Ознакомительная версия.
Сначала следователи вели себя довольно вежливо и условия содержания были вполне приемлемыми. Да что там говорить, просто превосходными, даже без учёта ситуации. И комнаты лишь условно назывались камерами, и питание ресторанного уровня, и прогулки, и времени на сон всегда хватало... Вообще единственным недостатком можно было назвать отсутствие возможности выхода в сеть, хотя компьютер в апартаментах и имелся.
Однако когда она честно рассказала всё, что знала, и больше ничего сообщить не могла, ситуация резко изменилась. Вежливые и доброжелательные следователи куда-то исчезли, а вместо них появились грубые и злобные, не говорящие, а постоянно орущие и требующие выдать информацию, которую она, по их мнению, скрывала. Кроме того, девушка оказалась в самой настоящей камере, сырой и тёмной, размером два на два метра с бетонной лавкой, на которой отсутствовал матрас или что-либо его заменяющее, и без единого окна. Правда, много времени там проводить не приходилось, так как всё его занимали непрекращающиеся допросы
Настоящих пыток не было, но несколько раз её всё же избили. Пища, которую ей приносили, съедобной называлась очень условно, а времени на сон оставалось в лучшем случае только пара часов в сутки. И так две недели подряд!
В конце концов Верике стало всё безразлично. Она уже готова была признаться в чём угодно, лишь бы её не то чтобы оставили в покое, а дали хотя бы лишние полчаса поспать. Даже в заговоре с целью свержения императора. На самом деле, сама того не зная, подписала подобные признания даже дважды, причём в одном случае следующей императрицей планировалась она сама, так как была законной наследницей по линии внучатой племянница его прабабки, которая приходилась ей троюродной младшей сестрой (такой специфический в СБ юмор).
И вдруг всё опять переменилось.
- Верика (фамилия), вы понимаете, о чём я говорю?
- Да, - на автомате ответила девушка.
На самом деле она ничего не понимала. И то, что следователь совсем другой, тоже заметила далеко не сразу.
- Против вас было совершено преступление, - продолжил тем временем новый следователь. - Виновные в превышении служебных полномочий уже наказаны.
- Да, - снова автоматически ответила Верика и впервые проявила интерес к происходящему.
Следователь, кстати, совершенно не врал. Они действительно были наказаны, причём достаточно серьёзно. Правда, вовсе не за декларируемые проступки, а потому что потеряли две недели и не сумели добиться почти никаких результатов. Не считать же таковыми признания в заговоре с целью свергнуть императора и занять его место? Ну и за то, что перестарались, тоже. В первую очередь именно из-за этого. Свидетельница, впавшая в полную апатию, никому не нужна. Разве для показательного процесса, да и там не очень.
- Сразу отпустить мы вас не можем, и на время следствия по делу о превышении служебных полномочий некоторыми сотрудниками службы безопасности будете задержаны, но исключительно в качестве свидетеля. Нужно же узнать, действовали эти сотрудники в одиночку, по собственной, так сказать, инициативе или по указанию сверху. Помощь в чистке внутренних рядов службы безопасности - священный долг каждого гражданина!
Верика опять дала положительный ответ. Участвовать в чистке этих самых рядов в любом случае было предпочтительнее, чем то, что она успела испытать. Не из мести, а лишь бы оставили в покое.
Новая камера от первых апартаментов сильно отличалась, но и на коробку два на два метра с голыми сырыми бетонными стенами тоже не походила. Как раз нечто среднее. Кормили хорошо, спать могла сколько угодно, на чисто формальные допросы водили ежедневно, но длились они никак не более часа, а зачастую намного меньше. Уточняли, не было ли сообщников у предыдущих следователей, о чём конкретно они расспрашивали, а также что им девушка отвечала.
Но самое главное - в новой камере стоял компьютер с подключением к сети. Понятно, что почти всё там было заблокировано, и доступ оставался только к официальным лентам новостей и правительственным сайтам, но всё равно. К тому же, будучи инженером-компьютерщиком, Верика могла с лёгкостью обойти эти довольно примитивные казённые блокировки. С самого начала так и поступила бы, но после двух недель ада ещё не отошла от полной апатии.
Вилм Гинкрин, следователь, что приносил извинения Верике от имени всей службы безопасности за превышенные его коллегами служебные полномочия, на самом деле являлся начальником одного из отделов этой службы. Причём планетарного уровня. Сразу после беседы с девушкой он направился на встречу с уже настоящим своим коллегой, начальником другого отдела.
- Твои подчинённые на этот раз перестарались, - сходу начал он. - Совсем её сломали.
- Так по сути это и было одним из их заданий, - спокойно ответил тот.
- Но не до такой же степени. Не представляю, сколько теперь придется потратить времени, чтобы она хоть немного пришла в себя и полезла в сеть связываться с сообщниками.
- Думаешь, она не поймёт, что это ловушка, и вы за ней следите?
- Но Верика специалист, а они, как правило, завышенного мнения о себе и заниженного о нас. Абсолютно уверены, что безопасники ничего другого, кроме как выбивать признания, и не умеют. А в среде компьютеристов такие взгляды наиболее типичны.
Собеседник кивнул. Кому, как не ему, было об этом знать? Именно его отдел и поддерживал такую репутацию службы безопасности.
- Поэтому и блокировку легко снимет, и наши ловушки с закрытыми глазами обойдёт, и даже не подумает, что они там только для того и поставлены. Весь вопрос, сколько ей времени понадобится на то, чтобы хоть немного прийти в себя после работы твоих парней. Вот поэтому и говорю, что они перестарались.[12]
- Ланириэль из рода Алессариэ дома Серебристой Листвы! - начал учитель, мельком просмотрев свиток с выполненным заданием, которое я ему только что сдала.
То, что он обратился ко мне по полному имени - это плохо. Даже очень плохо. Чревато большими неприятностями. Конечно, по-настоящему это еще не самый полный вариант моего имени, потому что если бы учитель начал произносить именно его, с перечислением предков по обеим линиям и всех их титулов, большая часть которых за пределами леса не значит ровным счётом ничего, то до конца урока точно бы не успел.
И ещё свиток. Возникло смутное беспокойство, что что-то с ним не так. Но неуловимая мысль крутилась где-то рядом и всё время ускользала. Да и не до неё в тот момент было, если честно. Хотя беспокойство всё равно не оставляло.
Ознакомительная версия.
