Качество: первозданный мифический предмет.
Урон: 1 024–1 278. Защита: 13 772.
+25 единиц урона ядом.
+38 единиц урона огнем.
+5 единиц урона холодом.
+962 к силе.
+981 к ловкости.
+812 к выносливости.
+319 к интеллекту.
+215 к мудрости.
+183 к духовности.
+62 к харизме.
+82 % к скорости атаки.
+5 % к шансу кровотечения.
+10 % к шансу воспламенения.
+15 % к шансу оглушения.
+10 % к скорости передвижения.
+25 % к скорости регенерации здоровья.
Пассивный эффект «Донная походка»: возможность не дышать под водой и ходить по дну любого водоема с обычной скоростью в течение 30 секунд.
Возможный суммирующийся эффект при попадании: вероятность критического удара повышается на 10 % на 10 секунд.
Пассивный эффект «Изгой»: предмет проклят или является пристанищем темной сущности. Ваша репутация с добропорядочными жителями понижена. Внимание! От проклятого предмета невозможно избавиться!
Эта, казалось бы, обычная кирка рудокопа способна разрушить любой предмет и с некоторой вероятностью перенять одно или несколько его свойств. Если кирка уже имеет аналогичные характеристики, показатели суммируются.
Поглощено свойств: 967.
Прочность: 394 / 999.
От цифр рябило в глазах, список атрибутов не вмещался в экран, и требовалось прокручивать окно, чтобы увидеть все. Налюбовавшись, Егор спрятал кирку, выставил на аук все ненужное, включая всякий хлам вроде кусков руды, и пошел осматриваться.
— Тебе нет места возле моего магазина, варвар! — окликнул его владелец небольшой оружейной лавки через распахнутые двери. — Уходи!
— Так я еще даже не вошел, — удивился Егор в ответ.
— И не заходи, не то стражу позову!
То есть и здесь дебаф «Изгой» действует? Хотя да, логично, с чего бы ему не действовать?
Хозяин никак не успокаивался:
— Не думай, что сможешь купить хоть что-то! Мой магазин не для грязных проходимцев!
Ощутив укол злости, Егор шагнул внутрь, и молодой суетливый гном с куцей бородкой бросился навстречу, размахивая руками, будто отгоняя мух.
— Вон! — завизжал он. — Сказано же тебе, поди прочь, громила неумытый!
«Да этот терпила рамсы попутал, — подал голос Торфу. — Вали его, и в отрыв уходим!»
— Вот ты зациклился на своем отрыве! — пробормотал Егор.
В этот момент гном толкнул варвара в живот, забрав у того… ну да, единицу жизни.
— И вправду рамсы попутал, коротышка! — озлобился Егор и двинул стиком, заставив Гора занести кулак над головой сжавшегося хозяина…
Но потом, вздохнув, передал варвару команду опустить руку, развернуться и выйти.
— Торфу, твою налево! — процедил он сквозь зубы, оказавшись на улице и широко зашагав, а вернее, затанцевав прочь от оружейного магазина. — Это ведь ты во всем виноват со своим проклятьем! Бить никого нельзя, понял? Мне надо осмотреться и дождаться Мико с Хасом в этом городе, а не нарываться на конфликт со стражей. А ты меня еще и подзуживаешь!
«В отказ пошел, — разочарованно вздохнул Торфу. — Съехал с темы, ловкач. Но ты прав — на стрелку с корешами явиться обязан, всякий честный урка за базар отвечает железно».
— И хватит уже по этой… по фене ботать! — прикрикнул Егор. — Реально достал!
Не обращая больше внимания на реплики разнузданного бога, он миновал несколько лавок и таверн, попутно рассматривая горожан, которые его по большей части сторонились.
