Солнце уже поднялось высоко, тучи на небе так и не появились. Тёплый ветерок несильно колыхал бороду Далура и плащи всех троих. Идти по широкой, хорошо утоптанной и сухой тропе под небольшой уклон было легко и приятно. День обещал быть светлым и тёплым.
Молчун крутил головой и всматривался в небо. Без внимания не оставались и редкие невысокие деревца неподалёку.
Арди едва слышно насвистывала что-то, и казалось, что она просто вышла прогуляться, наслаждаясь погожим утром.
Далур уверенно шагал впереди всех и исподлобья поглядывал на медленно надвигающийся лес. Что-то древнее в его крови говорило, что это не лучшее место для дварфа. Проклятые палки постоянно хрустят под ногами. Подлесок шумно ломается, когда коренастая фигура пытается продраться сквозь него.
Ветки цепляются за бороду, стараясь вырвать большой клок.
Ветки цепляются за кольчугу и ломаются с оглушительным треском.
Ветки цепляются за плащ и стараются удержать неловкого путника на месте.
Лес — это ужасное место для дварфа.
По сторонам от тропы то здесь, то там кустарник сменял овраги, и чем ближе становились деревья, тем больше зелени обступало дорожку. Впереди над всеми этими кустиками возвышалась тёмно-зелёная и лишь местами чуть пожелтевшая стена леса.
Граница угадывалась чётко — плотное переплетение ветвей, за которыми быстро терялась тропа, едва пересекая её. Вдоль леса вправо уходила ещё одна тропинка, намного уже первой, куда все трое и свернули.
По этой узкой тропинке они вышли к небольшой поляне, на которой стоял большой дом. Из-за старого сруба скромно выглядывал небольшой сарайчик с дровяником и несколько пялок.
Возле сарая мужчина стаскивал здоровенные чурбаны к колоде, на которую был облокочен колун. Увидев приближающихся вооруженных незнакомцев, он схватил его и, выставив перед собой, закричал:
— Кто такие?! Назовись! — мужчина застыл и переводил испуганный взгляд с секиры Далура на лук Арди и обратно.
— Успокойся, почтенный. Мы от Гарона. Я Далур, это Арди, это … гхм… Молчун. Опусти топор и никого не бойся. Мы пришли помочь, и нам от тебя только разговора и нужно.
Узкие плечи незнакомца опустились, колун повис вдоль тела, в расслабленной руке. Немолодой уже мужчина почесал большие залысины на седой голове и шагнул им навстречу.
— Прощенья прошу. Я — Танли, охотник. Вы поймите правильно, у нас такая беда, а тут вооруженные незнакомцы, — он снова немного напрягся и спросил немного севшим голосом: — А зачем Гарон направил вас сюда?
— Вы лучше других знаете эти места, к тому же вы уже пытались найти следы пропавших. Расскажи всё, что можешь, — Арди принялась расспрашивать Танли, пока Далур доставал восковую табличку и готовился делать пометки. — Что нам нужно знать про этот лес? Где-то поле, с которого пропали люди? Где обрываются следы? Что вы нашли? Кто захаживает в эти края? Кто мог бы это сделать? — Арди на секунду задумалась и продолжила: — Главное, куда они могли пойти? Может, какие-то хутора, или тракты есть неподалеку? Подумай крепко, Танли. Это важно.
Мужчина запустил руку в жидкие седые волосы и поскрёб затылок. Наконец он собрался с мыслями и заговорил.
— Дак, а что я могу рассказать-то? Как сгинули. В лес зашли, значит, и до дороги нашей озёрной прямо ходом. Кустов наломали, конечно, по ним направление и поняли. А там как отрезало. Тропа там широкая и утоптана плотно. Следов на ней и не видать, да и дождей на то время с неделю, если не дольше, не было. Прошли мы по ней, конечно, до самого озера, прочёсывая обочины, значит, искали, где они сошли с тропы, но… Говорю же, как сгинули. Оленя след нашли. Тропа кабанья пересеклась, но людских следов близ озера как есть не видали. Тем более гурьбой такой шли, — брови сошлись к тонкой переносице, когда Танли пытался припомнить детали. — Разве что уплыли, но рыбаки нашенские с озера говорят, что не видывали никого в тот день.
— Так и что? Не испарились же они. Куда могли уйти? — чуть раздражённо спросила Арди.
