, - неожиданно резко ответил соэр и порывисто встал, обернувшись к судебным магам. - Господа, как мне назвать людей, которые не способны задержать и выследить одного единственного человека?
'Но' чародеев захлебнулось в гневе Брагоньера. Он стукнул кулаком по столу и эмоционально, помянув дальних родственников собравшихся, потребовал арестовать обвиняемого.
- Человек, допустивший преступную халатность, ответит по всей строгости. Надеюсь, вы хоть на что-то способны. Чтобы к вечеру были данные. Иначе, господа, я вам очень не завидую.
Господин Шорш нервно глотнул. Интуиция подсказывала, что жертвой окажется именно он. Характер у Главного следователя - демонам под стать, так что о качестве наказания можно не беспокоиться. Да и работа инквизитора накладывала отпечаток. Была бы супруга, дети - возможно, Брагоньер и смягчился, но единственная страсть к работе превратила его в беспощадное к дисциплине, субординации и раскрытию преступлений существо.
Когда соэр узнал о побеге Хаатера, подчинённые уже успели испытать всю прелесть богатого образного языка начальника. Тот редко, но запоминаемо выходил из себя. Совещание в кабинете было лишь продолжением.
- Господин Шорш, господин Крауст, господин Ульман, к вам это относится в первую очередь, - уже спокойно, холодно закончил соэр. - Новые доказательства я просмотрю. Работаем, господа. Срок - один день.
Понурые подчинённые группкой покинули кабинет.
Оставшись один, Брагоньер потёр виски. Всё рушилось, всё удовлетворение от завершения дела улетучилось. Завтра предстояло отчитываться перед вышестоящими - и что он им скажет? Что упустил преступника? Карьера запятнана - и всё из-за чужого разгильдяйства!
Соэр заставил себя на время забыть о неприятностях, пробежал глазами бумаги Ульмана и занялся другими делами. Отчёты всегда успокаивали своей монотонностью.
Затем Брагоньер сочинил речь для градоправителя. Аргументированную, изобиловавшую фактами, подчёркивавшими эффективность работы Следственного управления.
Матео Хаатер исчез без следа. Ещё вчера исправно сидел в канцелярии Третьего префекта, распределял поток посетителей, решал их вопросы, готовил бумаги, составлял планы на второе полугодие - а сегодня его будто и не было. Слуги в последний раз видели его вечером, за ужином. Вот только Хаатер дома не ночевал: спешно собрал вещи и уехал.
Стража уже дала показания: нет, не видели. Значит, преступник опять сменил облик, поднаторев в этом во время совершения преступлений.
Одиноких всадников солдаты не заметили, божились, что за взятку никого из города после закрытия ворот не выпускали. Но магией Хаатер не владел, через стены ходить не умел - значит, покинул город привычным способом. Либо верхом, либо в дорожной повозке.
