– Представляю, как она обрадовалась, когда мы там застряли!
Эту мою реплику мужчины оставили без комментариев. Видимо, я была права на все сто процентов, и моя соперница эти два часа прожила абсолютно счастливым человеком. Мне очень хотелось спросить Вольфа, успела ли его бывшая, за то время, что мы с Горацием выбирались из того мира домой, сделать ему предложение или нет, но удержала свою 'стерву' в узде. Он не заслуживал такого отношения! Я просто ещё крепче прижалась к нему, наслаждаясь тихим счастьем.
Кельс посмотрел на нас и признался.
– А я почти сразу понял, что эта языкастая студентка тебе небезразлична, Вольф. Не смотри удивлённо. Я врач, и научился читать по лицам тщательно скрываемые чувства. Знаешь, как иногда было противно разговаривать с родственниками какого-нибудь умирающего богача, которые напоказ демонстрировали заботу и скорбь, а сами считали часы, когда они смогут, наконец, добраться до наследства родственника – скряги. Или жена тайно наслаждается страданиями мужа, покалеченного на охоте. Или муж смотрит на умирающую в родах жену, одновременно перемигиваясь недвусмысленно с молодой соседкой… Примеров таких много.
– Про меня-то как догадался? – поинтересовался Вольф.
– Ты так демонстративно её игнорировал, что у меня сразу возник вопрос о таком странном отношении к прелестной девушке, которая не побоялась одна отправиться на поиски возлюбленного. А госпожа герцогиня стойко принимала твою холодность, лишь изредка бросая на тебя вопросительные взгляды, едва заметные, надо отдать ей должное. Вот я и подумал, что ты, таким образом, оберегаешь дорогого тебе человека от возможных нападок и неприятностей со стороны обитателей замка. А она это знает, и лишь иногда спрашивает твоего совета.
– Вывод от обратного, – усмехнулся Вольф.
– Совершенно верно!
– Вольф, а как ты догадался начертить пентаграмму?
Два удивлённых мужских взгляда упёрлись в меня.
Вот чего, спрашивается, им не понятно? Нормальная же логическая цепочка. Вольф трепетно ко мне относится, следовательно, испытывает нежные чувства. Я застряла в чужом, неприветливом мире, без надежды на скорое возвращение домой, что должно вселить в любящее сердце боль и уныние. Но Вольф не из тех людей, которые опускают руки. Он должен был сразу начать поиск выхода из сложившегося положения! Поразмыслив, он просто обязан был придти к тому же выводу, что и Гораций. Имеется в виду – тонкая ткань между мирами, которую в этот момент было довольно легко пробить. Осталось только решить, какой способ применить: попробовать пробиться с помощью эм гэ тэ, что-то подкорректировав в формулах, или, как мы, через пентаграмму. У нас была тетрадь, о которой вспомнил Гораций! Всё просто!
Когда я им это объяснила, оба мужчины продолжали смотреть на меня точно так же, как Святой отец Фабиано в тот момент, когда Лотар сказал, что я – герцогиня.
И сколько будет продолжаться этот ступор?
– Кельс, а столбняк – заразная болезнь? – никакой реакции. – Она воздушно – капельным путём не распространяется? Может, мне прививку сделать, а то вы как-то странно замерли…
Я уже подумывала сбегать за водой и устроить им освежающие процедуры, но Вольф пошевелился и произнёс.
– Всё так просто… тетрадь…
– Охлореть… – я всё ещё не оставляла мысли о воде.
– Какая тетрадь? – отмер Кельс.
– С конспектами первой части энциклопедии Шфора… Мы её у старухи – ведьмы забрали, когда ходили на половину Лотара за моим рюкзаком.
– С кем ходили? – нахмурился Вольф.
– С Ленкой… Точнее, мы ходили выручать Алекса, который пошёл за моим рюкзаком, а мы уже пошли за ним, – постаралась разложить всё по порядку. – Гораций сказал, что над ним ведьма магичит, вот мы и…
– А Лотар, оказывается, той ещё сволочью был… – сокрушённо покачал головой медик. – Надо же, законспектировал! А я и не знал.
– Кельс, ты знаешь, где находится первый том?! – набросилась я на него, не обращая внимания на то, что Вольф не удивлён информации о вожделенном первом томе.
– Ты на нём сидишь… – сообщил Кельс, указывая взглядом на подушки подо мной.
– Что?! Опять?
– Вы такая красивая, когда краснеете.
– Это из-за изжоги.
'Амели'
Холщовый мешок, в который была упакована драгоценная энциклопедия, сграбастанный мною вместе с подушками, действительно находился у меня под… угу, спиной, доставляя некоторый дискомфорт. Но после всех моих злоключений, я мало обращала внимания на такие пустяки. Получается – зря…
Именно за этим сокровищем так рвался домой Кельс, не желая оставлять его в распоряжение Лотара. Ведь после ухода медика в родной мир, маркиз перевернул бы его дом вверх дном, но разыскал книгу. И именно из-за этого Вольф помог Кельсу переместиться в Пьянчо, используя телепорт. В противном случае, парамедика арестовали бы люди Лотара, стоило только тому покинуть замок.
Теперь я понимала, что заставило Вольфа поддаться на уговоры… нет, он сам с радостью согласился прогуляться за книгой к тайнику…
Мы с Вольфом с интересом рассматривали первый том энциклопедии, а я, попутно, рассказывала мужчинам о том, что произошло между мной и Лотаром, когда портал так неожиданно захлопнулся.
Снова погрузившись в эти события, я с ужасом осознала, что спаслась, именно спаслась, а не победила врага, только благодаря чуду, невероятному стечению обстоятельств. Ведь моё попадание булыжником Лотару в лоб было сущим везением. Даже страшно представить, что было бы, промахнись я тогда… Да и Кельс с Вольфом, уточнив все мои болевые ощущения при атаке Лотара на мой ментал, долго молчали, а потом сообщили, что это была не простая атака на чувствительные точки, а запрещённый пси – удар. Я не очень хорошо разбиралась в различных способах воздействия на мозг, и попросила разъяснить мне подробнее, через что же я прошла.
– Он тебя убивал, – обрадовал меня муж, глядя в глаза встревожено. – Правильнее сказать, он убивал вас обоих. Как техно – маг ты гораздо сильнее его… Когда Лотар это понял, то пошёл ва-банк…
– Нет, Вольф, – прервал его объяснения Кельс, – он это знал всегда! Сами же рассказывали и про монастырь, и про то, как связанная Петра разделалась со стражником! – Я поморщилась от упоминания того случая. – Но надеялся на то, что перед ним всего лишь девушка – студентка. Многие люди в момент опасности становятся инертными, малодушными. Даже те, кто может спокойно ответить обидчику, зачастую лишь беспомощно хлопают руками. На такую реакцию и рассчитывал Лотар. Ну, и на численное превосходство, разумеется. А когда Петра осталась с ним один на один, спровадив солдат, тут он и понял, что фенита ля комедия…
