– Спасибо, спасибо! – Эмма кинулась к двери, но, пока она выскакивала на крыльцо, дядя Патон уже унесся чуть ли не до перекрестка.
Чарли наконец проглотил остаток гренки. Нет, такой темп событий был ему не по душе. К тому же спросонья соображать было трудно. По этой же причине он не заметил, что бабушка Бон хотя и выкрикивала «Кто там?» и «В чем дело?», однако на губах у нее играла всезнающая мерзкая улыбочка. Впрочем, старуха быстро ретировалась в свою комнату.
– Пойду догоню Эмму с дядей, – сказал Чарли.
– Молодец! – одобрила Мейзи.
Чарли уже шагнул за порог, но потом, по внезапному наитию, вернулся к себе за волшебной палочкой. А вдруг пригодится? Теперь, когда мальчик знал ее историю, ему казалось, что в таком отчаянном положении волшебная палочка будет очень кстати.
Конечно, пока он копался, Эмма и тем более дядя Патон уже убежали далеко вперед. Сунув палочку под мышку, Чарли промчался по Филберт-стрит, а на углу чуть не врезался в почтенного господина, который выгуливал трех терьеров и сердито крикнул вслед Чарли: «Поосторожнее с палкой, юноша!»
Книжный магазин стоял нараспашку, и дверь сиротливо моталась на ветру. Чарли предусмотрительно заложил ее на засов и повесил табличку «Закрыто по техническим причинам».
Он влетел в комнату мисс Инглдью и остолбенел от смущения: дядя Патон делал пострадавшей искусственное дыхание. По крайней мере, пытался. Чарли жарко покраснел и стал смотреть в потолок. Эмма бегала вокруг дивана, на котором лежала мисс Инглдью, и причитала: «Спасите ее, мистер Юбим! Пожалуйста!»
– Плохо дело, – сказал дядя.
Чарли глянул на мисс Инглдью и ужаснулся: лицо у нее посинело, глаза закатились, рот отчаянно ловил воздух, как у рыбки, выпавшей из аквариума.
Искусственное дыхание определенно не помогло, и теперь дядя Патон нажимал мисс Инглдью на грудную клетку.
– Расстегни ей пояс, Эмма! – бросил он девочке.
– Не получается! – пискнула Эмма. – Уже пробовала!
– Быть того не может! – Дядя Патон рванул пряжку, и в тот же миг пальцы ему обожгли синеватые искры. – Проклятие! Что это? – Он дернул вновь – и вновь обжегся; попытался разорвать пояс – но тщетно. – Не выходит. Из чего эта треклятая штука? Нужен нож или кусачки, что-нибудь, что режет металл.
– Не поможет, – тихо-тихо, дрожащим голосом произнесла Эмма. – По-моему, это именно что проклятие. То есть заклятие. Пояс кто-то заколдовал. Понимаете, я оставила его на минуточку без присмотра… в классе… Я во всем виновата.
Дядя Патон замер и воззрился на Эмму.
– Так вот как они наказывают непокорных, – глухим низким голосом сказал он. – Если Джулия… – Он осекся, упал на колени и, прижав бледную руку мисс Инглдью к губам, воскликнул: – Дорогая моя! Что же нам делать? Я бессилен.
Чарли оцепенел. Неужели дядя вот так просто возьмет и сдастся? Неужели мисс Инглдью умирает? Или уже умерла?! Нет, только не это.
Что-то настойчиво шевельнулось в правой руке у Чарли, и по пальцам пробежала волна тепла. Конечно, волшебная палочка! Раз он принес ее с собой, значит, пора пускать ее в ход.
– Дайте-ка я попробую, – вызвался Чарли.
– А ты справишься? – недоверчиво спросил дядя.
– Да, – твердо ответил Чарли. Он наклонился над мисс Инглдью, уверенно взмахнул палочкой и коснулся ею злосчастного пояса. Пряжка ослепительно вспыхнула, а потом, на мгновение, весь пояс превратился в сплошное белое пламя.
– Горит! – испугалась Эмма.
– Нет, – быстро успокоил ее Чарли и нараспев, растягивая гласные, скомандовал волшебной палочке: – Ра-а-азо-о-орви-и-и!
Серебряный кончик палочки полыхнул, раздался громкий треск, и пояс разорвался. Черные бусины градом запрыгали по полу.
– Бог ты мой, Чарли! – пораженно воскликнул дядя Патон. – Откуда ты узнал, что сказать?
Чарли растерянно пожал плечами. Наверно, это слово давно уже застряло у него в голове, когда он штудировал англо-валлийский словарь, и дождалось-таки своего часа.
В этот миг мисс Инглдью вдохнула всей грудью и села.
– Ах! – сказала она, поморщившись и держась за бок. – Я, кажется, упала в обморок?
– Тетя, я испугалась, что вы умерли! – И Эмма кинулась ей на шею.
– Умерла? – озадаченно переспросила та.
– О, моя драгоценная Джулия! – Дядя Патон так и стоял на коленях. – Просто не могу передать… – От волнения он утратил дар речи и стал утирать глаза платком.
– Патон, это вы спасли мне жизнь? – поинтересовалась мисс Инглдью.
– Нет, эта честь принадлежит нашему Чарли, – не без нотки сожаления признался дядя Патон.
Взгляд мисс Инглдью упал на волшебную палочку.
– Правда? Неужели дело приняло такой скверный оборот? – Она вздрогнула. – Спасибо тебе, Чарли.
– На здоровье. – Чарли сунул палочку под мышку. – Это не совсем я. Скорее мы с ней – ну, с палочкой.
– Тогда спасибо вам обоим! – Мисс Инглдью просияла.
– Джулия, вам точно полегчало? – Дядя наконец поднялся с колен.
– Да-да, – кивнула мисс Инглдью и, зардевшись, добавила: – Простите, что всех переполошила. Это надо же было сделать такую глупость!
– Вам не в чем себя упрекнуть! – горячо возразил дядя Патон. – Если вы сносно себя чувствуете, то, прошу извинить, у меня срочное дело. – Он направился к выходу, сказав Эмме: – Присмотри за тетей, хорошо? Я скоро вернусь.
Чарли спрятал палочку в рукав и поспешил за дядей, который размашисто шагал по Соборному переулку.
– Куда вы собрались, дядя Патон?
– А то ты не догадываешься! – громогласно вскричал дядя, сверкая глазами.
Чарли догадывался. День был в разгаре, но дядя Патон напрочь забыл о своих обычных предосторожностях. Он семимильными шагами мчался по городу, забыв о витринах и светофорах. На одном из перекрестков, правда, стекло светофора все-таки треснуло, но, прежде чем кто-то из прохожих успел понять, в чем дело, дядя Патон был уже далеко. Чарли за ним еле поспевал: дядина спина маячила далеко впереди. Ничего себе несется! С Банковской площади дядя, слившись с полутьмой, стремительно свернул в Сквозняковый проезд. Чарли издалека увидел, как дядя Патон взбежал на крыльцо третьего дома номер тринадцать, но стучать или звонить не стал, а просто с размаху пнул дверь. Трухлявое дерево жалобно затрещало, посыпались щепки. Дядя лягнул дверь еще раз, и та просто обрушилась прямо в прихожую тетки Венеции. Перешагнув через дверь и очутившись в темной прихожей, Чарли увидел, что дядя вихрем влетел в гостиную тетки Венеции.
Согнув костлявые плечи, Иоланда Юбим деловито прострачивала на электрической швейной машинке что-то зеленое. На машинке мигала крошечная красная лампочка. Огромный стол был завален слоями разноцветной одежды, пуговицами, тесьмой и прочим.