Вообще, вольный город Ратчет оказался гораздо крупнее, шумнее и пестрее, чем Лунный приют, и даже суетливее, чем Егору показалось вначале. Он впервые столкнулся с таким разнообразием рас, причем встречались тут и те, что обычно считались темными. Помимо людей, гномов, дворфов и эльфов, Егор замечал и троллей, и огров, и оборотней, и, конечно, орков. Встречались и гоблины, и минотавры, и дриады с кентаврами, но намного реже. Возможно, базовые песочницы этих рас находились далеко отсюда, и до Ратчета добирались только те, кто прокачался. Но больше всего Егора удивил ходячий труп, от которого отваливались куски прогнившей плоти. Зомби? Прислужник некроманта? Нет, игрок! Нежить…
Здесь чаще попадались всадники на разнообразных маунтах, среди них особо выделялись большие скорпионы с попонами и седлами на хитиновых спинах да пегасы со сложенными белоснежными крыльями, а один раз Егор увидел даже черепаху, довольно шустро для гигантского панцирного передвигающуюся по мостовой. Одежда на неписях и игроках тоже была поярче, побогаче. Вот только смотрели на него как на прокаженного, и это нервировало.
На краю площади он попытался сунуться в магазин артефактов, но был позорно изгнан высокой сухопарой магичкой со строгим лицом завуча школы, а потом свернул к Храму Пресветлой Геральды, как именовалось на карте белоснежное здание с розовым шпилем. Двери сего почтенного заведения для него вообще не открылись, хотя Гор собственными глазами видел, как прямо минуту назад туда зашли несколько игроков и еще двое вывалились наружу.
Опечаленный Егор повернул варвара на боковую улицу, где было потише, и там остановил возле старого сухого фонтана. Торфу после его обещания «зашвырнуть кирку в реку» молчал — наверное, обиделся.
Внимание привлекла вывеска над небольшим магазином: «Лавка старого путешественника». Возле приоткрытой двери стоял, сложив руки на груди, высокий широкоплечий старик с белыми как снег волосами.
Грон, человек, варвар 65-го уровня
Хозяин «Лавки Старого Путешественника».
Как показалось Егору с дивана, Грон смотрел на соплеменника добродушно, без недоброжелательности, которая была у остальных горожан. Уж точно без враждебности, так что Егор направил своего чара к магазину. Приблизившись, он не нашел ничего лучшего, кроме как спросить в лоб:
— Можно войти?
К его удивлению, хозяин просто кивнул в ответ:
— Входи.
Егор подождал, пока Грон еще что-то скажет, но тот молчал, так что оставалось пожать плечами и завести Гора внутрь.
В лавке на стенах с полками висела и лежала всякая всячина: плетки, удилища, старые доспехи, ножи, крюки, мотки веревок, шкуры животных. Грубые варварские украшения, какие-то зелья в склянках, кожаная плетка и тут же рядом лук без тетивы… вот уж действительно лавка путешественника.
Хозяин вошел за ним, и Егор спросил:
— Почему ты впустил меня, хотя остальные только плевались от одного моего вида?
Непись обошел прилавок и, встав по другую его сторону, неторопливо ответил:
— Того не страшит вид изгоя, кто сам в изгоях побывал.
Может, это потому, что он тоже варвар, решил Егор.
— Когда же ты стал изгоем, Грон?
Пару секунд управлявшая торговцем нейросеть обрабатывала вопрос, а потом хозяин степенно, рассудительно заговорил:
— Многое повидал я в своих странствиях, во многих землях побывал. В одних почитали меня за героя, в других называли разбойником и душегубом. Изгой — лишь слово, но не сущность человеческая.
Хм… довольно витиевато для торговца-варвара.
— Осмотри мою лавку, юный бродяга, — продолжал старик, — может, найдется и для тебя что-то интересное.
Егор в этом сомневался, но потом на дальней полке что-то блеснуло, и он, подойдя ближе, увидел целую коллекцию камней: от совсем невзрачных до довольно красивых и все равно явно не драгоценных. Из некоторых были грубо вырезали перстни, другие превратили в бусы, нанизав на шнурки из сухих трав, третьи — в браслеты.
— Девы в землях великой Мигерии, откуда я родом, украшали себя этими безделушками, — пояснил хозяин, заметив интерес гостя.
Егора, впрочем, заинтересовали не камни — взгляд зацепил серебристый блеск маленьких кристаллов, собранных на кожаный шнурок. Хм, а ведь они очень похожи на осколки того большого, который в виде столба прятался под каменной оболочкой в пещере… То есть на Камень Балара.
