Для этой цели выбрали самый маленький “парус” в небольшом оконце на лестнице, ведущей из вестибюля наверх.
Рутгер, Иманд и Шелти приблизились к нему и больше минуты прислушивались.
С улицы не доносилось ни звука.
Возможно, эмпузы просто улетели?
Наконец любопытство пересилило страх.
Иманд извлек на свет особый стеклянный нож — только такой и мог справиться с активированным артефактом “черный парус” — и осторожно продырявил прочнейшую пленку.
Поглядел наружу. Сперва невооруженным взглядом, а затем при помощи своей трубы с перископической приставкой.
И тихо сказал:
— Зеленую ртуть мне в ухо! Да их там тысячи! Расселись рядами перед домом! Явно ждут вечера, чтобы с нами расправиться!
— А солнце?
— Нет и намека, — упавшим голосом сказал Иманд.
— Дай-ка поглядеть, — попросил Рутгер.
— Гляди, мне не жаль.
Стоило Рутгеру приблизить глаза к отверстию как… над колонией эмпуз хищно засвистели стрелы!
В первое же мгновение они сразили множество тварей.
А поскольку арбалетчики были превосходно подготовлены, поток стрел не иссякал и даже, казалось, становился более плотным!
Эмпузы принялись в замешательстве метаться вдоль фасада инсулы. Кое-кто из них сумел укрыться в оконных нишах инсулы, а кое-кто — под крышей.
— Ничего себе! — радостно воскликнул Рутгер. — Интересно, кто это их так?!
— Не спеши радоваться, — мрачно заметил Иманд. — Что-то мне подсказывает, что такую великолепную стрелковую подготовку имеют только гвардейцы Особого Корпуса… И, думаю, они пришли сюда отнюдь не за эмпузами!
Предположение Иманда очень скоро подтвердилось.
Из-за портика со статуями-аллегориями двенадцати месяцев, твердо печатая шаг, вышла сомкнутая “коробка” пикинеров.
Эти молодцы производили впечатление!
Их лица скрывали начищенные до блеска железные маски. Таких бойцов Рутгер не видел даже на парадах в столице!
Их затылки кудрявились плюмажами.
На груди пикинеров блестели кирасы с прихотливой чеканкой. А на руках похрустывали многосуставчатые железные рукавицы.
Каждый гвардеец держал наперевес четырехметровую пику. А на мечевой перевязи покачивался катцбальгер — монструозный тесак со специальным кишкодером на тыльной стороне лезвия.
Подчиняясь свистку лейтенанта, пикинеры перешли на бег и ворвались в гущу роящихся эмпуз перед входом в инсулу.
От воплей хладнокровно уничтожаемых тварей буквально ломило виски — это надежно защищенная железом гвардия показывала летающим кровососам, кто главный в Городе Мертвых!
Однако хищная нежить отнюдь не поспешила ретироваться.
К удивлению Рутгера, удар пикинеров озлобил и мобилизовал тварей! Они все разом взлетели на уровень четвертого этажа. И, непрерывно стрекоча, как туча саранчи, собрались в некое подобие “коробки” латников, которую видели под собой на земле!
Новый поток стрел обрушился на воздушный строй эмпуз.
Но ни одна пораженная стрелой тварь не упала на землю, как случалось до этого!
Рутгер заметил, что живые своими цепкими лапками удерживают в воздухе мертвых!
— А они не так глупы, как мне казалось раньше, — тихо сказал он Иманду.
— Такое ощущение, что они быстро учатся, — согласился охотник.
Как только стрекочущий легион крылатой нежити закончил перестроение, он стремительно обогнул по дуге строй гвардейцев и обрушился вниз, метя в солдатские спины.
Многие твари промахнулись, ударились оземь и были растоптаны. Многие нашли свою смерть на острых пиках.
Рутгер своими глазами видел: на некоторых пиках трепыхаются по три-четыре тушки!
Но прорвавшиеся эмпузы откусывали ремни, удерживающие шлемы на головах гвардейцев, и сбрасывали их своими сильными цепкими лапами. После чего их гигантские рты впивались в макушку воинам и скальпировали их!
Воздух распороли истошные вопли воинов, испытывающих невероятную боль!
Строй распался.
Лейтенант, который сразу понял, что все очень плохо, скомандовал перейти на катцбальгеры.
С этим устрашающим оружием дело на какое-то время наладилось. Уцелевшие гвардейцы смогли отступить к стене инсулы, тем самым обезопасив свой тыл.
Однако тварей по-прежнему было слишком много!
Одни атаковали ползком, стелясь по земле.
Другие — летели на бреющем полете, закладывая резкие виражи.
Третьи — скакали точно блохи.
А четвертые — падали с высоты, будто ядра катапульты!
Мостовая обильно обагрилась кровью…
И тогда, сопровождаемый восемью отборными рубаками с двуручными мечами-клейморами, на площадь перед инсулой вышел Шталь — рыцарь в черном.
Его голова и лицо были полностью скрыты шлемом диковинной формы, похожим на сплюснутую с боков четырехстороннюю пирамиду.
Один из углов этой пирамиды выступал далеко вперед и клювом свешивался вниз. Так что Шталь был похож на некую диковинную птицу самого зловещего вида.
В руках рыцаря Рутгер ожидал бы увидеть некий супермеч — сияющий неземным светом, с длинным пламенеющим лезвием и рукоятью, изукрашенной магическими знаками удачи.
Но вместо этого Шталь извлек из холщового мешка, который тащили оруженосцы, неказистую, закопченную с одного края длинную жестяную трубу.
— Носит с собой дымоход от печурки? — ухмыльнулся Рутгер.
— Сейчас увидим…
Еще двое оруженосцев, невзирая на атаки эмпуз, поднесли Шталю приемистые бочонки, соединенные трубками.
— А эта штука напоминает приспособления виноделов… — заметил Рутгер.
— …И некоторые алхимические устройства, — продолжил Иманд тревожно.
Подтверждая догадку Иманда об алхимии, Шталь соединил свой жестяной раструб с одной из трубок, торчащих из бочонков, и громогласно воскликнул:
— Я — адепт Пятой Ступени! Мне послушна стихия огня! Я призываю ее! Приди же и послужи мне!
Рутгер с Имандом переглянулись. Несмотря на всю театральную пафосность, сказанное прозвучало достаточно убедительно. И было ясно: что-то такое сейчас произойдет. Иначе Шталь не стал бы произносить монологи в пустоту.
Эмпузы отнеслись к появлению черного рыцаря очень серьезно.
Они вновь собрались в воздушный легион. И бросились прямо на Шталя.
Оскаленные летающие рты должны были преодолеть расстояние, отделяющие их от рыцаря, буквально за пару секунд!
Но диковинный шлем Шталя вдруг разгорелся по краю рубиновым светом — и произошло нечто невероятное! Орда эмпуз словно бы попала в облако паров “жидкого времени”! Но только запущенного не на ускорение, а на замедление!
