– Теперь мне ставят в вину, что я оставил животное в живых?
– Ты не вмешался, – Гриз приложила ладонью по столу. – Успел к моменту атаки и не вмешался. При этом гарпии сзади и сбоку могли подождать. Или вообще не атаковать! Ты это знаешь не хуже меня, вир тебя забери, это вопиющее наплевательство! – второй удар. – Лайл новичок в питомнике! Ты вообще не имел права так далеко от него отходить во время патрулирования!
– Ну, я предполагал, что три месяца – достаточный срок, чтобы приобрести хотя бы минимальные навыки…
– Не для ночного патруля! Он на ночные дежурства только в этот месяц заступать начал, ты обязан был его страховать на краткой дистанции. А при обнаружении браконьеров…
– Да я не браконь…
– А вами я еще займусь! При обнаружении браконьеров в первую очередь должен был активировать ближайший артефакторный «манок» на дереве. Мы что, зря их конфискуем, что ли?! Увести и отвлечь зверей, найти напарника, а потом уже лупить усыпляющим. И в любом случае – не оставлять новичка наедине с разозленной гарпией, жри тебя мантикора!
Почти что бальзам для моей израненной душеньки. То есть, был бы бальзам – потому что в следующую минуту Арделл обрушилась на меня.
– Лайл… грифона селезенка – это что было вообще? Ты не знал, с кем ты в патруле? Если уж собирался уходить с тропы – почему не достал снотворное? Что куртка? Какая куртка? Вам всем что, мало говорили о том, что снотворное всегда должно быть под рукой?! Зашей карманы! Пришей новые! Держи склянку со снотворным в кулаке и не забывай про перчатку! Я же тебе об этом в твой первый патруль и говорила – что, за две девятницы забылось уже?!
Носки сапог поглядывали уже почти сочувственно. Кстати, ничего сапоги такие – брал крайтосскую кожу, так за два года даже не прохудились…
– Насчет твоего удара…
– Это вышло случайно! – взмолился я. – Как только этот браконь… этот идиот влез под руку – все пошло наперекосяк. Я бил-то так, чтобы она просто вырубилась, думал продержать ее до прихода подмоги, а вышло…
– Слишком удачно, – ненавязчиво помог Нэйш.
У Арделл сделался такой вид, будто она сейчас придушит нас обоих.
– Да я в жизни не думал, что эта тварь может сдохнуть, просто стукнувшись головой! Или чем она там стукнулась. И неужели ты думаешь, что я свернул бы с тропы, если бы вот этот остолоп не устроил с гарпией Псовые Бои посередь питомника?
– Я не устраивал бои! – прорезался голос у остолопа. – Ваша гарпия собиралась меня сожрать, что мне, по-вашему, оставалось делать – пригласить ее на ужин? Я вынужден был обороняться. И к слову – я бы справился без вашей помощи…
– Переварился бы в желудке у чертовой твари?
– Кажется, вы ей пришлись куда как больше по вкусу!
– Заткнитесь оба! – грянула Арделл, бахнув по столу теперь кулаком. – Нэйш, удар был оправданным?
Мне живо припомнился первый суд, в Аканторе. Когда защитник сделал всё мыслимое и немыслимое, чтобы меня закопать.
– Абсолютно.
Воздух в моих легких обратился в студень, так что облегченное «фу-у-у-ух» вместо меня издала Йолла.
Нэйш чуть выдвинулся из полутени – так, чтобы можно было увидеть лицо, полное бесстрастной искренности. Если не считать привычных полукругов у губ.
– Гарпия была ранена, раздразнена погоней, сопротивлением и кровью. Она видела цель. В таких условиях не срабатывают ни манки, ни защита эликсирами. Не факт, что ее замедлило бы даже снотворное. Я бы тоже бил на поражение. Эффективнее, конечно, было сперва использовать снотворное, потом пытаться затормозить зверя магией… но в целом – действия были грамотными. Да и потом, это же было непреднамеренно.
Все, включая сверчков по углам, преисполнились молчаливого недоумения.
– Ты сейчас договоришься до того, что я вам обоим выпишу премию вместо по шее, – угрюмо сообщило начальство. – С чего такое рвение, Нэйш?
– Потому что они в сговоре, – сообщил не-браконьер. – Между прочим, вот этот предлагал вон тому меня убить. И бросить тело в вир.