— Думается мне, что если куда и ушли они, то на север. Озеро-то наше аккурат на северо-востоке от посёлка, значит. Поля на востоке. Охотимся мы обычно ещё восточнее или южнее. Реже на запад ходим за зверем, — мужчина начал грызть грязный ноготь большого пальца, хмуря брови всё сильнее. — Ну а так что… В одном дне с лишним на север — предгорья старого хребта. Моему прадеду его прадед рассказывал ещё, что в горах тех когда-то дварфы жили, да орки обитали. Только не один век уж не видывали здесь ни одних, ни других. На северо, значит, западе в днях двух пути топь большая. Туда не ходим совсем, как и на север далее, чем несколько часов пути. Возле топи попадаются стоянки гоблинские. На севере тоже, но реже. Знаете, леса здешние богаты, зачем судьбу за ус дёргать? Нам и южнее промысла хватит.
— Всё? — вскинул брови Далур, глядя поверх восковой таблички.
— Да вроде… — протянул Танли, но вдруг хлопнул себя по лбу. — Тракт, значит! Есть такой на западе! Идёт вдоль болот и упирается аккурат в предгорья на севере. Брошен давно. Кое-где ветровалом перекрыт. Ещё прадеды говаривали, что его дварфы мостили, торговать метили с нашими, с людьми, значит… Да так и не доделали. Обрывается вскоре. Сам-то я не видал, опять же, кто-то говаривал, кто — уже и не вспомню. Да и не ходит там никто. Большего сказать не могу. Рад бы, да нечего.
— Скажи, а гоблинов, будь проклято их племя, — Далур сплюнул и продолжил: — близ города не видели?
— Нет, почтенный. Только стоянки не ближе дневного перехода на север, и ещё дальше на северо-запад. Да я их, гоблинов этих, и в глаза не видывал ни разу за свой век. Только стоянки. Не лезут они к нам сюда.
На одну из пялок грузно приземлился ворон. Он зацепился за перекладину одной лапкой и с любопытством наклонил голову, глядя на собеседников.
— Я с твоих слов сделал зарисовку. Неточная, конечно, но хоть что-то, — Далур протянул охотнику табличку и стал водить палочкой, перечисляя, пока тот утвердительно кивал: — вот тут посёлок, тут горы начинаются. Примерно здесь поля, здесь озеро.
Танли ткнул грязным пальцем в табличку.
— Поля к городу ближе. Озеро навроде чуть севернее. Мы — здесь. Тракт старый не скажу, как идёт. Знаю лишь, что вдоль топей и с запада. А так навроде всё верно, — он поднял глаза на Далура и уважительно сказал: — Ловко ты со слов набросал. Нам сейчас, конечно, недосуг, работы валом… Но для такого дела… Вам нужен проводник по лесам? Карта картой, но в лесу ходить уметь надо, заблудиться проще простого, а чащи ой какие густые встречаются.
Арди благодарно улыбнулась и отрицательно покачала головой.
— Спасибо, почтенный, но по лесу ходить обучены. Твоего рассказа и карты нам вполне хватит. Пойдём мы. Ещё раз спасибо за помощь. Скажи, в этом доме всегда кто-то есть? Вдруг что понадобится.
— Да, я тут пока дрова готовлю к зиме. Чуть позже придут ещё наши, с охоты — туши свежевать да разделывать. Так что тут почти всегда кто-нибудь да есть, — Танли поднял к груди сжатый кулак. — Удачи вам. Очень надеюсь, что найдёте чего. Много людей хороших пропало, надобно отыскать. Хорошо если живыми, нет — так хоть похоронить по-людски.
Молчун кивнул и отошёл в сторону. Он дождался пока остальные подойдут к нему, а Танли вернётся к работе, и спросил:
— Гобла?
— Думаешь, осмелели зелёные? — Арди неуверенно качнула головой. — А почему сейчас? Раньше ведь не трогали. Я уверена, что они и знают об этом посёлке, и охотников видели. Но ведь не трогали никогда. Хотя ты, наверное, прав. Больше-то некому, глухомань такая. Только почему без драки пошли неясно. Да и на кой хрен им селяне…
— Луки увидали, да и не полезли мужики в драку. Не готовы были люди, — последнюю фразу Далур произнес чуть презрительно, одновременно поправляя широкий воинский пояс с висящей на нём секирой. — А на что им люди так-то ясно. Боги их тёмные, ритуалы мерзкие. Почуяли зелёные слабину, болота — близко, дружина с городом — далеко. Я этих тварей руками ломать готов, пока ни одного гада не останется, — Далур заводился, дыхание участилось, кулаки сжались, он весь как-то нахохлился и набычился. — Они же… — поняв, что его понесло, он осёкся, прокашлялся и сказал: — Ладно. Карта у нас есть, лесоходы. Пошли искать следы.
