Эмили была явно поражена.
Можно сказать, опрокинута.
- Сэм - Леди Тайна... - повторила она тихо. - Мой маленький Сэм? Но он меня не... Лучше бы ты мне этого не говорила.
- А я думаю, лучше бы тебе не копаться больше в своём подсознании, - ответила я. Не хотелось останавливаться, хотя мне и было жалко Эмили. Она должна была исчезнуть из этого коридора. - А то я бы стала выкладывать тебе всё больше неприятных истин. Каждый день. Истин, от которых твоё подсознание хотело тебя уберечь, но уже не получается, потому что ты беспощадно копаешься в собственных безднах и выносишь на свет вещи, которым лучше бы затеряться в темноте. - Ха, это были всего лишь скверные метафоры. Надеюсь, внутренний редактор Эмили их про- пустит. - Как ты думаешь, для чего эти двери? Только для того, чтобы защищать тебя от знаний, которые могут повредить твоему психическому здоровью. - Я становилась немного патетичной. - Тебе не надо бы переступать порог в этот коридор... э-э... в этот лабиринт твоего мозга. Глубоко в душе ты сама это знаешь. Эмили выглядела неуверенной.
- Но правда никогда никому не вредила, - пробормотала она.
- Если бы! - Я попыталась произнести эти слова выразительно, между тем как по коридору пронёсся порыв ветра, откинув волосы со лба Эмили.
Теперь она слушала с особым вниманием.
- Вся правда, которую ты здесь узнаешь, не только сделает тебя несчастной и одинокой, но и постепенно снесёт твою крышу, - объясняла я настойчиво и, чуть наклонившись, доверительно прошептала: - Признайся, ты уже близка к этому, потому что это выше твоего понимания... Ты начинаешь сомневаться в своём здравом рассудке, и это лишь начало. - Я выдержала небольшую паузу. - Закончится всё психушкой, - сказала я гробовым голосом.
К моему удивлению, Эмили не стала мне возражать.
-Я, в самом деле, иногда боюсь сойти с ума. Ведь я знаю, что всё это мне лишь снится, но при этом чувствую по-настоящему... Думаю, это можно объяснить логически, не важно, много ли я на эту тему читала и размышляла, возникают лишь новые загадки. Не знаю, понимаешь ли ты, что я имею в виду.
О да, это я хорошо понимала. Она даже не представляла, насколько хорошо.
- Мозг - сложный орган, - сказала я. - И если ты свой хочешь уберечь от коллапса, если ты хочешь учиться, закончить школу и создать семью, не опасаясь сумасшедшего дома, вернись через свою дверь и не появляйся здесь больше.
- Сумасшедший дом ничего не добавит, - рассеянно поправила меня Эмили.
Я пожала плечами:
- Извини, я лишь часть твоего подсознания.
- Знаю, знаю... - сказала Эмили. - И боюсь, ты права. - Она встала. - Я не должна больше сюда приходить. Да и не хочу ничего особенного. Мой мозг здесь показывает мне лишь тех людей и животных, которых я готова терпеть в реальной жизни. Наверно, если не говорить о Грейсоне. Я ненавижу леопардов, я ненавижу тебя, я ненавижу лету- чих мышей. Я не выношу твою сверхумную сестру, и Артур Гамильтон для меня величайший хвастун на свете. А сразу за ним Генри Гарпер. Он чудовищно ленив, но всегда получает лучшие отметки, потому что учителя считают его гением, остальное объясняют несчастливым детством. - Она смотрела мимо меня, брезгливо скривив лицо. - Меня может вырвать, когда я вижу его небрежную походку, его деланную ухмылку, руки в карманах.
Я повернулась на каблуках.
- Мне тоже всегда приятно тебя видеть, Эмили, - сказал Генри.
Он действительно держал руки в карманах, так небрежно, что сердце у меня забилось сильней. Впрочем, ухмылка его была не деланной, разве что немного вымученной.
- Ты не собираешься следить за дверью Флоранс? - обратился он ко мне.
- Собиралась, пока мы тут с Эмили вели небольшой разговор, - ответила я, совсем забыв, сказала ли Эмили что-то ещё, требовавшее ответа. Что-то о летучих мышах.
- Я как раз хотела уйти. - Эмили засунула карандаш за ухо.
- Причём на совсем, - добавила я.
Генри нахмурился, вместо того чтобы похвалить меня за то, что я прогнала Эмили из нашего коридора.
Я быстро добавила:
- У Флоранс всё спокойно, не волнуйся. Она и так сегодня ночью не сомкнёт глаз. Артур задумал, мне кажется, что-то получше, чем...
- Стоп! - Генри приложил палец к губам. - Прежде чем рассказать мне о вещах, не предназначенных для постороннего слуха, убедись, что я действительно тот, за кого себя выдаю.
- Тот, за которого ты... Ах, вот что ты имеешь в виду. Что Артур устроит ещё какой-нибудь трюк с превращениями. - Об этом я действительно не подумала. - Но тогда здесь, может, и не Эмили... Ах, нет, это она. Сам Артур не мог бы лучше изобразить. - Я усмехнулась, между тем как Эмили мрачно смотрела на нас: похоже, подсознание заставляло её сильно нервничать.
- Я не шучу, Лив, - сказал Генри необычно серьёзно. - Я думал, ты понимаешь опасность ситуации.
- Да понимаю. Но с Артуром не справиться, если мы поддадимся панике.
- Спроси меня о чём-то, что знает только Генри, - потребовал Генри.
- Хорошо. - Я вздохнула. - Как звали собаку - не чау- чау, другую, с которой я гуляла в Южной Африке?
- Сэр Баркс-Алот. - Генри невольно покачал головой. - Но это может знать и Артур, если он подслушивал нас вчера ночью.
- Ладно, но если так, он мог подслушать почти всё... Тогда поцелуй меня! Я сразу узнаю, ты ли это.
- Хм... - ухмыльнулся Генри, черты его лица расслабились. - Действительно хитрый способ. Я тоже сразу пойму, ты ли это.
Но прежде чем мы приступили к проверке, вмешалась Эмили, которая явно почувствовала себя совсем забытой.
- Пожалуйста, не начинайте здесь миловаться! Зачем это моему подсознанию? - Потом жалобно продолжила: - И что значила вся эта болтовня насчёт Артура и Флоранс? Я хочу сказать, при чём тут они? Как будто сейчас они где-то здесь. Не понимаю зачем. Есть какой-то смысл в том, что, например, дурацкий гриф пускает Артура в сон Грейсона, а передо мной вход закрывает? Не могли бы мне всё просто объяснить? Я лучше воспринимаю слова, чем образы. Что она говорит? У меня во рту вдруг пересохло.
Генри подумал о том же. Он схватил Эмили за руку:
- Подожди. Артур был во сне Грейсона? Не вспомнишь, когда это примерно было?
Эмили пожала плечами и вырвала свою руку у Генри.
- Не так давно. Незадолго до вашего появления. И он не дожидался, пока этот гриф впустит его, прошептал ему что-то в ухо. А мне просто криво усмехнулся. В этом было что-то символическое.
Она продолжала говорить, но мы с Генри уже её не слышали. Мы испуганно смотрели друг на друга.
- Что-то начинается, - прошептал Генри.
Только не паниковать! Самое важное сейчас - сохранять спокойствие.
- Нам надо туда! - крикнула я Генри.