Я молча воплотил Невинность и Недоумение в едином лице. Устранитель добросил Невозмутимость.
– Просто небольшая шутка.
– О да, это было так забавно, – ядовито процедил рыжий не-браконьер, - как и ваш удар, после которого я едва смог ходить.
– Он мешал, – лаконично ответил Нэйш. По-прежнему на взгляд Гриз. Нашу добычу он взглядом не удостаивал.
– И, кстати говоря, он собирался мне врезать, – решил я утопить нарушителя до конца. – Угрожал амулетом. Уже после того, как я спас ему жизнь.
– Вы спасали свою жизнь! – взъерепенился рыжий пленник. – И жизнь той проклятой твари, которая на меня навалилась.
Смешок из угла обозначил, что с последней миссией я оплошал.
– А вы, – тут нарушитель ткнул пальцем в Гриз Арделл. – Не могу сказать, что я не ожидал такого от вас, но посылать на перехват это отребье…
Наверное, надо бы обидеться, если бы парню не удалось так феноменально переключить внимание начальства на себя.
– Посылать на перехват? – раздельно переспросила Гриз. – Вы наткнулись в королевском питомнике на патруль против браконьеров…
– Я не браконь…
– Это я уже поняла! – варгиня ткнула в стол. На столе, кроме кошелька, ножика, сквозника и прочей мелочи, красовался амулет огня и отвод от зверей из Мастерграда. – Вы что вообще делали в моем питомнике ночью? С одним проводником? С мастерградским отводом, который рассчитан только на алапардов и проработает часа два? Вы совсем идиот?! Решили обеспечить вашей матушке преждевременный траур?
Нарушитель резко выдохнул через нос. Встал со стула, оправил серую бархатную куртку, расправил плечи (вышло эффектно). Откинул голову, намалевал на молодом лице аристократическое презрение и выговорил:
– Думаю, вы даже слишком хорошо знаете – кто я и что мне нужно в вашем питомнике, госпожа Арделл. Что ж, давайте объяснимся. Я – Янист Олкест.
У него был такой вид, будто это объясняло решительно всё.
Судя по присутствующим – это имя всем сказало ровно нисколько.
– А я Гриз Арделл, – отрубила Гриз Арделл. – Повторяю вопрос – вы за какой надобностью поперлись ночью в питомник?
– Не знаю, кто предупредил вас о моем появлении, – упрямо продолжил говорить рыжий Олкест, – но раз уж вы натравили на меня своих псов – кто-то предупредил. Так вот, что бы вы ни решили насчет меня – это не сойдет вам с рук. Мои товарищи в курсе, куда я направлялся, и если вы только позволите себе…
– Натравила? – тут уже Гриз подорвалась на ноги. – Мантикорья печенка! Да я знать не знаю, кто вы такой!
– О, да, разумеется, вы не знаете! И вы не стали бы препятствовать мне пройти в питомник и увидеться с…
– Пройти в… питомник… – с запинкой повторила Гриз. – Вы что – хотели просто попасть в питомник?! И поэтому влезли в запретную зону? Почему бы в таком случае вам… – это был шепот перед гневным воплем: – не воспользоваться калиткой, на которой большими буквами написано «Вход»?!
Янист Олкест заморгал, но пыла не утратил.
– Чтобы вы сразу же связали меня по рукам и ногам? Ну уж нет, видите ли, у меня были веские причины сомневаться, что вы дадите мне увидеться с невестой!
– С… с кем?
– С моей невестой, которую вы удерживаете в вашем питомнике, которой запорошили голову своими бреднями, и на состояние которой вы наверняка нацелились вместе со своими подельниками!
Гриз вопросительно оглянулась на подельников. Я показал, что в принципе утратил нить беседы.
Нэйш смотрел на горящее лицо Гриз с таким азартом, что это было почти неприлично.
Йолла тихо крутила пальцем у виска.
– Имя, – голос варгини прозвучал как сухой щелчок кнута. – Как имя вашей невесты?
Янист Олкест ухмыльнулся презрительно и сложил руки на груди.
– Вам отлично известно, о ком я говорю. Я явился за Мелони Драккант.
Сверчки подарили нам три секунды полновесной тишины.
– Мелони, – прошелестело из угла с легким смешком. Нэйш явно радовался, что не он один питает пристрастие к этой форме имени.
