Во второй раз за несколько минут у меня чуть не отвисла челюсть – личин, действительно, никто не отменял. Я еще тогда подспудно удивилась, что Оль смог раньше нас добраться к воротам, ведущим к ресторану «У фонтана», а мы его и не заметили. Он же должен был нас обогнать! Но, испуганная нападением и плохо соображая из-за охватившей меня паники, в тот момент я не обратила внимание на это несоответствие. А теперь – честное слово, мне даже дышать легче стало – это точно не мог быть Ольгер! – то-то меня так резанул его совершено непонятный взгляд: взгляд абсолютно чужого человека на знакомом лице.
Я виновато отвела глаза от сидевшего напротив меня парня – он точно понял, что я уже успела заклеймить Ольгера предателем.
- Ты знаешь, кто это мог быть? – продолжал спрашивать Дэймион. – Кто послал за тобой этих наемников?
- Откуда ты знаешь, что наемников? – удивилась я. Еще минуту назад я считала, что напавшие на меня были из денгрийской разведки, хотя теперь я начала понимать, что люди лорда Кемважа действовали бы намного профессиональнее. А тут – хоть и эффективно, с хорошей задумкой, но без лоска, присущего Ольгерову отцу. Нет, это точно не могли быть его люди. Ведь если он меня все-таки опознал, сопоставив все факты моего появления в жизни лорда Вейса, мою внешность, возраст и колебания артефакта при определении моей ауры, если он решил меня похитить и вернуть отцу, то он все равно не стал бы подвергать мою жизнь опасности. А использование дыма «иммобиле» - это точно не попадает под описание «заботливого» похищения. Да и если разведка докопалась, кто я, то меня просто мог бы забрать отец. Я же все еще несовершеннолетняя. Хотя, может, это тоже все не так просто. Но нет, Дэймион почему-то уверен, что это наемники.
- У них косичка сбоку заплетена – они на нее подвешивают отличительный знак отряда, к которому принадлежат, - не замедлили последовать объяснения. Тот наемник, что гнался за тобой, у него висела сигна Змеи – довольно известного отряда. «Смертоносны, как сшад» - это их девиз, - добавил Дэймион.
«Глазастенький ты наш», - подумала я, все больше успокаиваясь насчет Ольгера. Все-таки точно - не он.
- Так все-таки, кто за тобой охотится и почему? – вернулся к своему вопросу Дэймион.
- Даже не знаю, - решила я потянуть время.
Дэймион окинул меня оценивающим взглядом. Я почувствовала, что начинаю краснеть. Хорошо, что мерцающий свет костра не позволял толком ничего разглядеть.
- Ты ведь простая, безтитульная дворянка, правильно? – похоже, мне предстоит форменный допрос!
- И, если я правильно помню, сирота? Лорд Вейс – твой опекун. Значит, дело скорее всего в деньгах и претендентах на твое наследство. Оно большое?
- Э-э, нет, дядя оплачивает мою учебу, а полученных мною денег хватает только на жизнь, - доложила я часть затверженной мною легенды Рики Вейс.
- Хорошо, это тогда отпадает. В плане брака ты тогда никого интересовать не можешь – положение не то и денег нет, - продолжил размышлять вслух Дэймион.
А я встрепенулась: что значит – в плане брака никого не могу интересовать?! Это… это же хамство какое-то! Поджала губы, ничего не сказав, только сердито пронзила собеседника взглядом. Но увы, Дэймион этого даже не заметил. Он продолжал рассуждать о потенциальных причинах попытки похищения.
Непробиваемый тип! Хотя… Я приказала себе остановиться – нескончаемая литания воззваний к такту Дэймиона сейчас не к месту – он же не про меня говорит. Он, вообще-то, совершенно правильно оценивает положение в обществе Рики Вейс. Она, по своему социальному статусу, почти никто. Пока, конечно, – вот закончит Рика Университет, станет хорошим магом, ее положение и измениться. А сейчас – провинциальная простушка, почти без гроша в кармане, о которой из чувства долга заботиться дальний родственник.
- …но, как я понимаю, с хорошим магическим потенциалом, так ведь? – упсс, а ведь это меня спрашивают, что-то я отвлеклась.
- У меня? – уточняю и, дождавшись подтверждающего кивка, с невольной гордостью, говорю, - Да, в магическом плане у меня все обстоит замечательно! Наш магистр общей магии говорит, что я одна из сильнейших на курсе.
- А что-то особое в твоей магии есть? – с загоревшимися глазами спрашивает Деймион.
«Скользящие мы!» так и хотелось похвастаться и посмотреть на выражение лица этого королевского родственничка, но, задавив глупое тщеславие в зародыше, я отрицательно качнула головой – в конце концов, в моей магии ничего необычного нет, а про родовой дар меня никто и не спрашивает.
Деймион пристально вгляделся мне в глаза, как будто сомневался в искренности моего ответа, но я, с непоколебимой честностью, вернула его взгляд. Он отвернулся к костру, подкинул несколько веток, и, негромким голосом, продолжил:
- А возможно, кто-то хочет повлиять на твоего опекуна, лорда Вейса – ведь он капитан гвардии вашего короля? Фигура политически значимая. Как он к тебе относится? Станет ли чем-нибудь жертвовать, если на кону будет твоя жизнь?
Я крепко задумалась, пытаясь разделить личности Ники и Рики. Если меня действительно пытались похитить как Веринику Вейс – то это же совсем другой расклад. А, вдруг, действительно, эта попытка - из-за лорда Вейса? Он же далеко не последнее лицо в дедовом королевстве. Может, от него рассчитывали чего-то добиться, угрожая моей жизни, например?
А вот если похищали принцессу Ники, - то вот это плохо. Чем дольше я обдумывала происшедшее, тем больше мне казалось, что охотились все-таки на принцессу, а не на сиротку Вейс – и похитители не были людьми короля. Мысли обгоняли друг друга, вертясь по кругу. Наконец, обозвав себя дурой, я вспомнила, с чего началось моё пребывание в этом мире: точно так же - тоже с похищения! А ведь тех людей так и не поймали… Уж не очередная ли это попытка тех же самых мерзавцев, угробивших настоящую принцессу?
Увы, Дэймиону я это рассказать не могла. Поэтому просто ответила на его вопрос, своевременно вспомнив, что тот знаком с моим братом и решив не выходить из роли Рики Вейс, «из безтитульных и безземельных дворян, брак с которой никому не интересен», - с ехидством добавила я про себя.
- Помочь однозначно попытается, если это не повредит интересам короля, - задумчиво ответила я, довольно точно описывая предполагаемое поведение названного дядюшки.
А потом все-таки не выдержала и спросила:
- А для тебя, когда полюбишь, будет иметь значение происхождение любимой?
Я знала, что перехожу рамки, но удержаться не получилось. Последние несколько минут этот вопрос так и вертелся у меня на кончике языка. Спросила, и тут же захотела прокрутить время назад – не надо, ох не надо выяснять такие вещи – слишком личное. Сейчас он меня пошлет - вежливо, и подальше, и будет прав.
