— Так пойдет?
— Да, — тут же ответил подселенец.
— Да, — повторила следом я.
— Ну что, — Линс вздохнула, а затем выдала нарочито зловещую ухмылку. — Показывай, куда пришивать.
— Другое дело, — в голосе Альда мне послышалось одобрение. — Быстрее начнете, быстрее закончите.
— Легко тебе говорить, — дернувшись от первого укола, я решила излить на подселенца свое возмущение происходящим. — А это, между прочим, неприятно… мягко говоря.
Следующий укол и ощущение протягиваемой под кожей нити заставило меня тихо зашипеть и щелкнуть челюстью. Не то, чтобы невыносимое в моем состоянии, но очень, очень мерзкое ощущение. Как хорошо, что Альд снизил мою чувствительность еще в доме коменданта.
Линс замерла, вопросительно глядя снизу вверх. Кивком я разрешила ей продолжать.
— Я знаю, — с неожиданным сочувствием проговорил подселенец. — Терпи.
— И откуда ты знаешь?
Я задала свой вопрос прежде, чем догадалась, что Альд мог уловить часть моих ощущений. Впрочем, его ответ оказался иным.
— Зашивал себе рану когда-то.
— Вот и все, — объявила Линс, обрезая нить предусмотрительно подготовленными ножницами.
Осторожно подвигав руками и покрутившись, я убедилась, что теперь лиф действительно не съезжал.
Не забыть бы об этих стежках, когда буду снимать…
Глава 3
Безудержное веселье
Как бы мне не хотелось оттянуть этот ответственный момент, но он настал — нас с Линс позвали вниз. До начала торжественной части оставалось около часа.
Я — в пришитом к телу платье и выглядывающих из-под него ботинках на толстой подошве. Их в последний момент выдала мне тетушка Сади, посчитав, что они сделают меня выше, если я вдруг решу постоять на полу вместо того, чтобы парить в воздухе. Но венцом моего образа — в буквальном смысле — стал собственноручно изготовленный мной венок, надетый поверх распущенных волос. Эта конструкция из цветов и лент своим присутствием ненавязчиво напоминала мне, что не стоит крутить головой слишком резко, иначе спадет.
Линс же стучала каблуками изящных серебристых туфель и едва не подметала пол подолом чуть более темного нижнего платья. А поверх всего этого — наглухо застегнутая на все крючки расшитая черная мантия с высоким стоячим воротником и подолом, буквально на пару пальцев не доходящим до земли. Спрятав руки в широких рукавах с серебряной вышивкой по краю, волшебница следовала за мной к лестнице. Распущенные огненно-рыжие волосы струились по плечам и покачивались в такт ее тяжелым шагам.
— А что сейчас будет? — Линс спросила настолько тихо, что я даже не сразу поняла, не почудилось ли мне.
— Понятия не имею.
Волшебница вздохнула и, казалось замедлила шаг. Я даже осторожно бросила взгляд через плечо, чтобы убедиться, что Линс не отстала.
— Учитывая ее наряд, свадьба скорее всего будет традиционной. А это значит, что сначала будет приветствие гостей.
— В каком смысле?
— В прямом. Жених и невеста лично встречают каждого гостя и приглашают… туда, где будет проходить церемония.
— Скорее всего, сейчас будете встречать гостей, — сообщила я Линс.
— А, ясно.
Волшебница произнесла это настолько отстраненно, что мне пришлось остановиться и повернуться к ней, чтобы убедиться, все ли в порядке.
— Что такое? Плохо себя чувствуешь?
Девушка подняла на меня взгляд — все-таки, паря в воздухе, я была гораздо выше нее. Особенно — с учетом ботинок на толстой подошве, из-за которых мне пришлось потратить минуту-другую, чтобы откалибровать высоту полета.
— Нет, — Линс невесело улыбнулась и покачала головой, — можно сказать, до меня только сейчас окончательно дошло, что обратного пути нет. Что сейчас… — она снова снова вздохнула и бросила взгляд в сторону перил, ограждавших площадку второго этажа, нависавшую над залом внизу, — все навсегда изменится.
— Изменится — что? — настороженно уточнила я. — Ты перестанешь быть магом огня? Мэб решит от тебя сбежать? Ты резко захочешь вернуться домой?
