Ознакомительная версия.
Из всех плодов цивилизации сохранились только часы. Наверное, потому, что были механическими, а не электронными. Правда, на «Командирские» они теперь походили очень мало. В два, два с половиной раза больше в диаметре и настолько же толще. Деление привычное, на двенадцать частей. Только две стрелки и никакой даты. С массивным кованым браслетом. Сами часы производили впечатление, что их тоже делал кузнец. А для особо непонятливых на циферблате вместо традиционной звёздочки красовались скрещённые топор и молот. Уж теперь в наличии гномов в этом мире я нисколько не сомневался.
А вот кошелёк значительно вырос и даже размножился, то ли делением, то ли почкованием. Отложив бумажник, я прежде всего проверил кожаный мешочек приличных размеров и веса. Как и ожидалось, там обнаружились монеты. А вот чего не предполагал, что золотые, серебряные и медные диски всевозможных размеров будут свалены в одну кучу. Не боится же владелец светить все свои деньги. Хотя стоп! Это же теперь мой кошелёк! И, учитывая мои теперешние габариты и паладинство, простых гопников действительно могу не опасаться. Однако в любом случае с этим нужно что-то делать. Даже не из осторожности, а хотя бы просто для удобства. Да и торговаться не особо получится, когда потенциальный продавец видит, что ты располагаешь значительными финансами.
В бумажнике, как нетрудно угадать, находились документы. Приятной новостью меня обрадовал язык, на котором они были составлены. Ни разу не русский и совсем не кириллица, но вполне читаемый. Первый извлечённый мною лист пергамента, по всей видимости, когда-то был моим паспортом. Представляясь Киром Огнём, я, оказывается, угадал, так как там значилось:
«Кир Огонь
Паладин бога Локлиса».
И всё! Ни подписей, ни печатей, ни прописки, ни информации, кем выдан данный документ. Ни даже специализации божества. Вдруг он покровитель музыки и песен? А у меня ни слуха, ни голоса. Вообще непонятно, серьёзная это бумага или филькина грамота. Хотя стоило мне посмотреть повнимательней, и я начал различать что-то вроде ауры, как во время боя с драконом. Печать, оказывается, была. В виде невидимого энергетического отпечатка. Значит, всё-таки документ. И изображение довольно интересное, перекрещенные перо и меч.
Следующим извлёк на свет лист плотной бумаги, который, судя по всему, являлся аналогом моей банковской карты. Тут росписей и печатей было предостаточно, а в магическом зрении, в которое вошёл уже почти привычно, их обнаружилось ещё больше. Оно и понятно, деньги любят не только счёт, но и охрану. Сумма, имеющаяся на моём балансе, никак не указывалась, как и на настоящей банковской карте – только название банка и имя владельца. Если там столько же, сколько было до этого на Земле, можно особо не утруждать себя поисками филиалов почтенного заведения. Дорога обойдётся дороже.
Затем шла целая пачка бумажек, которую смело можно выбрасывать. В родном мире это явно было карточками на скидки в разных торговых сетях. Иначе как расценивать текст следующего содержания?
«Владетелю сей важной грамоты полагается скидка в две сотые части от объявленной цены во всех лавках купца Грая Фира из славного города Тириния».
Все остальные «важные грамоты» были аналогичного содержания, причём более трёх процентов скидки не предлагалось. А характерная оговорка про объявленную цену, скорей всего, означала, что на сторгованную скидки уже не распространялись. Не иначе Арагорн пошутил, подсунув мне эту пачку. Однако я решил ее не выбрасывать, вдруг на растопку пригодится?
Потом обнаружил, что украли у меня не только фотоаппарат. Я лишился последнего доказательства своей интеллигентности – карточки городской библиотеки. Во всяком случае, в бумажнике не нашлось ничего, что могло бы быть её аналогом. Видимо, такому шкафу, как я теперешний, не положено.
Следующая бумага мне понравилась. Прежде всего тем, что давала хоть какую-то информацию о паладинах. Подозреваю, она когда-то являлась сценарием Сашкиного отыгрыша. Хотя и было сразу договорено, что я только пройдусь, но мне её всё равно на всякий случай в карман засунули. Всем известно, что случаи бывают разными, но чтоб настолько…
Документ, хоть написанный не на пергаменте, а на бумаге, представлялся солидным и официальным. Разделён на отдельные пункты и снабжён печатями, как обычными, так и магическими. Вот только одно смущало. Практически по каждому пункту там имелись дописки или комментарии, сделанные другой рукой. Причём уважительными их назвать было трудно, порой же они вообще являлись откровенно издевательскими.
1. Паладин везде и всегда борется со злом в любом его проявлении.
Шло первым пунктом. И тут же была приписка: «Ага, только каждый понимает, что такое зло, очень по-своему».
2. Паладин всегда помогает слабым и нуждающимся и стоит на стороне справедливости.
«Действительно помогает, когда ему больше делать нечего. Ну а справедливость вообще моё любимое понятие, раскрывает такую свободу для манёвра…»
3. Паладин всегда верен слову и никогда не лжёт.
«Насчёт верности слову, пожалуй, не поспоришь, а вот что до отсутствия лжи… Шутник, однако, этот пункт писал, даже я бы до такого не додумался».
4. Паладин всегда демонстрирует несгибаемую смелость перед лицом опасности или несчастья. Никакая опасность не заставит его отступить от выполнения важной миссии.
«Наверное, единственный тут пункт, против которого мне нечего возразить. Вот только многих паладинов не так-то просто заставить взяться за выполнение этих самых миссий. Но раз уж получилось, то да, либо сделает, либо умрёт».
5. Паладин ведёт умеренный, трезвый образ жизни.
«Про умеренный не скажу (всё равно никто не поверит), а вот про трезвый в самую точку. Этого не отнять! Забыли только сказать, что не по своей воле. Невосприимчивость к ядам сыграла над паладинами злую шутку, и алкоголь на них тоже не действует».
6. Паладин не смотрит на других разумных свысока, он всегда помнит, что перед богами все равны.
«Ну-ну, даже комментировать не буду».
7. Паладин всегда остаётся паладином вне зависимости от обстоятельств. Он ведёт себя пристойно, даже когда находится в одиночестве или же когда не знает, что за ним наблюдают.
«Только не надо забывать, что “пристойно” тоже очень растяжимое понятие».
8. Паладин остаётся смиренен даже на поле боя. Его не интересуют восхваления и награды, они смущают его. О своих делах он говорит скромно, благодарный лишь за то, что смог выполнить обязательства пред самим собой и богами.
Ознакомительная версия.
