«Женщины и есть женщины, даже такие воинственные, — усмехнулся Конан, наблюдая за тем, как амазонки с синими лентами разоружают остатки стражи. — Очень часто их удается взять просто на испуг!»
Он оглянулся по сторонам, разыскивая Линель, и увидел, что та отдает распоряжения. Амазонка помахала ему рукой:
— Сейчас отведем пленных в подземелье и все направимся в город!
Возбужденные схваткой девушки обсуждали бой, бросая на варвара взгляды, полные уважения и восторга.
— Вперед! — скомандовала Линель, вновь вернувшаяся на галерею.
Киммериец побежал к выходу из дворца, девушки поспешили за ним. Отовсюду сбегались женщины с синими повязками на лбу, и варвар еще раз подивился тому, как много среди амазонок оказалось противниц Эниды. Мощным ударом ноги он распахнул дверь, выходившую во двор, и помчался к воротам, за которыми слышались звуки битвы: крики, звон мечей. В городе, как и предполагала Линель, началось восстание. Пробежав с десяток шагов, киммериец вдруг почувствовал, что земля вдруг вздымается, словно под ногами — пригорок, хотя Конан мог бы поклясться чем угодно, что дворцовая мостовая была ровной, как стол. Внезапно впереди взметнулся столб пламени, смешанного с мелкими камнями, комьями почвы и песка. Варвар едва успел остановиться. Сзади раздался громкий вопль ужаса. Из разверзшейся щели повалили клочья белесого тумана, сгустившиеся в нечто напоминавшее гигантскую грушу грязновато-серого цвета. Голова монстра, если у него вообще была голова, сбоку похожая на петушиный гребень, была усеяна множеством маленьких, беспрерывно моргавших глаз, поставленных так близко друг от друга, что они почти сливались в одно бесформенное студенистое пятно. Эти глаза, которые, то закрывались кожистыми складками, то вновь влажно блестели, как будто вцепились в застывшего от неожиданности киммерийца. Нижняя часть тела чудовища представляла собой как бы огромную хризантему с тысячью длинных и очень тонких лепестков, которые угрожающе вытягивались, норовя схватить киммерийца, словно болотная росянка зазевавшуюся муху.
— Бегите отсюда! — обернувшись к амазонкам, крикнул варвар.
Девушки дружно попятились назад, и в это мгновение Конан почувствовал, что пара щупалец вцепилась в его одежду. Он легко перерубил их взмахом меча, но не успел отпрыгнуть в сторону, как к нему прилип десяток новых серых нитей. Киммериец рвал их движениями тела и взмахами меча, но щупалец было слишком много: на место разрезанных подтягивалось множество других, и скоро варвар, оплетенный сотнями нитей, в бессильной ярости бился в них, словно рыба, запутавшаяся в сетях. Он успел повернуть голову, чтобы крикнуть женщинам, которые пытались прийти ему на помощь:
— Назад! Не подходите! Иначе погибнем все!
«Опять колдовские штучки гадюки Мэгенн!»
Конан изо всех сил упирался ногами в мостовую, но щупальца тащили и тащили его к открывшемуся посередине этого гигантского цветка отверстию, похожему на огромную пасть. Пот градом лил с киммерийца, он напряг последние силы, но зев чудовища неумолимо приближался. Еще несколько мгновений и монстр его поглотит. Эта тварь переварит его как муху! Варвар видел подобное на болотах, где хищное растение расправлялось с мошками. Когда лепестки размыкались вновь, только чешуйки крыльев выпадали наружу и, падая, кружились в воздухе.
«Вот так сейчас будет и со мной, — почти теряя сознание, подумал Конан, — только одежду и меч эта дрянь, пожалуй, выплюнет. Хорош конец, нечего сказать, клянусь кишками Нергала!»
В глазах у него потемнело, от смрада, вырывавшегося из чудовищной пасти, к горлу подкатывала неудержимая тошнота. Варвар почувствовал, как щупальца приподнимают его и отрывают от земли.
«Конец!» — мелькнуло в мозгу, но в тот же миг Конан вдруг почувствовал, что под ногами вновь появилась твердая почва.
Одновременно он услышал шум тысяч крыльев, и великое множество невесть откуда слетевшихся птиц закрыло небо. Киммерийцу показалось, что щупальца ослабили хватку и уже не тянут его с такой силой, как раньше. Так и было! Птицы, кружа над монстром, клевали его глаза, бросались на белые нити, рвали чудовище когтями. Обрывки щупалец закружились в воздухе, словно паутина, и варвар почувствовал, что может пошевелиться. Скоро он начал помогать своим неожиданным спасителям одной рукой, потом освободил вторую и, оторвав от себя последнюю нить, отпрыгнул в сторону от зловонной пасти монстра. Тварь почти не была видна из-за облепившей ее тучи птиц. Они взлетали в воздух и с криками вновь падали вниз, вонзая клювы в податливую плоть. Монстр пытался отбиваться щупальцами, иногда ему удавалось схватить птицу, но тут же десятки других пернатых занимали ее место, и тварь на глазах съеживалась и опадала.
Прошло совсем немного времени, и все было кончено: на каменных плитах бурым пятном расползлась омерзительная лужа слизи, а птицы, покружив над останками чудовища, едва не отправившего Конана на Серые Равнины, с шумом взмыли вверх и полетели прочь.
Киммериец перевел дыхание и оглянулся вокруг. Женщины, еще не оправившиеся от пережитого ужаса, сбились в кучку и не двигались с места. Варвар тоже чувствовал дрожь во всем теле и неожиданно накатившую слабость. Он опустился на одно колено, собираясь с силами.
— Все кончилось, — повернулся он к амазонкам. — Нельзя терять времени. Бежим!
Женщины опомнились и последовали за ним к воротам, ведущим из дворца на городскую площадь. Шум схватки уже слышался где-то вдали, а навстречу Конану бежали несколько амазонок, впереди которых он увидел Дейдру.
— Ты жив! — воскликнула она. — Как хорошо, что мои пернатые друзья поспели вовремя!
— Спасибо! — только и смог выговорить киммериец, обнимая женщину. — А сейчас надо спешить на помощь Тайраду!
— Конечно! — согласилась его подруга, лукаво улыбаясь и не торопясь освободиться из объятий варвара. — Выступаем сейчас же.
Глава пятаяКонан взлетел на холм и остановил коня. Перед ним как на ладони расстилалась картина начинающейся битвы. Он видел, что войска Эниды, рассыпавшись перед скалистыми обрывами плато, готовятся штурмовать отряды Тайрада. Под началом правительницы, как прикинул варвар, было несколько тысяч амазонок и, конечно, гирканцам и их подругам, если противники одновременно со всех сторон начнут подниматься по кручам, не удастся долго сдерживать натиск таких сил. Разумеется, отражать атаки легче, чем нападать, но, как бывает при штурме крепостей, стоило кому-нибудь закрепиться на одном участке, и тогда превосходство в численности непременно сыграет свою роль. Киммериец не раз в своей жизни видел такие сражения и участвовал в них.
