Тела и головы волков осыпались дорожной пылью, словно и не было нападавших зверей.
И тогда от смерча стали отделяться одна за другой более маленькие воронки. Как руки, они потянулись к мосту, по пути превращаться в волков и стали нападать на Марка, словно стая голодных зверей.
Волки рвались на мост, вслед за царевной. Они выли и рычали, челюсти звонко щёлкали, слюна капала на дорогу, отчего камни начинали дымиться.
Наёмник не знал, сколько голов он успел срубить: не до счёта было. Меч пел победную песню, выл и рычал не слабее зверей. И те вдруг отступили. Все разом, словно получили неслышный приказ. Волки поджали хвосты, заскулили жалобно, отчаянно. Вдруг бессильно опали, рассыпались в пыль, как и смерч породивший их. Всё стихло.
Наёмник посмотрел на мост и громко рассмеялся. Никогда ещё он не был так счастлив. Удалось! Ей удалось! Василика стояла на другой стороне реки и с печалью смотрела на него.
Она махнула ему рукой, улыбнулась и неторопливо пошла прочь от моста.
Марк смотрел, до тех пор пока она не исчезла в жарком мареве реки, и лишь после этого стряхнул ларга со штанины.
Змей тут же взобрался на вывороченный валун.
– Клади меч обратно, – велел он.
Меч лёг на прежнее место, и наёмник, крякнув, снова накрыл его валуном.
– Ну вот, – сказал ларг. – Кто-нибудь из воинов, как и ты сегодня, сможет отыскать заветное оружие и спасти чью-то душу.
* * *
И снова Марк не заметил, когда местность изменилась. На миг потемнело в глазах – и вот он уже стоит в другом месте. Ларга рядом не было, да и разглядеть его было бы сложно. Туман, казалось, мешал не только что-то разглядеть впереди, но даже дышать и идти. Плотные кольца тумана опутывали ноги, цеплялись за одежду и тащили в разные стороны. Во рту и в горле появился привкус горечи, словно Марк долго жевал полынь.
Что делать? Наёмник сделал шаг, всего шаг – и туманный мир стал меняться.
Впереди обозначились тёмные силуэты каких-то строений. Марк прищурился, пытаясь получше рассмотреть, что там впереди. Из тумана выступила полуразрушенная стена с обломками покосившейся двери.
Дверь раскачивалась, тихо поскрипывая, но звуки вязли в густом тумане.
Марк обошёл вокруг сохранившихся развалин, пытаясь определить чем они были прежде.
Каменная кладка почти рассыпалась, кое-где виднелись пушистые наросты плесени и мха.
Рядом наёмник обнаружил ещё одни развалины. Здесь сохранились две стены, высоту которых определись он не смог.
Туман находился в постоянном движении, густые потоки омывали разрушенное селение, закручивались мелкими водоворотами вокруг ног наёмника, поднимались вверх и стелились вдоль земли. Бледные чахлые растения лениво колыхались и издавали едва слышный звон.
Марку стало казаться, что он стоит на дне глубокого моря. Вот-вот мимо проплывёт какая-нибудь рыбёшка, бесшумно приблизится и мгновенно исчезнет в пучине, если он сделает малейшее движение.
Пустой, покинутый хозяевами, мертвый мир.
Тоска заползла в душу наёмника и завыла, заголосила на высокой ноте. В мозгу взвыл хор голосов. Марк судорожно вздохнул, зажал уши руками, бессильно упал на колени. Но ничто не могло заглушить плача пустоты.
Мир закружился. Призраки давно покинутого мира неслись вокруг Марка в бешеном хороводе. Они распахивали рты в беззвучном крике.
«Человек! Глупый, жалкий человек! – вопили они в уши сжавшегося Марка. – Присоединяйся к нам. Ты останешься навсегда в этих старых стенах, помнящих громкую славу побед. Ты скоро тоже будешь участвовать в безумных плясках и петь песни, которые никто никогда не услышит. Оставайся с нами!»
Всё громче выли духи мёртвого мира, всё быстрее кружились они вокруг фигуры человека.
– Не-е-е-е-т!!!
Вопль Марка разорвал обволакивающую пелену, разметал призраков. Сам воздух завибрировал и взорвался яркой вспышкой.
Марк медленно, тяжело приходил в себя. Он лежал на спине, чувствуя мелкие камни и острые шипы кустарников.
Морщась и цедя сквозь зубы проклятия, он поднялся и осмотрелся.
Тёмные грозовые тучи лениво плывут по небу. Жёлтый диск полной луны то стыдливо скрывается, то вновь показывается, заливая землю неестественно ярким светом.
Марк оглядывается, силясь вспомнить, как тут очутился, но ничего путного на ум не приходит. Под ногами начинается тоненькая тропка, она смотрится выжженной чёрной колеей среди трав. Тонкие стебельки и широкие метёлки полевых цветов медленно колышутся, хотя наёмник не чувствует ветра.
Тук-тук... тук-тук-тук...
Марк нервно оглядывается. По левую руку от него возвышается храм, чётко выделяясь на фоне неба. Луна, выглянувшая из-за туч, освещает храм так, что наёмник легко различает каждую выбоину в стене и местами осыпавшийся камень.
Высокие створчатые ворота из старого потемневшего дерева скрепляются полосами добротно начищенного металла, тускло отсвечивающего в лунном свете. У самых ворот, пригибаясь к земле, словно почуявший добычу охотник, клубится чёрный туман.
Марк неторопливо пошёл по знакомой тропинке. Он бывал здесь во сне, видел и помнил каждую ступеньку, каждую трещину. По правую сторону от ворот всё так же стояла статуя горгульи. Она оказалась намного выше и шире, чем наёмник помнил. Широкие перепончатые крылья за спиной раскрыты, словно горгулья готовится вот-вот взлететь. Руки, точнее лапы, перевитые толстыми канатами мышц, расставлены в стороны, преграждая дорогу. Лысую голову украшают два изогнутых рога. Мордой горгулья очень напоминала летучую мышь. Такой же курносый нос, немного выдвинутая вперёд челюсть с выступающими клыками. Только миндалевидные, чуть раскосые глаза показались наёмнику живыми. Чёрные агаты, служившие статуе глазами, отражали свет и слабо светились изнутри.
Марк покачал головой. Он прекрасно помнил, что во сне горгулья была живой и отличалась завидной прыткостью. Даже сейчас статуя не казалась мёртвым камнем.
Вздрогнули тяжёлые створки ворот, медленно приоткрылись ровно настолько, чтобы мог пройти человек, и замерли.
Марк остановился, он вспомнил второй сон. Сзади послышался шорох.
Каменная горгулья вскинула огромные крылья. Она смотрела черными немигающими глазами, в которых Марк видел свое отражение. А в глубине глаз горел крохотный алый огонек, придавая горгулье жуткий вид.
– Ты всё-таки пришёл, человек? – сказало существо и встряхнуло рогатой головой. Голос звучал низко и хрипло.
– Что там, за вратами? – в свою очередь спросил Марк.
Горгулья оскалила желтые клыки и громко расхохоталась.
– Сюда приходят многие смертные. Такие же, как ты, проклятые. Рано или поздно они теряют веру в истинность пути, и тогда дорога приводит их сюда. Ты один из многих. А сейчас иди. Тебя ждут.
