— Да ладно, что вы так, — смутился богемец.
— Ясно, соображений нет. Значит, примем имеющуюся версию как единственно верную вплоть до появления опровергающих ее фактов.
— Выходит, абары ждут подхода объединенных сил Европы и думают, что их будет вести Дагоберт, увенчанный короной-передатчиком. А неподалеку от него с пультом управления будет прогуливаться Нурт?
— Возможно и так, — согласился Лис. — Есть кое-какие вопросы на эту тему. Если мы правильно себе представляем схему управления абарами, то вряд ли хаммари кому-либо позволят бесконтрольно распоряжаться такой фигурой, как Дагоберт. Возможно, но, повторяю, это только предположение: данное ущелье, скорее всего, крайняя точка, в которой центр управления может взаимодействовать с медальоном гарпии.
В качестве предположения могу выдвинуть следующую версию: брунгильдино наследство действует по принципу емкостного аккумулятора и имеет неизвестную нам максимальную емкость. Дальше, насосавшись, камень выходит из строя, буквально взрывается. И вот тут есть занятное «но»: мой друг Вальдар Камдил, который знает толк в драконах и даже кое-кому из них приходится кумом, утверждал, шо раненый монстр может запитываться энергией буквально от всего, шо движется и растет. Так что, если Дагоберта вдруг подранят, он свою армию выпьет одним залпом, да и то напиться не сможет. А это, вероятно, приведет к тому, шо медальон выйдет из строя на раз-два-десять. А так он перекидывает все излишки в неведомое нам пока святилище, которое возвращает их победоносному абарскому воинству. Закон сохранения соблюден — короче, все умерли.
— Но почему бы хаммари в таком случае не перебраться куда-нибудь поближе? — задумчиво поинтересовалась Женя. — Ведь у него были лазейки и здесь.
— Ох, не напоминай, как вспомню, так вздрогну. Хрен его знает, Евгения Тимуровна, возможно, ключевое слово не «были», а «была», ибо героический Дагобертов папаша этих зверков не жалует. Кроме того, как мы знаем, на родине абаров имеется некий храм. Очень может быть, что хаммари по какой-то причине это место оставлять не хотят или не могут.
— Не исключено, — согласилась Женя.
— А возможен и другой поворот сюжета, не менее, я вам скажу, драматичный, — проверяя нить собственных рассуждений, медленно проговорил Лис, — этакий натюрморт маслом по сыру: европейский корпус быстрого реагирования с гиканьем и свистом вламывается в ущелье и собирается там в кучу. Потому как вокруг — сплошняком крутые скалы, развернуться негде. Возможно, им даже удается потеснить абаров. И вот тут Дагоберт попадает в зону действия хаммари или храма, в общем, как бы там ни было — все на «х», но отнюдь не «хорошо». Тут занавес расходится в стороны, в храме меняют плюс на минус — и он начинает, точно помпа, тянуть энергию из всех собравшихся.
— Но ведь там же будут и абары, — усомнился Бастиан.
— Может, после такой победы они больше не нужны будут хаммари, а может, он из них сделает зомби и оживит по окончании схватки. Соображаешь, какая крупная засада?
— Но ведь венца нет, а амулет хранится у Дагоберта.
— Это верно. А потом, мне очень интересно, что будет делать наш пленник, если обретет свободу.
— Сергей, ты что, хочешь отпустить его?! — возмутилась Женя. — Но он же ничего не рассказал о том, как подойти к храму, какие там порядки, и…
— Уважаемая коллега, как практикующий мозгопользователъ, должен тебе авторитетно заявить — сам добровольно пациент ничего нам не скажет. Можно, конечно, вспомнить, шо здесь нет правил обращения с военнопленными, и применить к нему меры, как бы это так выразиться, реалистичного устрашения. Однако этот человек любит смерть больше, чем жизнь, и самое лучшее, что он сейчас для себя видит, — это героическая погибель. Я полагаю, мы не можем доставить ему такого удовольствия. Так что ответ на твой вопрос утвердительный — именно это я сейчас и сделаю.
— А если он убежит, как мы его потом найдем?
— Тимуровна, ты-то хоть не пугай меня. У тебя в связанном виде находится энтузиаст, который однажды его уже нашел. Причем без маяка и каких-либо внятных следов. Соображаешь, о чем я?
— Ну да!
— Вот и славно. Тогда не разрушай драматизма ситуации.
Сергей с тяжелым вздохом прервал долгое молчание.
— Что ж, если ты сказал правду, мне остается лишь посочувствовать тебе. Ты провалил свое дело, парень.
— Да что ты знаешь?!
— Ой, не шуми! — отмахнулся Сергей. — Как дракон дракону: зла я тебе не хочу. Хотя ты этого признавать и не желаешь. — Мастер Рейнар сделал эффектную паузу, глядя в небо, точно намереваясь взмыть туда и раствориться в воздушной стихии. — А знаешь что, бедолашный, вот тебе карта, — он достал пергамент из сумы. — Можешь не щупать — та самая, шо ты хотел на Ойген поменять. Твои стоят вот здесь, — Лис ткнул пальцем, — как раз в развилке поваленного дерева. — Глаза абарца сузились. — Ну шо ты щуришься, будто тебе осы всю морду искусали. Спрашивал, что знаю, — так вот: это и еще многое другое. Кстати, и про венец тоже. Настоящий вампир! Только вас он убьет раньше, чем всю остальную армию.
— Это не так! — возмутился абарец.
— Так, не так — щас все брошу, буду с тобой дебаты разводить. Иди, пробуй. Да, на вот тебе пилюль в дорогу — как начнет морозить, глотай по одной.
— Я… свободен? — не веря своим ушам, переспросил Нурт.
— Приятель, ты шо, придуриваешься? — возмутился Лис. — Мы тут из драконьей солидарности замахались тебя спасать и от ран выхаживать. Тебя кто-то в плен брал, на цепь сажал? Маленько подержали, шоб ты дел тут не наворотил, но тоже без костоломства и для твоей же пользы. А ты их видел, они могут, — нурсиец кивнул в сторону отрабатывающих приемы дзюдо Фрейднура и сэра Жанта. — В общем, ступай, не поминай лихом. Своим привет от нас передавай.
— Блин, — мечтательно вздохнул он на канале связи, — я бы многое отдал, чтобы посмотреть, как потерпевший будет объясняться со своим начальством!
Дагоберт повел плечом, словно прислушиваясь к ощущениям. Ему и прежде доводилось надевать доспехи. Однако теперь — не для ратной учебы, а для того, чтобы предстать взорам тысяч баронов и комисов, ждущих лишь распоряжения кесаря идти навстречу врагу. То, что рассказывал ему менестрель, походило на правду. Касаясь отобранного у гарпии медальона, он и сам чувствовал, как быстрее бежит кровь по жилам, точно покоряясь неслышному зову горящего внутренним светом камня.
