Ознакомительная версия.
— Пошли, отлежишься у меня дома.
— Я не просил помощи! — гордо выкрикнул он.
— А это не предложение, а приказ.
— По какому праву?
— По праву более умного человека, чем ты.
Наверху послышался шум. К нам спешили головорезы Джонни, и они не обрадуются, узнав, что стали безработными. Я достал револьвер и проверил барабан.
— Иди за мной и прикрывай девчонку.
Немного подумав, я забрал папку с доказательствами на уже покойного преступника. Чтобы потом вернуть ее жандармам. Из всего надо извлекать пользу. Заодно пущу слух, будто он попытался меня обмануть, за что и поплатился.
На следующий день меня разбудил взволнованный и возмущенный Ральф.
— Это… — Он задыхался, не в силах от злости сказать ни слова. — Это… Да как они… да за такое… да их…
— Ральф, успокойся и скажи, что случилось.
— Вот, сэр! Взгляните.
Ральф протянул мне газету. На первой полосе в глаза бросался яркий заголовок «Тайные увлечения известного мага из влиятельной семьи». Задавать глупый вопрос, про кого эта статья, не стоило.
— Ральф, с каких пор меня волнует писанина всякого отребья?
— Но, сэр!!! Это же возмутительно, они облили вас грязью!!!
— И что? — иронично спросил я. — Мне опуститься до их уровня?
— Нет, ни в коем случае!
— Тогда подай завтрак и кофе.
— Да, сэр.
— И что сегодня на завтрак?
— Овсянка, сэр.
За столом уже сидел хмурый Тирион. Он лениво ковырялся ложкой в чашке с кашей.
— Не нравится овсянка?
— С детства терпеть ее не могу. А ты, оказывается, известная личность, в газетах про тебя пишут.
Я равнодушно пожал плечами:
— Оборотная сторона известности и славы. Всегда найдутся завистники и враги.
— Ты к этому так равнодушно отнесся?
— А что мне еще делать? Пойти и сжечь редактора этой газетенки на костре из его собственных газет?
— Было бы неплохо, — хмыкнул алхимик. — Некоторые мои знакомые именно так бы и поступили.
— Мне нет до этого никакого дела. Пусть пишут себе что хотят. Лучше скажи, что ты делаешь в Райхене?
— Приехал по делам.
— По каким таким делам?
— Это мое личное дело.
— Тирион, не увиливай. У тебя не может быть дел в столице. Поэтому говори начистоту.
— Это мое дело, — твердо и непреклонно повторил он.
— Только учти, что у меня своих дел по горло, следить за тобой мне некогда.
— Да я уже понял, какие у тебя дела, — огрызнулся Тирион. — Всяких уродов покрывать.
— Когда подрастешь, мы вернемся к этой теме, — сухо ответил я. — А пока я тебе скажу одно. Как думаешь, как долго будет пустовать место убитого тобой преступника?
— Не знаю.
— А я знаю. Самое большее — месяц. Но я ставлю на пару недель. И есть одна существенная разница. Джонни я знал как облупленного, он был у меня в руках, и я мог его убрать в любой момент…
— Что-то ты не сильно торопился это делать, — запальчиво перебил меня Тирион.
— А нового человека я не знаю. Если завтра мне срочно потребуется найти пропавшую в городе девушку, я просто не представляю, где ее искать.
— Ты хочешь оправдать себя тем, что если бы я не убил его, то ты бы легко нашел эту девушку. Но если бы ты убил его сам, с девушкой ничего бы не случилось…
— Да ты хоть представляешь себе, сколько таких людей, как Джонни, в Райхене? — Я перегнулся через стол и посмотрел ему прямо в глаза. — Что ты вообще можешь знать? Ты жив лишь потому, что я случайно вчера тебя встретил.
— Я бы и без тебя справился! — запальчиво крикнул Тирион.
— Я заметил, как ты без меня справился, — едко добавил я.
Парень окончательно на меня обиделся и перестал разговаривать. Он допил свой чай и, что-то буркнув на прощание, ушел из моего дома вместе со своей знакомой.
Настроение совершенно испортилось. Я поехал в Ассамблею. По дороге встретился с Мелиссой. Она быстро собрала досье на Марэна Картоса. Ничего особенного, он был просто пешкой в чужой игре. Его даже убивать нет смысла. Вместо него пошлют другого.
— Кто прикончил Луция?
— Не знаю.
— Замечательно, Мелисса. Что мне сказать адмиралу? Что я ничего не знаю?!
— Это моя вина. — Женщина опустила глаза.
— Извини, со вчерашнего дня я немного не в форме. И еще этот Картос.
— Что с ним сделать?
— Возьми в заложники его дочь, пошли кого-нибудь, кого не жалко. Потом уберешь, девчонка должна остаться живой и невредимой!
— Да, сэр.
— Постарайся, хорошо? — Я тяжело вздохнул и посмотрел в окно. — Не хватало еще детей убивать.
— Тогда, может, не трогать его вообще? Он же не мог накопать на вас хоть что-нибудь серьезное.
— Да какая разница, что он на меня нашел? Отец меня убьет в любом случае. За пятно на чести дома.
— Я все сделаю.
Мелисса вышла из кареты за пару кварталов до здания Ассамблеи. А я поехал дальше. Выйдя из кареты, посмотрел на небо. Ветер с моря гнал тучи, скорее всего, будет снегопад.
На втором этаже Ассамблеи воздух, как перед грозой, звенел от напряжения. Найти его источник было несложно. Недалеко от входа в столовую стояли Реджинальд Малькольм и Раэл Игнатов и беседовали столь увлеченно, что забыли надеть на лица обязательные доброжелательные улыбки.
— Сударь, вы зарвались! Ради своих пустых амбиций вы зашли слишком далеко!
— То же самое могу сказать и про вас, сударь! Вы ведете страну к катастрофе.
— Вы слепы, если не видите, что это вы губите страну!
— Вы хороший человек, сударь. Но в политике разбираетесь весьма посредственно! Не мешайте тем, кто понимает лучше вас, делать свое дело.
— Можно подумать, вас на самом деле волнует Палата магии, — с презрением процедил адмирал. — Вас просто купили, и по сходной цене, между прочим.
— Кто вы такой, чтобы судить об этом? — надменно ответил Игнатов.
— Кто я такой?! Да пока вы, сударь, ходили по маленькому в шелковые пеленки, я на войне сражался!!! А такие, как вы, в первом же бою в штаны все свое мужество откладывали!!!
— Да кто же спорит? Вы герой страны, непобедимый адмирал Малькольм. Вот и командуйте своими кораблями. Ах да, вы же в отставке! Тогда сидите дома и в компании таких же уважаемых ветеранов ругайте молодежь, падение нравов и, попивая чай с коньяком, вспоминайте боевую молодость.
— Мне есть что вспомнить сударь. А вот вам? — Вопреки моим ожиданиям адмирал ответил на это неприкрытое оскорбление спокойно. — Что вспомните вы? Как брали взятки за проталкивание законов или как лизали чужие задницы, чтобы подняться повыше?
— Сударь, ваши боевые подвиги остались в прошлом!..
Ознакомительная версия.
