— Это что еще за новости?! — слегка опешил князь. — Встань немедленно! Еще чего не хватало, я тебе не китайский божок! — Эрик ди Таэ ловко поднял ученицу на ноги. — И никогда больше так не делай!
— Да, мастер, — виновато потупилась она.
— Эрик, я надеюсь, вы не собираетесь наказывать девочку? — осторожно спросил отец Рид.
— За кого вы меня принимаете? — возмутился тот. — Но вот на вашем наказании настояла госпожа кардинал.
— Да?.. — Архонт приуныл. — И что же меня ждет: сожжение или четвертование?
— Нет, всего лишь каталогизация малого архива, ну и вашей личной документации, само собой.
Отец Рид обреченно схватился за голову и тихонько застонал.
— Святой отец, — Арьята вновь подсела к нему, — если мастер позволит, я могла бы вам помочь.
Эрик внимательно посмотрел на этих двоих, усиленно пытаясь подавить усмешку.
— Думаю, это не помешает нашим с тобой тренировкам, — проговорил он. — Ты ведь все-таки ученица Высокого дома ди Таэ!
Ведьмочка просияла. Князь ди Таэ отметил, что от былой настороженности, граничившей с неприязнью и откровенно проявляющейся по отношению к священнику, у девочки не осталось и следа. Теперь Арьята глядела на архонта едва ли не с обожанием.
«Хм, похоже, у Рида появилась поклонница, — подумал про себя князь. — А у нас с Анной, как я сам недавно напророчил, — еще одна головная боль».
Солнце уже клонилось к закату, когда Анна и Хьюго наконец вернулись в гостиницу. Прошедший день выдался суматошным, а предстоящая ночь обещала стать примерно такой же. К тому же раненое плечо княжны ди Таэ вновь давало о себе знать, отзываясь тупой ноющей болью на каждое движение.
Добравшись до своего номера, девушка в первую очередь занялась раной: заново обработала и перевязала, подновила обезболивающее заклятие. Хьюго искоса поглядывал в ее сторону.
— Что вы так кровожадно на меня пялитесь, де Крайто? — не выдержала Анна. — У меня возникло нехорошее ощущение, будто последнюю пару часов вы только и ждете, чтобы я грохнулась в обморок!
— За последние два часа вы четыре раза теряли сознание, — откровенно уведомил ее Хьюго.
— А вы каждый раз благородно меня подхватывали, — провоцирующе усмехнулась княжна.
— А что, лучше было бы оставить вас лежать на тротуаре? — желчно осведомился священник, весьма раздосадованный ее въедливостью.
— Почему бы и нет, ведь я нечестивая ведьма, гореть мне в аду синим пламенем, — ехидно парировала чародейка. — Ваша святость могла оскверниться. — Анна предвкушающе облизнулась и подогнула под себя ноги, поудобнее устраиваясь на кровати. Кажется, между ними назревает очередной миленький скандальчик. Девушка обожала выводить священника из себя, а к тому же он становился еще красивее, когда злился.
— Не кощунствуйте! — вспылил Хьюго.
— А вы не стройте из себя неприступного святошу! — огрызнулась Анна. — Хьюго, я уже говорила вам и повторю еще раз: перестаньте меня бояться.
— А вы перестаньте надо мной насмехаться! — Парень сердито пнул стену. — Думаете, мне легко раз за разом глотать ваши неуместные шутки и терпеть ваши… — Священник запнулся.
Княжна взглянула на него и восхищенно расхохоталась. Де Крайто дернулся, как от удара. Ему показалось, что этот колдовской смех расплескался по комнате огненными брызгами и рикошетом ударил по нему. Этот смех не раз преследовал его в ночных наваждениях.
…С того момента, как молодой священник познакомился с Анной ди Таэ, жизнь его превратилась в кошмар, сладкий до приторности. Одна часть его души настоятельно требовала выбраться из этого сумасшествия, а вторая предпочитала плыть в бесконечных несбыточных мечтаниях, балансируя на грани между болью и дурманом…
— …Хьюго, Хьюго! Эй, что с вами, очнитесь! — Анна резко встряхнула священника за плечи.
Де Крайто моргнул и уставился на нее недоуменным взглядом:
— А? Что со мной случилось?
— Это вы мне скажите! — Княжна выглядела не на шутку обеспокоенной. — Я смотрю, а у вас глаза шальные, как у одержимого, энергия дурная из ауры так и хлещет… — Чародейка плеснула в стакан воды и, пошептав над ним, протянула Хьюго: — Выпейте, полегчает.
Священник залпом проглотил поданную ему воду. Дурной комок, только что давивший на сердце, мгновенно исчез. Парень, пошатываясь, подошел к кровати, лег и вытянулся во весь рост. Анна тем временем распаковывала сверток с их дневными приобретениями, необходимыми для посещения аукциона. Вскоре на кресле были разложены все покупки: длинная черная юбка из соединенных шнуровкой шелковых клиньев, черный кожаный корсет и черная же блузка с глубоким вырезом. Во все это чародейка не замедлила облачиться.
— Хьюго, как вы? Пришли в себя? — поинтересовалась она.
— Д-да, кажется.
— Тогда настала ваша очередь переодеваться.
Де Крайто повернулся к ней лицом и обомлел: волосы чародейки, еще минуту назад отливавшие белым золотом, теперь стали чернее ночи.
— А, кхм, — потрясенно кашлянул он.
— О, это всего лишь иллюзия, — довольно усмехнулась Анна. — В таком обличье я меньше бросаюсь в глаза. Сейчас будем примерять на вас обновки. Раздевайтесь.
— Что, полностью? — опешил священник, на всякий случай зажимая между ног подол своей сутаны.
— Нет, по частям! — насмешливо фыркнула княжна. — Конечно, полностью! Хотя нет, постойте.
Хьюго с надеждой воззрился на чародейку: авось да передумает?
— Плавки можете оставить, стеснительный вы наш, — припечатала она. — Но не спорю: соблазн увидеть вас обнаженным несказанно велик. Думаю, там есть на что посмотреть.
Де Крайто залился краской до корней волос и смерил Анну испепеляющим взглядом.
— Раздевайтесь, что вы смущаетесь! До талии, с голым торсом я вас уже видела. — Чародейка неспешно разворачивала второй сверток.
Священнику ничего не оставалось, кроме как подчиниться, но увидев, во что конкретно ему предстоит облачиться, Хьюго взбунтовался.
— Что это? — гневно прорычал он, с отвращением разглядывая мягкие кожаные штаны и заменяющую рубашку ременную «упряжь», поблескивавшую металлическими шипами и заклепками.
— Ваш дресс-код на сегодня, — хихикнула Анна. — Одевайтесь быстрее, у нас мало времени, а мне еще чары на вас плести.
— Не надейтесь, я это непотребство не надену! — Де Крайто остервенело потряс в воздухе штанами. — Я не собираюсь уподобляться тем, кто чинит разврат и…
— Слушайте, имейте совесть, — не выдержала Анна, — ведь я же не купила те дивные лаковые трусы, которые мне так рекламировал продавец! А жаль…
