Ознакомительная версия.
— Вот и всё, — шепнул мне Нарцисс, поднимаясь и отодвигая стул. — Отдыхай. Дальше наша работа.
— Непременно, — улыбнулась я, мысленно фыркнув в ответ на проскользнувшее в его тоне самодовольство. Нарцисс, он Нарцисс и есть. Прозвища даются не просто так. В моём случае тоже.
Я проводила теперь уже бывшего напарника спокойным взглядом. Лениво потянувшись, встала и последовала за покинувшими трактир посетителями, предварительно положив на столик пару монет. Необходимости в этом не было: с трактирщиком люди Эстли, вне всяких сомнений, расплачивались отдельно. Так что это были просто чаевые от души, за гостеприимство и вкусный хлеб.
До ближайшего тёмного переулка было рукой подать. Собственно, здесь, на окраине, все они тёмные. Будь то столица или мелкий городок, Эрталия или Ристония, такие районы всегда выглядят одинаково. По пути я наклонилась и сорвала пару одуванчиков, выросших на краю дороги.
Из переулка уже доносился шум. Как выяснилось, Паромщик не напрасно потратил в трактире десять минут своего драгоценного времени. Прежде я предполагала, что он ожидал появления кого-то из сообщников, но тщетно. Теперь же выяснилось, что сообщник на встречу пришёл. Только, соблюдая осторожность, подходить к Малонго прямо в трактире не стал. Вместо этого эркландец, выждав положенное время, отправился в переулок, где и должна была состояться встреча. Она и состоялась. Вот только оказалась, стараниями агентов Эстли, более многочисленной, чем ожидал Паромщик.
Самого Малонго взяли с лёгкостью. Он попытался бежать, но Нарцисс с ходу перехватил его, и больше эркландец попыток сопротивления не совершал. Он был торговцем, конспиратором, но никак не воином. А вот со вторым оказалось сложнее. Тот сопротивлялся изо всех сил. Извивался, вырывался, бил наугад припасённым под курткой ножом. В итоге ранил одного агента, от другого увернулся и стрелой припустил прочь из переулка.
На девушку с цветочками внимания не обратил. А зря. Девушки — они разные бывают. Одной вовремя выставленной ножки хватило, чтобы парень загремел носом о дорогу. Нож выпал из руки и отскочил, звонко ударившись о близлежащий камень. Агенты тут же навалились на беглеца, вывернули ему руки, и дальше я за процессом ареста уже не наблюдала.
— У меня будет небольшая просьба, — обратилась я к Нарциссу, который приблизился ко мне, продолжая удерживать эркландца. — Будь добр, скажи лорду Эстли, что я всего лишь вышла понюхать цветы. — И я демонстративно поднесла к носу свои чахлые и совершенно не пахнущие одуванчики. Нарцисс слушал, явно позабавленный демонстрацией. — А этот сам на мою ногу наткнулся.
Я кивнула в сторону поверженного преступника.
— Договорились, — усмехнулся Нарцисс и озорно мне подмигнул.
И в тот момент в его улыбке не было ни капли самолюбования.
На следующий день тайный агент лорда Эстли, известный в узких кругах под кличкой Нарцисс, получил анонимное письмо следующего содержания: «Если вас интересует информация о действиях эрталийской агентурной сети на территории Ристонии, приходите сегодня в восемь часов вечера в трактир „Кедровый орех“. Второй этаж, вторая дверь справа. Если приведёте „хвост“, останетесь без информации».
Вечером Нарцисс прибыл по указанному адресу. Под кожаной курткой скрывался арсенал, о каком недоброжелатели могли в лучшем случае догадываться. В голенищах высоких сапог были спрятаны готовые скользнуть в руку кинжалы. Под хохот спускающихся навстречу девиц он плавным, неспешным шагом поднялся по плохо освещённой лестнице. Вошёл в совсем уж тёмный коридор и, лишь убедившись, что тот пустует, приблизился ко второй двери по правую руку. И, тщательно подготовившись, постучал. Раздался звук отпирающегося замка. Больше ничего не происходило. Агента приглашали самостоятельно войти в комнату. В последний раз убедившись, что всё готово, он осторожно толкнул дверь.
Стоило Нарциссу оказаться в комнате, как я тенью выскользнула из-за двери и прижала кинжал к его горлу. В ту же секунду лезвие его собственного кинжала коснулось моей груди.
— Ты разве не знаешь, что верить анонимным посланиям глупо? — зловещим шёпотом осведомилась я. — В девяти случаях из десяти это — путь в ловушку.
— Отлично знаю, — отозвался он. — Но я умею выходить сухим из воды.
— Думаешь, в данном случае тебе это удастся? — фыркнула я, погладив его шею плоской стороной лезвия.
