— А твоя вторая ипостась?
Я помрачнела.
После возвращения из Преисподней «зелье мертвеца» полностью утратило свою силу, и моя темная ипостась окончательно проснулась. Я вновь обзавелась способностью менять облик. С превеликой радостью избавилась от когтей и хвоста, вернула настоящую внешность, оставив лишь те небольшие изменения, которые нравились мужу. Я была так рада сдвигу в наших непростых отношениях с Арсуром. Так надеялась, что вскоре смогу его приятно удивить…
Однако Старая Жаба поломала все мои планы и отомстила так, как не смог бы даже покойный Князь Асад, если бы вдруг каким-то чудом воскрес.
Я до сих пор не знаю, что за заклинание она использовала и какие именно руны вплела в пылающий на моей коже рисунок. Магия драконов настолько сложна, что, наверное, только Темный Князь и смог бы ее побороть. Но я — не он, к сожалению, и у меня не было возможности помешать директрисе. Поэтому вот уже два месяца я безмерно страдала, будучи не в силах ничего изменить.
Благодаря изощренной фантазии Старой Жабы я больше не могла по своей воле покинуть УННУН. Не имела возможности в полной мере принять темную ипостась. Перестала слышать зов оставшегося в Преисподней мужа и, что самое главное, утратила способность появляться в его замке — что во сне, что наяву.
Неизвестное заклятие создало невидимую клетку, в которой заперли мою темную половину. Причем директриса умышленно оставила ее в моем сознании, чтобы я каждую секунду помнила, за что мне отмерено такое наказание. Видела маячащую на горизонте свободу, но не имела возможности вырваться, хотя мне до сих пор непонятно, как разжиревшая на дармовых харчах змеища смогла подавить древнюю магию демонических браслетов.
— Хелечка, прости… я такая дура, — жалобно воскликнула Улька, когда я сникла. — Я не то хотела сказать! Просто подумала: вдруг за эту неделю что-то поменялось?
Я мысленно потянулась к Князю.
«Арсу-ур… услышь меня, пожалуйста! Я ведь так близко — только руку протяни! Арсур!»
— Ничего не поменялось, Уль, — прошептала я, убедившись, что и на этот раз призыв остался без ответа. Даже возвращение в Преисподнюю не помогло, хотя я очень надеялась на обратное.
— Может, какое-нибудь зелье попробуем? — сочувственно посмотрела на меня баньши. — Я много сырья с собой взяла. И пару запрещенных справочников из библиотеки прихватила. Наверняка в этих пещерах много полезного растет, так что, пока мальчишки будут за нашим завтраком гоняться, мы с тобой поищем нужные травки.
Я невесело усмехнулась.
Проблема в том, что сломать Жабино заклятие я смогу, только если доведу до конца брачный ритуал — других источников силы у меня нет и больше не будет. Более того, я и сама не прочь это сделать, но боюсь, муж меня неправильно поймет. Я ведь так долго не откликалась на его зов и так упорно хранила молчание, что он вполне мог решить, будто я снова сбежала. Обманула его доверие. А значит, наши отношения придется начинать с чистого листа.
«Прости меня, Арсур, — тоскливо подумала я, заплетая в косу поникшие и безропотно подчинившиеся волосы. — Наверное, зря ты меня отпустил…»
— Шевелитесь, улитки безногие! — рявкнул снаружи Мессир, заставив нас с баньши вздрогнуть. — До сбора осталось три минуты!
На этот раз опоздавших не было, и все поняли намек руководителя правильно: те, кто мог, заранее приняли темные ипостаси; те, у кого их не было, экипировались соответственно случаю; оборотни, разумеется, перекинулись. И даже Зырян сменил бесформенный балахон на походную одежду. Один Мартин остался в чем был и продолжал отчаянно зевать, глядя на суетящихся соседей с редким для себя равнодушием.
— Простите, что спрашиваю, Мессир… разве ангел пойдет с нами? — неожиданно поднял руку Черный. — Насколько я знаю, использование Света в этих местах нежелательно.
— Ты хотел сказать — опасно, — усмехнулся преподаватель, и старшекурсник согласно опустил голову. — Это верно. Светлые в Преисподней — редкая добыча, поэтому даже на малейшие отблески их магии сбегаются толпы желающих попробовать на зуб столь ценный деликатес.
— Тогда, может, имеет смысл оставить его здесь? — тщательно подбирая слова, предложил Белый. — Ведь, если ангел не удержится, вся группа будет обречена.
Под недобрыми взглядами студентов Мартин чуть не подавился очередным зевком, а мы с Улькой и Васькой сдвинулись, чтобы никому даже в голову не пришло его тронуть. Сар и Рас тоже подобрались, Зырян на мгновение ушел в прозрение, лихорадочно просматривая наши шансы. Шмуль на всякий случай зажег в руке шаровую молнию. Однако Мессир почему-то не отдал никакого приказа. Просто одарил меня непонятным взглядом и коротко бросил:
— Группы не разделяются.
После этих слов я испытала к бесчувственному мерзавцу нечто вроде признательности. Черный и Белый одновременно поклонились, пряча проступившее на мордах неудовольствие, а стоящий рядом со мной Ишейн негромко бросил:
— Пусть твой ангел только попробует напортачить! Лично в землю закопаю, поняла?
— Облезешь, — процедила я в ответ, борясь с сильным желанием взять белобрысого за глотку. — Только тронь его — без рогов останешься.
Ишейн гнусно ухмыльнулся.
— Здесь не УННУН, дорогуша, так что побереги спину.
— А ты поменьше раскрывай свои облезлые крылья. Не то я их когда-нибудь обломаю.
— Посмотрим, — прошипел полудемон и, наконец, отвернулся. А я сжала кулаки и мысленно попросила акинарцев приглядеть за этим поганцем. Говорят, практика в Преисподней без жертв не обходится, так что, если этот гад случайно утопнет в подземном озере, я точно плакать не буду.
— Вход, как и выход, здесь всего один, — сообщил инкуб, отступая в сторону. Стена за его спиной тут же поплыла, избавляясь от наведенной инкубом иллюзии, а из-за нее прямо напротив нашей с Улькой комнаты проступила металлическая дверь, испещренная многочисленными рунами.
Мессир, достав из-за пазухи самый обычный ключ, вставил его в замочную скважину и два раза повернул. После чего легонько стукнул по железу ладонью, и тяжелая створка бесшумно распахнулась.
За ней обнаружился еще один коридор, в конце которого виднелась очередная дверь — тоже металлическая, сверху донизу покрытая сложным магическим рисунком, но настолько внушительная с виду, что я поневоле прониклась уважением к сотворившему ее демону.
А потом оглянулась назад и с сожалением поняла, что Улька выбрала для нас самую неудачную комнату. Если что-то произойдет и хотя бы одна из обитающих снаружи тварей сюда прорвется, первыми, кто пострадает, будем именно мы. И я более чем уверена, что в подобной ситуации Мессир без колебаний отдаст приказ задвинуть висящий снаружи засов. Ведь две смерти — это не шестнадцать, правда?
