Ненавижу говорить о себе в третьем лице, но как ещё можно одновременно представиться и попросить женщину успокоиться?
— Сам dan Ра-Гро навестил скромную смотрительницу забытых вещей? Что ж, извольте пройти в дом: разговаривать на улице не с руки ни вам, ни мне.
Я принял любезное приглашение и, под характерный деревянный стук, перемежающийся со звуком шагов, проследовал за хозяйкой, в комнату, очевидно, служившую гостевой.
— Присаживайтесь, покуда я согрею медовухи. Вы ведь не откажетесь выпить кружку-другую с одинокой женщиной?
Конечно, не откажусь. Потому что daneke Тьюлис, на самом деле, одинока. Некогда она была грозой морских разбойников и брала на абордаж вражеские суда наравне с мужчинами, но полоса неудач, завершившихся потерей ноги, развеяла вместе с утренним туманом все мечты на получение высокого чина, и блестящий офицер довольствовалась теперь службой в тылах Береговой стражи, чем, как можно догадаться, была крайне недовольна.
— Вот, берите.
Глиняные бока приятно грели пальцы, но я пригубил лишь из вежливости и сразу же поставил кружку обратно на стол.
— Что так? Не понравилось? Мёду мало?
— Благодарствую за угощение, daneke, но у меня есть к вам несколько вопросов, требующих скорейшего ответа. Простите, если моё нетерпение оскорбляет вас, но...
Тьюлис забавно повела из стороны в сторону острым носом и хмыкнула:
— Кому рассказать, что сам Рэйден Ра-Гро пришёл ко мне среди ночи, да ещё извинялся за нетерпение, завидовать ведь будут... Смертной завистью!
— Расскажите, — разрешил я. — Пусть завидуют. И присочинить можете всё, что душе угодно, не обижусь. Только помогите!
— За такое позволение костьми лягу! — Пообещала таможенница и тут же прогнала с лица улыбку. — Так что вас привело?
Я выложил на стол веер.
— Вот это.
Тьюлис взяла смертоносную игрушку в руки, раскрыла, повертела, поцокала языком и положила обратно.
— Знакомо?
— Я знаю, для чего такие штуки используются, dan. Но именно эта вещичка... Нет, не попадалась на глаза.
— По складу не проходила? В списках запрещённых к ввозу и изъятых товаров?
Женщина отрицательно качнула головой.
— Уверены?
— Такая диковинка и чтобы проскользнула мимо меня? Нет, dan Ра-Гро, тому оболтусу, который попытался бы её ввезти, я бы уши собственноручно оборвала!
— Это ещё почему?
Тьюлис наклонилась над столом, подметая плохо отполированную деревянную поверхность длинными чёрными прядями, выбившимися из растрепавшейся со сна косы:
— Потому что подлая штука! Потому что убивают ей исподтишка, в спину, а не в честном бою!
— Ей пользуются женщины?
— Кто сможет поднять, тот и пользуется, хоть женщина, хоть ребёнок: главное, взвести, а уж выстрелить особых сил не требуется.
Женщина. Или ребёнок. Или женщина-ребёнок... Кусочки мозаики складываются друг с другом.
— Вы видели его в действии?
— Не доводилось, — вздохнула таможенница. — Мне прежний смотритель складов рассказывал, когда хозяйство передавал. Даже рисовал, как всё устроено. Мне тогда тягостно было, dan Ра-Гро, вот старый Квентис и пытался меня развлечь, как умел. Много он рассказывал... И, как сейчас вижу, всё в памяти сохранилось.
— Это чудесное качество, daneke, помнить услышанное. Смею ли я надеяться, что вы вспомните кое-что ещё?
Тускло-голубые глаза взглянули на меня чуть настороженно, но прятавшаяся в них тревога была вызвана вовсе не догадками относительно содержания следующего вопроса: Тьюлись боялась меня разочаровать отсутствием ответа — это читалось в каждой бисеринке пота над верхней губой женщины.
— Что же я должна припомнить?
— Некоторое время назад... Не могу предположить, сколько именно, к сожалению: может, месяц, может больше... Кто-нибудь пытался, скажем, склонить офицеров, приглядывающих за складом, к нарушению правил?
— Продать что-то со склада?
— Возможно. Скажем, некто совершенно точно знал, что предназначенный для него товар будет изъят, и просил поспособствовать. Было такое?
Женщина задумалась, скрестив руки на груди.
— Сейчас, когда вы спросили... Пожалуй, было. Раньше всякие проныры частенько мзду за помощь сулили, да я давно своих парней отучила гнаться за выгодой, так что, признаться, и сама удивилась, когда Кори доложил, так, мол, и так, подбивает ко мне клинья один, скользкий, как угорь, аж противно. И разузнал ведь о всех долгах, да о больной матери... Много монет сулил. А надо было всего лишь какую-то мелочь со склада «законному владельцу» будет возвратить, когда на таможне изымут.
— И что Кори?
— А ничего. Мне рассказал. И дал этому угрю от ворот поворот. Я сначала хотела «городским» сообщить, а потом подумала: что буду зря людей беспокоить? Такие по штуке в месяц, нет-нет, да явятся.
Всё-таки не удерживаюсь и спрашиваю:
— И всем вы... «от ворот поворот» даёте?
Тьюлис щурится, внимательно изучая моё лицо, чтобы понять, как ответить: отшутиться или быть откровенной. Наконец, поступает правильно и выбирает второе:
— Не всем. Бывают случаи, когда помогаю.
Молча киваю, стараясь сохранять спокойствие, хотя больше всего хочется улыбнуться.
— Вы сами видели... «угря»?
— Да, сподобилась.
— Как он выглядит?
— А никак. Скверный человечишка. Видно, как первый раз в поклоне согнулся, так и привык с кривой спиной ходить. Скользкий такой, глазки бегают. И ладони всё время платком обтирает.
Опасения подтверждаются. То есть, это уже не опасения, а установленная угроза. Подтверждённая фактами. Можно отправляться дальше, но перед уходом...
— Скажите, мог веер попасть в город через «вольных возчиков»? Как сейчас с запрещённым товаром, строго присматривают?
Женщина пожала плечами:
— Мог, конечно. Уж вы-то знаете: хоть ххага мимо таможни протащат, если за него полновесным золотом платят!
— Спасибо за помощь.
Я встал и двинулся к выходу, а уже у самого порога обернулся:
— Можете всем рассказать, что вас домогался Рэйден Ра-Гро. Самыми непотребными способами.
Она рассмеялась, шутливо погрозив пальцем:
— Ох, и проказник вы, светлый dan... Расскажу уж, коли не против. Вот только...
— Что-то ещё?
По смуглому от въевшегося загара лице пробежала тревожная тень:
— Кажется мне, будто что-то я всё же забыла. Что-то о веере этом проклятущем, и важное ведь... Нет, не вспоминается.
— Не страшно. Вы и так сильно мне помогли. Доброй ночи, daneke!
— И вам доброй... Только, наверное, не ночи надо желать, а охоты, верно, dan?
Вместо ответа я подмигнул и толкнул створку двери.
Антреа, квартал Костяных Клинков,
