— Ну, а мать твоя что говорит насчет того, что ты надумал завербоваться?
Лицо у парня вытянулось.
— Ой, только не берите ее сторону! — взмолился он. — Я-то думал, вы меня поймете! Вы ведь мужчина, вы должны знать, как следует вести себя с матерью.
— Я знаю, мальчик, что твоя мама предпочла бы, чтобы ты сидел дома, живой и здоровый, чем купался в золоте.
— Мне надоело, что все зовут меня «мальчиком»! — вспыхнув, отрубил ученик кузнеца. — В армии из меня выйдет толк! Как только мы принудим мятежников присягнуть на верность Кающемуся Королю, дела снова пойдут на лад. Налоги убавят. Семья Бентли не лишится своей земли. На дорогах станет безопасно…
Потом его лицо посуровело, и какой-то миг он уже совсем не казался мальчишкой.
— И мамке моей не придется сидеть и тревожиться за меня, когда я задержусь где-нибудь, — добавил он глухим голосом. — И она больше не будет просыпаться по три раза за ночь и проверять ставни на окнах и засов на дверях.
Аарон посмотрел трактирщику в глаза и расправил плечи. Когда он не сутулился, было видно, что он почти на голову выше трактирщика.
— Иногда мужчина должен вступить в бой за своего короля и свою страну!
— А Роза? — негромко спросил трактирщик.
Юноша залился краской и смущенно потупился. Плечи его снова поникли — он сдулся, точно парус, потерявший ветер.
— Господи, неужели все всё знают?
Трактирщик дружески улыбнулся и кивнул.
— В таком городке, как этот, все тайное становится явным.
— Ну что ж, — решительно ответил Аарон, — я это делаю и ради нее тоже! Ради нас обоих. На королевское золото и те деньги, что я успел накопить, я смогу купить нам дом или открыть свою кузню, не обращаясь к ростовщикам.
Коут, казалось, хотел что-то сказать, но передумал. Он погрузился в задумчивость, чтобы как следует перевести дух, а потом заговорил, словно тщательно подбирая слова:
— Аарон, ты знаешь, кто такой Квоут?
Ученик кузнеца закатил глаза.
— Что я, дурак, что ли? Знаю, конечно! Мы же только вчера про него истории рассказывали, помните?
Он посмотрел за спину трактирщику, в сторону кухни.
— Слушайте, мне пора, а? А то Картер будет беситься, как мокрая курица, если я его…
Коут жестом остановил его.
— Аарон, давай заключим сделку. Выслушай то, что я тебе скажу, и ты получишь еду на дорогу бесплатно.
Он подвинул серебряный бит обратно к мальчику.
— А на это можешь привезти Розе из Трейи какой-нибудь подарок.
Аарон опасливо кивнул.
— Ну ладно…
— Так что тебе известно о Квоуте из тех историй, которые ты слышал? Каким ты его представляешь?
— Мертвым, каким же еще! — рассмеялся Аарон.
Коут слабо улыбнулся.
— А еще?
— Ну, он владел всякими тайными заклятьями, — начал Аарон. — Он знал шесть слов, которые нужно прошептать на ухо коню, чтобы заставить его проскакать сто километров без отдыха. Он умел обращать железо в золото и мог поймать молнию в четвертную бутыль и спрятать ее в кладовку. Он знал песню, что открывает любые замки, и мог одной рукой выбить прочную дубовую дверь…
Аарон замялся.
— На самом деле, конечно, все зависит от того, какая это история. В некоторых он хороший, этакий сказочный принц. Вот как-то раз он спас нескольких девушек от труппы людоедов…
Коут снова слабо улыбнулся.
— Да, я знаю.
— …А в других историях он — настоящий ублюдок! — продолжал Аарон. — Он похитил тайную магию из Университета. За это его и выгнали… Ну, вы знаете. Да и Убийцей Короля его прозвали не за то, что он был искусен в игре на лютне.
Трактирщик перестал улыбаться, но кивнул.
— Это все верно. Но каким же он был?
Аарон слегка нахмурился.
— Ну, у него были рыжие волосы, если вы это имеете в виду. Об этом во всех историях упоминается. Он фехтовал как бес. Он был ужасно хитроумный. И настоящий златоуст, мог убедить кого угодно в чем угодно.
Трактирщик кивнул.
— Все верно. А теперь скажи: представь, ты был бы на месте Квоута и при этом ужасно хитроумным, как ты сказал. И вдруг за твою голову назначили награду в тысячу роялов и герцогский титул тому, кто ее отрубит. Как бы ты поступил?
Ученик кузнеца покачал головой и развел руками, явно не зная, что сказать.
— Ну так вот, — продолжал трактирщик, — я бы на его месте подстроил так, чтобы все считали меня мертвым, сменил имя и подыскал бы себе маленький городок в самой что ни на есть глуши. Открыл бы там трактир и сделал бы все, чтобы затеряться.
Он посмотрел на юношу в упор.
— Вот как поступил бы я.
Аарон взглянул на рыжие волосы трактирщика, бросил взгляд на меч, висящий за стойкой, и снова посмотрел в глаза трактирщику.
Коут медленно кивнул, потом указал на Хрониста.
— Этот человек не просто писец. Он нечто вроде историка. Он приехал сюда, чтобы записать подлинную историю моей жизни. Начало ты пропустил, но, если хочешь, можешь остаться и послушать остальное.
Он улыбнулся открытой улыбкой.
— Я могу поведать тебе истории, которые никто прежде не слышал. И никогда более не услышит. Истории о Фелуриан, о том, как адемы учили меня сражаться. Подлинную историю принцессы Ариэль…
Трактирщик протянул руку через стойку и коснулся руки мальчика.
— На самом деле, Аарон, ты мне очень дорог. Я считаю, что ты на редкость толковый парень, и мне не хотелось бы, чтобы ты пустил свою жизнь на ветер.
Он перевел дух и посмотрел ученику кузнеца прямо в глаза. Его собственные глаза сделались пронзительно-зелеными.
— Я ведь знаю, как началась эта война. Я знаю всю правду о ней. И когда ты услышишь, как все было, тебе уже не захочется отправиться и погибнуть на этой бойне.
Трактирщик указал на свободный стул у стола, рядом с Хронистом, и улыбнулся улыбкой столь непринужденной и обаятельной, как будто она и впрямь принадлежала сказочному принцу.
— Ну, что ты на это скажешь?
Аарон с серьезным видом уставился на трактирщика, взглянул на меч, снова опустил глаза.
— Но, если вы и в самом деле…
Мальчик не договорил, однако в его голосе слышался вопрос.
— Да, он самый, — мягко заверил его Коут.
— Тогда где же ваш плащ, не имеющий цвета? — ухмыльнулся ученик кузнеца.
Улыбка трактирщика мгновенно сделалась колючей и неприятной, точно осколок стекла.
— Ты путаешь Квоута с Таборлином Великим, — как ни в чем не бывало пояснил Хронист со своего места за столом. — Это у Таборлина был плащ, не имеющий цвета.
Аарон с озадаченным видом обернулся к писцу.
— А у Квоута тогда какой же?
— Плащ, сотканный из теней, — ответил Хронист. — Если я правильно помню.
