— Сияр! Вейко!
Все с горящими глазами наблюдали, как два белых жеребца эффектно спускались с неба. Вот лёгкие копыта коснулись травы, и Сияр приветливо заржал, показывая брату, что тут все свои. Лён охватил коня за шею и нежно погладил бархатный его нос.
План был таков. Все шестеро идут одним отрядом: четыре рыцаря, кот Вавила и Вещий ворон в качестве проводника. Оба коня легко снесут всю компанию. Лён с Долбером уселись на Сияра, прихватив с собой кота. А на Вейко запрыгнули Костик с Федькой. Ворон шёл своим ходом.
— Друзья, прощайте! — торжественно провозгласил Лён обалдевшей от восторга ребятне.
— Не поминайте лихом! — крикнул Костик, срывая Вейко с места.
— Красавец мой! — вскричала с дерева дриада. — Прославь себя!
— Навеки твой! — завопил Федюн.
И два коня рванули в воздух.
— Сейчас куда? — спросил Долбер. — К Гонде в замок? За оружием?
— Ну что ты. — ответил Лён. — Поздно к Гонде. Сказка началась.
* * *
— Эге-гей!!! — в восторге кричал Костик.
— Ура-ааа!!! — самозабвенно голосил Федюн.
Вейко выписывал крутые виражи, а вокруг нарезал бешеные круги Вещий Ворон.
Земля была прекрасна. Так чудны, так непередаваемо манящи облачные дали! Так восхитительны яркие озёра, реки, мелкие россыпи болот! Солнце блещет снизу, из живых зеркал воды. Сплошная гуща нетронутых муромских лесов, словно стада зелёных кобылиц, идущих к водопою! Широкие ленты сухих боров, дубравы из дуба, клёна, ясеня и липы с подлеском из орешника. В смешном цыплячьем оперении из лютиков мелкие лесные речки бегут меж пышных незабудочных холмов. Застенчивые озерца прячут взгляды в ресницах иван-чая. Пойменная шохра — словно бархат с небрежно нашитыми чешуйками стекляруса. Разноцветные весёлые поля гречихи, клевера, пшеницы. Иссиня-бело-розовы моря люпинов. И вот мелькнул, пронёсся, прозвенел, пропел журавушкой, воссиял, как жемчуг, несбыточный, волшебный, таинственно-печальный Китеж-град!
С разгорячённым лицом, с блестящими глазами Лён смотрел с высоты на расстилающуюся панораму. Не таким ли должен быть или когда-то был тот край, в котором нынче все забыли, кто они такие или кем должны быть?! Сияр, повинуясь скрытому пожеланию всадника, опустился ниже. За ним — Вейко. Они уже летели над самыми верхушками высоких сосен. Впереди блестела, извиваясь лентой, незнакомая река. Кажется, пошли мордовские леса.
— Куда летим? — спросил в ухо Долбер.
— Пора немного отдохнуть. — ответил Лён.
— Да уж давно пора. — недовольно отозвался кот Вавила. — По мне, право, лучше бы сидеть в карете, чем на этом диком скакуне!
Едва все сошли с коней, как те взвились и Вейко крикнул сверху Лёну:
— Мы должны лететь! Нас позвал Магирус!
И умчались, совершив прощальный круг.
— Вот те раз! — огорчился Долбер. — Рыцари и без коней!
— Скажешь тоже! — солидно отвечал Костян. — Чтоб рыцари да по двое на лошади!
— Да уж, — отозвался Федька. — так гораздо лучше — вовсе без коней. Зато не обидно никому — сплошное равенство.
— А ты чего молчишь? — сунулся к нахмуренному ворону Вавила. — Речь утратил али недоволен чем?
— Не нравится мне это место! — сварливо ответил тот. — Хуже выбрать не могли? Тут леших да кикимор навалом. Да болотные гогули! А по ночам шатаются да воют волки!
Все торопливо принялись собирать по краю леса хворост для костра. Место для стоянки выбрали на пологом бережку неширокой и тёмной речки. Путешественники не догадались запастись ни посудой, ни провизией. Только у Лёна был его странный меч, да ещё Сияр обронил с седла тот самый лук, который подобрал когда-то в разорённом войной селении Пафнутий. Но, в колчане была всего одна стрела. Усмехнувшись собственной беспечности, Лён взял немудрящее оружие и отправился вдвоём с Вещуном чего-нибудь добыть на ужин. Тот летел поверх деревьев и своим карканьем распугивал добычу.
— Да замолчи ты! — крикнул Лён.
Он огляделся. Вокруг явно имелась жизнь. Под самым берегом суетилась стая уток, возглавляемая синешеим селезнем. Лён бесшумно опустился наземь и пополз, тот и дело замирая, к обрывистому краю, поросшему приречным разнотравьем. Вот уже сквозь жёсткую осоку светится зеркало воды. Он привстал и, положив на тетиву единственную стрелу, до отказа натянул свой лук. Тут бдительный самец громко загорланил. Утки заколотили крыльями, взбивая воду, загомонили, закрякали в великой панике и бросились не вверх, а врассыпную! А селезень взмыл в воздух и принялся кружить, отвлекая на себя внимание охотника. Лён раздосадовал и опустил лук. Ему жалко было стрелять в селезня: больно уж красивый!
— Не трогай меня, дивоярец! — крикнул селезень. — Я пригожусь тебе!
Лён застыл от изумления. Это ещё что такое?! А селезень тем временем ускользнул, оставив охотника удивляться.
— Что не стрелял?! — сердито крикнул вещий Ворон. — Я уж облизываться начал!
Ничего не отвечая, Лён направился через поросшую багульником прибрежную полосу к высокому смешанному бору. Кругом неистово гомонили птички, порхала всякая перная мелочь, бестолково метались бабочки, вилась мошкара, оголтело пищали комары. Под ногами пробежала чёрная стрела и с тихим плеском соскочила в воду. И поплыла, выставив головку с двумя оранжевыми пятнами.
Лён вытер пот и снова огляделся. Завтрак давно забыт, обеда не было, а ужин упорхнул, обманув охотника. На поляну выскочил косой в своей невзрачной летней шубке.
"Стой, негодник!" — подумал Лён и не пошевелился.
Здоровенный зайчище повернулся к нему в профиль и принялся вертеть глазом, осматривая с ног до головы. Лишь он успокоился и повернулся задом, Лён быстро вскинул лук и нацелил на добычу.
— Не надо, дивоярец! — крикнул заяц, удирая. — Я пригожусь тебе ещё!
— Да ты сейчас мне нужен! — крикнул ему Лён.
— Опять промазал! — возопил во гневе Вещий Ворон. — Нет, я полагаю, что мне придётся нынче же вечером стать травоядным!
И, не переставая язвительно комментировать успехи Лёна, помчался самостоятельно охотиться на дичь.
Он смеялся. Шёл по лесу и смеялся. Ай, вляпался ты в сказку, дивоярец! Что ещё там будет дальше?
Заметив густые заросли малины, все сплошь в красных огоньках, он всё ещё посмеиваясь зашёл в них, намереваясь хоть полакомиться малиной. Может, товарищи сумеют наловить немного рыбы, а то у рыцаря с охотой вышел полный швах!
Лён с удовольствием объедал кусты, когда понял, что охотится в малиннике не он один. Кто-то шумно задышал и, выдав тонкий стон удовлетворения, слегка подпортил воздух.
