Его собеседник вопросительно вскинул бровь.
Брик в волнении облизал губы. В данный момент Аквинт всего-навсего их пленник, но он может сослужить бесценную службу. Стать ключом к успеху. Он и беглый фелькский колдун, о котором рассказывали Део с Радстак, - Нивзё, владеющий магией крови. Можно попробовать сыграть на азарте Аквинта. Но то, о чем он собирался говорить, совсем не игра.
Ты мог бы заманить Абраксиса сюда, в Каллах? - спросил он, почувствовав, как перехватило дыхание. - Потому что... в этом случае мы разом покончим с войной.
Стоя посреди сгоревшего зернохранилища, под усилившимся холодным дождем, Брик объяснил, чего он хочет. Излагая обстоятельства дела Аквинту, он одновременно пытался сам беспристрастно оценить свой план. Выходило нечто дикое, безрассудное... какая-то нелепая авантюра.
Он никогда даже не мог помыслить о подобной цели для Рассеченного Круга. Это было чересчур амбициозно, намного превосходило по масштабам ту скромную и относительно безопасную борьбу, которую они до сих пор вели с каллахским гарнизоном. Задуманное тянуло на подлинный подвиг... но Брик знал, что в принципе оно выполнимо. Шансы на успех были.
Он чувствовал, что ситуация возникла не случайно. Подобно тому, как в игре в броски каждому игроку выпадают карты или кости в соответствии с его удачей, так и здесь - судьба намеренно даровала ему настолько удивительную комбинацию возможностей, что пренебречь ими он попросту не мог.
Это было... как будто предопределено свыше. Вряд ли Брик рискнул бы сослаться на указание от богов. Ведь тогда - продолжая логический ряд - следовало бы признать, что те самые боги в свое время санкционировали уничтожение У'дельфа - или, по меньшей мере, закрыли на это глаза.
Наконец он закончил говорить. Аквинт слушал его внимательно, ни разу не прервав. Впрочем, молчание еще не означало одобрения.
Ему, конечно же, требовалось время, чтобы переварить услышанное. Пренебрегая риторикой, Брик изложил свой план кратко - так сказать, в виде тезисов. Да и не стоило тратить время на излишнюю патетику. Главного агента Службы внутренней безопасности не требовалось отвоевывать у Фелькской Империи. Патриотические мотивы здесь ни при чем. В первую голову Аквинт был хитрым и расчетливым игроком, в этом Брик нимало не сомневался. И сейчас он занимался тем, что прикидывал риски и дивиденды, которые можно получить в результате предложенной комбинации. Непростая задача - поскольку они были соизмеримы.
Неожиданно Квентис чихнула. Брик увидел, что она зябко поежилась и поплотнее завернулась в плащ. Квентис... В том, что происходило, она играла значительную роль. Ведь это она вышла на контакт с Део и Радстак. И взяла на себя ответственность, поверив в искренность намерений Део.
В известной мере, именно благодаря Квентис возникла та невероятная комбинация обстоятельств, которая и привела к их поразительно смелому плану.
Брик слегка улыбнулся женщине - искренне и доверительно, как перед этим улыбалась ему она. Он ценил ее поддержку и желал ответить тем же. Квентис тепло посмотрела на него и улыбнулась в ответ.
Пожалуй, я могу привести Абраксиса в Каллах, - наконец решился Аквинт. Он произнес это до смешного просто и обыденно.
От неожиданности Брик даже вздрогнул. Део тоже напрягся, лишь Радстак по обыкновению осталась невозмутимой.
Можешь? - беззвучно повторил Брик.
Но прежде, чем мы приступим к обсуждению, - сказал Аквинт, и лицо его посуровело, - я требую, чтобы кого-нибудь послали на проклятый пустырь, где вы меня подловили. Пусть ваш человек найдет тело Кота и доставит его сюда. Я хочу, чтобы моего друга похоронили как положено. Для меня это важно, хотя он сам не придавал подобным вещам значения. Вы меня поняли?
Будет сделано. - Брик кивнул
Бросив неодобрительный взгляд на серое небо, откуда сыпал осенний дождик, Аквинт добавил:
И было бы совсем неплохо оказаться под настоящей крышей. А еще лучше - опрокинуть рюмочку и закусить. Денек выдался еще тот...
Приказ остановиться и перестроить передние ряды был неожиданным. В последние часы угасающего дня происходило что-то очень серьезное. Напротив воинства Фелька расположилась огромная неприятельская армия, ее уже было видно совсем отчетливо.
Солдаты начали зажигать факелы. Такие же огни светились и на противоположной стороне, они обрисовывали контуры стоявшего лагерем вражеского войска. Зрелище впечатляло. Свет многочисленных факелов сливался воедино; казалось, он перекликался с мерцанием звезд на темнеющем небе
Неужели им предстоит ночная битва? Из разговоров солдат Рэйвен поняла, что подобная практика не в традициях фелькской армии. Ни разу за время всей военной кампании они не вели сколько-нибудь значительных сражений в ночное время
С другой стороны, ситуация тоже была нештатная. Никогда еще им не противостояла столь большая и организованная сила.
Сердце Рэйвен билось учащенно, и причиной тому был не только страх. Как ни странно, мысль о предстоящем бое вызывала у нее радостное оживление
«Это станет настоящим испытанием для Вайзеля», - произнесла Вадия.
Рэйвен спешилась и окинула взглядом лихорадочную деятельность, которая кипела вокруг.
«Ты хочешь сказать, для Дардаса?» - поправила она подругу. Она до сих пор чувствовала себя ошеломленной. То, что сообщил ей Кумбат, было просто невероятно! Вадия тоже поразилась, узнав, что лорд Вайзель оказался лишь подставной фигурой, а его тело послужило вместилищем для Дардаса, величайшего полководца Северного Континента.
«Полагаю, Дардас выдержал это испытание за двести пятьдесят зим до нашего с тобой рождения, - возразила Вадия. - Теперь же в лице Вайзеля он должен сразиться с новым врагом. И если победит, то все лавры достанутся Вайзелю».
Рэйвен медленно, задумчиво кивнула. Магия возрождения создавала поистине странные положения для действующих лиц. Уж кто-кто, а она это прекрасно понимала.
«Ты так до сих пор и не связалась с Матокином», - напомнила Вадия.
«Уж не знаю, как и найти Берканта в этой неразберихе», - вздохнула девушка.
«Ты не собираешься докладывать о похищении Кумбата?» спросила Вадия.
Рэйвен прикусила губу.
«Я знаю, что надо бы...»
«Но?..»
«Не уверена, что это будет правильно». Рэйвен тут же пожалела о сорвавшихся словах. Вот уж не стоит обнажать душу перед товаркой.
Вадия долго молчала, затем сказала:
