Сестра Улисия вновь повернулась к девочке.
– Кто-нибудь навещал Тови, пока она была здесь? Приходил повидать ее?
– Я уже сказала вам, что никто. Никто не приходил сюда, пока эта старуха жила у нас. Здесь не было других посетителей или постояльцев. Она была здесь одна. Это очень глухое место. Люди подолгу здесь не остаются.
Сестра Улисия вновь принялась мерить шагами комнату.
– Мне это не нравится. Что-то здесь не так, но никак не могу понять, что.
– Я согласна, – заметила сестра Цецилия. – Тови не могла уйти просто так.
– И все-таки она ушла. Почему? – Сестра Улисия остановилась перед девочкой. – Может быть, она сказала что-нибудь еще или оставила сообщение… возможно, записку?
Девочка, хлюпая носом, покачала головой.
– У нас нет выбора, – пробормотала сестра Улисия. – Придется отправляться вслед за Тови в Касску.
Сестра Эрминия указала в сторону входной двери.
– Ночью? Под дождем? Не кажется ли тебе, что лучше дождаться утра?
Сестра Улисия, глубоко задумавшись, взглянула на тело женщины.
– А что если еще кто-то придет? Нам не нужно никаких осложнений, если мы хотим скорее закончить наше дело. Нам и на самом деле не нужно, чтобы Джегань или его отряды почуяли запах нашего присутствия. Нужно скорее встретиться с Тови и получить эту шкатулку. Мы все прекрасно знаем, что поставлено на карту. – Она будто оценила глубину мрачного выражения на лицах обеих женщин, прежде чем продолжить. – И чего нам действительно не нужно, так это любых свидетелей, которые могут сообщить о том, что мы были здесь и чего искали.
Кэлен прекрасно поняла, к чему клонит сестра Улисия.
– Пожалуйста, – с трудом выговорила она, пытаясь привстать, оттолкнувшись от пола трясущимися руками, – пожалуйста, не трогайте ее. Она всего лишь маленькая девочка. Она не знает ничего, что может оказаться важным для кого-то.
– Она знает, что Тови была здесь. И она знает, что было у Тови. – Лицо сестры Улисии наморщилось от недовольства. – Она знает, что мы были здесь и искали ее.
Кэлен изо всех сил старалась говорить увереннее.
– Для вас она ничто. Вы волшебницы; а она всего лишь ребенок. Она не способна причинить вам вред.
Сестра Улисия неторопливо заглянула в глаза Кэлен. И, даже не повернувшись в сторону стоявшей позади нее девочки, внезапно с силой ударила дакрой ей в грудь.
Девочка от удара потеряла дыхание.
По-прежнему пристально глядя на Кэлен, сестра Улисия улыбнулась содеянному, как могло бы улыбаться только само зло. Кэлен подумала, что это, возможно, почти как заглянуть в глаза Владетеля мертвых в его логове, в темных глубинах вечности преисподней.
Сестра Улисия выгнула брови.
– Я не намерена оставлять за спиной нерешенные проблемы.
Широко открытые глаза девочки словно бы вспыхнули внутренним светом. Она начала слабеть и тяжело свалилась на пол. Ее руки раскинулись под невероятными углами. Безжизненный взгляд застыл, обращенный к Кэлен, словно осуждая за то, что та не сдержала своего слова.
Собственное обещание – «я буду защищать тебя» – продолжало звенеть в голове Кэлен.
Она закричала в беспомощной ярости, замолотила кулаками об пол. А затем вскрикнула от неожиданной боли, когда ее снова швырнуло на стену. Но вместо того, чтобы свалиться затем на пол, она так и оставалась висеть, удерживаемая неимоверной силой. Силой, имя которой, как она знала, было магия.
Она снова не могла дышать: одна из сестер использовала силу своих чар, чтобы сжать горло Кэлен. Она напрягалась изо всех сил, вцепившись пальцами в железное кольцо на своей шее, пытаясь втянуть воздух.
Сестра Улисия подошла и приблизила свое лицо к лицу Кэлен.
– Сегодня тебе повезло, – сказала она злобно. – У нас нет времени, чтобы заставить тебя пожалеть о своем непослушании прямо сейчас. Но не думай, что из-за этого тебе удастся избежать последующих наказаний.
– Нет, сестра, – с трудом удалось вымолвить Кэлен. Она знала, что не ответить будет еще хуже.
– Полагаю, ты действительно слишком глупа, чтобы уразуметь, насколько ничтожна и бессильна перед лицом тех, кто выше тебя. Возможно, этот еще один урок окажется достаточно грубым и внятным, чтобы ты оказалась в состоянии его понять.
– Да, сестра.
И хотя она совершенно точно знала, что именно они заставят ее перенести, чтобы выучить этот урок, Кэлен все равно в следующий раз поступит так же. Она жалела только о неудаче в попытке защитить девочку, о том, что не смогла исполнить свое обещание. В тот день, когда Кэлен забрала те три шкатулки из дворца Лорда Рала, она оставила на их месте самую дорогую для себя вещь – небольшую статуэтку горделиво стоявшей женщины со сжатыми в кулаки руками, с выгнутой спиной и запрокинутой головой, будто смеявшейся в лицо тем силам, которые хотели покорить ее, но так и не смогли.
В тот день, во дворце Лорда Рала, Кэлен смогла обрести силу. Стоя в его саду и глядя назад, на гордую статуэтку, которую она вынуждена там оставить, Кэлен поклялась, что вернет себе свою жизнь. Вернуть себе жизнь означало стараться предотвратить смерть, даже если это касалось маленькой неизвестной ей девочки.
– Идемте же, – почти прорычала сестра Улисия, направляясь к двери и явно предполагая, что все остальные последуют за ней.
Сапоги Кэлен с глухим стуком опустились на пол, когда сила, прижимавшая ее к стене, отпустила ее. Она упала на колени, поглаживая окровавленными руками горло, чтобы облегчить дыхание. При этом ее пальцам мешало ненавистное кольцо на шее, с помощью которого сестры управляли ею.
– Пошевеливайся, – приказала сестра Цецилия таким тоном, что Кэлен поспешно вскочила на ноги.
Она бросила взгляд через плечо и увидела мертвые глаза бедной девочки, пристально смотревшие на нее, наблюдая, как она уходит.
Ричард внезапно поднялся. Ножки тяжелого деревянного стула, на котором он сидел, заскрежетали, проехавшись по грубому каменному полу. Кончики его пальцев все еще касались края стола, на котором перед серебряным светильником услужливо лежала открытая книга.
С воздухом явно было что-то не так.
Насторожившее его не было связано с запахом, с температурой или с влажностью, хотя ночь была жаркая и душная. Нет, дело было в самом воздухе. В нем ощущалось что-то неправильное.
Ричард не мог даже представить, почему столь неожиданная мысль могла прийти ему в голову. Ни тени предположения, что именно могло послужить причиной столь странного убеждения. В его маленьком читальном зале окон не было, так что он не знал, что сейчас снаружи – было ли там, ясно, ветрено или начиналась гроза. Он знал только, что сейчас глубокая ночь.