Волшебница хмыкнула, поникла и опустила было голову, но высокий воротник мантии не позволил ей этого сделать.
— Я боролась за свою свободу, чтобы снова ее потерять, получается.
— Как-то поздновато ее накрыло пониманием этого, — саркастически проговорил подселенец. — Но все же лучше подумать сейчас, чем сожалеть потом и…
— Мне кажется, что вряд ли что-то изменится после свадьбы, — я задумчиво пощелкала челюстью, усиленно пытаясь сосредоточиться на разговоре с Линс, а не с Альдом. — Разве что Мэб будет избегать свою родню не в одиночестве, а вместе с тобой.
Девушка усмехнулась уже чуть веселее.
— Да, действительно… — протянула она, выпрямляя поникшую спину и расправляя плечи. — Прости, минутная слабость.
— С кем не бывает… — с этими словами я снова повернулась и направилась к лестнице.
— Жалеешь — не делай, сделав — не жалей, — неожиданно выдал Альд.
— Что?
— Это сказал мне Суртаз, когда… — подселенец замялся, — когда я не мог решить, соглашаться ли на предложение Рута сделать из него умерца.
Вспомнив о бедняге-умерце, пробывшем почти восемьсот лет своего посмертия в уверенности, что его предали, я чуть не налетела на столбик перил у верхней ступеньки лестницы.
— И какое это имеет отношение к происходящему сейчас?
— Вспомнилось. Да и я тебе уже говорил, что жалость — плохой советчик. Линс должна решить сама.
— По-моему, она уже все прекрасно решила и без меня, — огрызнулась я. — Просто… немного растерялась и нуждалась в дружеской поддержке.
По эмоциональному состоянию мне показалось, что подселенец собирался сказать мне еще что-то, но… Промолчал. Удивительно. Впрочем, едва мы с Линс спустились на первый этаж, размышлять об этом стало откровенно некогда. Первой на нашем пути встретилась тетушка Сади. Костяная фигура, от шеи до пят закутанная в черные кружева и какую-то серебристую невесомую ткань, налетела на нас, миновала меня и подхватила волшебницу под локоть. Судя по тому, куда тетушка едва ли не поволокла Линс, ее целью был невысокий помост прямо напротив входа в зал из передней комнаты.
Странно, вчера его еще не было. Видимо, возвели с утра. И ничего так получилось, миленько.
Я последовала за личем и волшебницей в сторону украшенного цветами и лентами помоста, и одновременно с этим сбоку, из-за двери в столовую, показался Мэб. Боевой некромаг также был одет в расшитую серебром мантию, но более привычного, свободного покроя, как у меня или у Альда, каким я его видела в убежище. На талии плотная черная ткань была перехвачена простым поясом с заклепками, а из-за небрежно расстегнутого ворота виднелась, опять-таки, черная рубаха. Подмигнув мне, Мэб быстрым, но совершенно бесшумным шагом нагнал ничего не подозревавшую Линс, взял ее за плечи и коснулся губами рыжей макушки. Волшебница вздрогнула и остановилась.
— Мэбиор… — тетушка Сади даже не повернулась, но укоризненный тон не оставлял сомнений, если женщина-лич и не видела, то явно догадалась о том, что происходило за ее спиной.
Судя по ухмылке Мэба, он явно готовился ответить ей что-нибудь язвительное, но этому помешал влетевший в зал Сат. В отличие от своего племянника, лич решил присутствовать на свадьбе в темно-синей мантии, скромно расшитой черным шелком по рукавам, вороту и подолу. Не надень тетушка свое причудливое многослойное платье, я бы чувствовала себя совершенно неловко в этом белом кружеве.
— Все уже в сборе? — в голосе лича мне послышалось удивление. — Так рано же еще.
— Лорд Ашиан уже прибыл, — холодно ответила тетушка Сади, жестом указав Линс ее место на помосте. — И желает лично поздравить молодоженов, так как далее он снова будет занят несколько дней.
Что ж, надежда подселенца не оправдалась.
Второй в Совете Древних явно был намерен побывать на свадьбе, и оставалось лишь гадать, что вызвало неудовольствие женщины-лича: сам факт появления высокопоставленного, но незваного гостя или то, что он прибыл настолько рано. Хотя, с таким же успехом подобную реакцию мог вызвать и сам вопрос о раннем сборе.