— Ни секунды в этом не сомневаюсь. — Кинжал Нарцисса скользнул чуть выше по моему платью.
Я в свою очередь опустила кинжал пониже, задержавшись на мгновение совсем близко от трепещущей на шее жилки. Взялась свободной рукой за рубашку Нарцисса, выглядывающую из-под расстёгнутой куртки, и провела лезвием сверху вниз, заставив пуговицу со звоном брякнуться об пол.
— Для начала рубашки ты уже лишился, — сообщила я.
— Как и ты — платья, — парировал он.
И доли секунды не прошло после того, как были произнесены эти слова, — и ткань моего платья затрещала, поддаваясь напору безжалостного клинка. Лезвие еле-еле касалось моей кожи, ещё не раня, но уже холодя. Ткань сползла, приоткрывая плечо.
В этот момент мы словно сорвались с цепи. И, заключив друг друга в объятия, принялись неистово целоваться. Можно было считать это взаимным проигрышем во вчерашние карты. Или взаимным выигрышем, тут уж кто разберёт?
Губы Нарцисса мимолётно коснулись моей шеи, после чего впились в плечо. Порванное платье сползло достаточно низко, чтобы продемонстрировать отсутствие камизы и корсета. Свободная рука агента проникла в вырез и почти добралась до не скованной бельём груди. Но выигранного прежде пространства всё-таки не хватало, и, вытащив руку, Нарцисс снова взялся за кинжал. Объятия объятиями, но оружия ни один из нас не выпустил. Лезвие резко скользнуло вниз, продолжая делить платье на две половины. Ткань порвалась до самого живота. С неистовством дикого зверя разведя две части платья в стороны, Нарцисс наклонил голову к моей груди и сжал губами сосок. Я откинула голову назад, запустила руку в его волосы и с силой вцепилась в них, рискуя вырвать клок, в то время как мужчина с остервенением впивался в мою грудь, лаская то пальцами, то губами, то языком.
Наконец я с силой оттолкнула его, заставив выпрямиться, и, задействовав собственный кинжал, принялась кромсать рубашку. Сама стянула её с плеч, но задержалась, когда надетыми оставались лишь самые края рукавов. Не удержалась от того, чтобы посмаковать эти мгновения мужской беспомощности, пока его руки были скованы за спиной его же собственной одеждой. Прикусила плечо Нарцисса, медленно провела пальцем по его груди, рисуя на ней невидимые узоры. Наклонилась, чтобы коснуться кончиком языка его живота, и стала медленно подниматься вверх, ощущая солёный привкус. Потёрлась о его грудь собственной обнажённой грудью. И уж тут услышала, как с треском рвётся мешавшая ему рубашка.
Обрывки белой ткани так и остались висеть у Нарцисса на руках, плотно обхватывая запястья. Но руки эти уже были свободны и поспешили доказать сей факт, творя с моим телом чёрт знает что. То гладя мягко-мягко, то сжимая до боли, то нежно, смиренно лаская, то доказывая свою власть. Потом взялись за моё платье и без помощи отброшенного кинжала разорвали его до конца.
Окончательно убедившись в полном отсутствии на моём теле белья, Нарцисс стремительно сорвал платье, вернее сказать, то, что от него осталось. Фигура у меня хорошая, кость узкая, рост высокий, но не излишне, кожа светлая, грудь небольшая, зато высокая. Кажется, мой обнажённый вид произвёл на недавнего напарника впечатление, поскольку он даже застыл без движения на несколько мгновений. А я воспользовалась этой заминкой, чтобы наклониться и подхватить с пола кинжал Нарцисса. Впрочем, его хозяин, кажется, даже в этот момент не слишком интересовался целью моих движений, сосредоточившись в основном на изгибах моего тела.
— Ложись, — хищно сверкнув глазами, посоветовала я, когда оба клинка сразу коснулись шеи Нарцисса, каждый со своей стороны.
Он усмехнулся, охотно выполняя приказ. Мягкий, пушистый ковёр перед камином, немного в стиле охотничьих домиков, но более современных, из тех, что украшены не только шкурами животных. По-моему, отличное место для тесного знакомства, ничем не хуже кровати.
Нарцисс лёг на спину, я села сверху. Смерила взглядом брючный ремень, а затем безжалостно разрезала и его. Быстро избавившись от одежды, Нарцисс воспользовался моей невнимательностью и повалил меня на ковёр, прижимая тяжестью своего тела. Собственный кинжал он сумел при этом отвоевать. Мой по-прежнему оставался у меня в руке.
Тело у Нарцисса действительно было отличное — и на вид, и на ощупь. Опыт тоже имелся (странно было бы, если бы не так!). После продолжительных стонов, метаний, криков и объятий мы улеглись на ковре, откинув головы назад и выпустив кинжалы из ослабивших хватку рук.
Ознакомительная версия.
