Доковыляв до колонны, Вешка рухнул перед смотревшими на него с ужасом деревенскими. Из окровавленной руки мальчика выскользнул узкий клинок с горящими на лезвии алыми рунами. Меч немедленно метнулся к колонне, вновь погрузившись в нее по самую рукоять. Только теперь Зиргрин позволил себе полностью расслабиться. Накопленная от убийства более трех сотен человек энергия немедленно стала захлестывать его сознание. Его душа буквально утопала в кровавой эйфории. В памяти мелькали сцены каждой из посеянных смертей, позволяя вновь пережить это непередаваемое чувство, когда клинок входит в чье-то тело, обрывая его жизнь.
Ослабив свою волю, одушевленный меч осознал, как сильно просчитался. Его разум не смог сопротивляться эйфории, которой не добиться ни одним наркотиком в этом мире. Время шло, а он все никак не мог вырваться из этого океана удовольствия. Снаружи вокруг него сконденсировался жутковатый кровавый туман, вынуждая деревенских держаться как можно дальше от колонны со странным мечом. Внутренне же Зиргрин медленно усваивал энергию отнятых жизней, снова и снова переживая в своем безумии счастье кровавой резни. Он не был виноват в том, что потерялся в этом ощущении, в конце концов, у него ранее не было никакого опыта убийства в роли меча. Если бы это был один, или даже десяток человек, то убийца легко смог бы справиться с нахлынувшим безумием. Но он убил более трех сотен за короткий период. Разумеется, его неподготовленное сознание не смогло сопротивляться ранее неведомому ощущению. Словно в насмешку, именно в это время его душа ощутила странный отдаленный призыв, однако он был настолько поглощен переживаемым удовольствием, что просто проигнорировал зов. Зов нарастал в течение нескольких дней, пока, в конце концов, не прекратился. Это событие было зафиксировано лишь краем сознания Зиргрина, так как в это время он всей душой отдавался безграничному кровавому наслаждению.
Прошло двадцать три года с момента произошедшей резни. Для артефакта это время не казалось долгим, и лишь теперь Зиргрину удалось вырваться из бесконечного водоворота эйфорических чувств и видений. Сумев, наконец, подавить это безумие, он чуть не впал в новое, но уже от отчаяния.
Почему? Почему, черт возьми, зов перерождения пришел именно в этот момент? Душа убийцы дрожала от горя и злости на самого себя. Отдавшись ранее невиданному наслаждению, он пропустил свою возможность вернуться в мир живых. Когда теперь появится новый шанс — даже боги не знали.
«Нет!»
Ментальный крик отчаяния одушевленного меча вознесся к небесам, но никто его не услышал. Путь Зиргрина в роли меча только начинался.
Глава 3
Несколько дней Зиргрин пытался справиться с болезненным чувством разочарования. Он утонул в ощущениях, которые ранее не были ему известны. Это были чувства истинного одушевленного меча, наслаждавшегося устроенной кровавой баней. Эти ощущения были слишком сильными даже для его могучей силы воли. Бывший убийца не смог из них вырваться и пропустил зов перерождения. Бог Хаоса, запечатавший его в мече, предупреждал, что если не ответить на зов, то следующий будет через гораздо больший срок. Теперь Зиргрину предстояло жить в виде меча еще не менее сотни лет, а, скорее всего, даже больше. В придачу к этому, навязчивая жажда крови, ранее не дававшая покоя его душе, теперь усилилась многократно. После того, как он испробовал вкус чужой смерти в роли клинка, Зиргрин физически не смог бы больше игнорировать эту тягу, так как она являлась частью его новой сущности. Если бы только он знал, что его ждет, то ни за что не выбрал бы меч в качестве временного обиталища своей души. Ведь бог Хаоса давал ему выбор…
Однако жалеть уже было поздно. Немного успокоившись, Зиргрин пришел к выводу, что не сможет долго терпеть жажду крови и убийства. Взять под свой контроль чужое тело на длительный срок было невозможно, так как даже несколько часов управления телом не сопротивлявшегося Вешика отняли у него почти все силы. Частично именно из-за этого усвоение полученной от резни энергии потребовало столько лет. Безусловно, эта энергия сильно укрепила душу Зиргрина, однако стоило ли оно упущенного шанса на перерождение? Однозначно нет. Ни в коем случае ему больше нельзя подвергать себя такому шоку, иначе случившееся блаженное безумие может однажды повториться. Да и в момент первого убийства его накрывало желанием получить еще, убивать снова и снова. Если бы в тот день не было так много жертв, он мог бы рукой Вешика перерезать всех его односельчан, просто не сумев остановиться. В конце концов, Зиргрин пришел к выводу, что ему нужен хозяин. Кто-то, способный контролировать его безумие, сдерживая порывы безумной жажды убивать. Мечу требовалась рука, управляющая им. Вот только как найти подходящего разумного? Позволить какому-нибудь бандиту достать его из колонны и начать убивать простых обывателей Зиргрину не позволяла гордость. Да и нелегко поладить с уже устоявшимся взрослым разумным. Клинку пришлось бы подстраиваться под носителя, тем самым еще сильнее деформируя свое сознание. Не придя к определенному решению, он обратил внимание на происходящее вокруг него.
После того, как Зиргрин пришел в сознание, кровавый туман, много лет окружавший колонну, рассеялся. Это событие сильно взволновало местных жителей. Бывший убийца с удивлением отметил, что ранее непримечательная деревушка сильно разрослась. Здесь проживало теперь довольно много людей. Вместо деревянной ограды деревню окружала крепкая стена со сторожевыми вышками и мощными воротами, которые охраняли обученные солдаты.
Зиргрин обратил внимание на крепкого мужчину с длинным шрамом на щеке. Этот мужчина был единственным, кто осмелился приблизиться к торчащему в колонне мечу. Более того, было в этом мужчине нечто очень знакомое…
«Вешка?», — спросил клинок, для которого прошедшие годы показались мгновением.
— Вешка… — усмехнулся мужчина. — Так меня с детства не называли. Вешан мое полное имя. Что с тобой было? Я много раз пытался заговорить с тобой, но ты не отвечал.
«Тот бой нелегко мне дался. В конце концов, это человек должен управлять мечом, а не меч человеком».
— Вот оно как… Я что-то такое и думал. Мне тогда тоже было не сладко. Лекарка деревенская говорила, что уже и ходить никогда не смогу, но оправился. Два месяца с кровати не вставал, но потом быстро выздоровел. Знаешь, после того дня мне постоянно хотелось убивать. Просто ничего не мог с собой поделать. Пришлось стать охотником, а потом, как подрос, записался в королевскую армию. Только там, навоевавшись вдоволь, сумел побороть это желание. Вот, домой вернулся, старостой стал.
«Не думал, что так сильно повлияю на тебя…» — ментально произнес Зиргрин.
— Что толку жалеть о делах былых? Много лет уже прошло. Местный лорд велел оберегать нашу деревню, надеялся, что сможет заполучить тебя. Кстати, я послал весточку в Затон об исчезновении кровавого тумана. У лорда пятеро сыновей, все хотят испробовать себя.
«Пусть пробуют, не мешай никому. Я действительно нуждаюсь в чьей-то руке, но использовать меня кто угодно не сможет. Будь все иначе, я бы в тот день не стал действовать через восьмилетнего мальчика».
— Выходит, я подошел тебе, да? — Вешан усмехнулся, подкрутив усы. Из-за шрама его усмешка показалась довольно зловещей.
«Если хочешь, я позволю тебе забрать меня, но после этого ты ступишь на путь крови, сойти с которого будет почти невозможно».
— Нет уж, — покачал головой Вешан. — Мне без того тяжело было избавиться от желания убивать все на своем пути. Знаешь, как меня прозвали в армии? Бешеным Дьяволом! Я и без того с трудом успокоился. Теперь у меня есть семья, дочка с сыном подрастают. Не серчай, но не нужен ты мне. Людей в мире много, в деревню многие приезжают. Выбери кого-то из них.
«Понимаю», — ментально произнес Зиргрин, после чего вновь замолчал, прекратив отвечать на все расспросы.
