Марина Юрьевна не проехала в том направлении ещё и тридцати метров, как Гектор, поняв по звуку, куда именно едет "Хаммер", тут же залился радостным лаем, за который его так ненавидели их соседи в московской квартире. Ещё бы им любить этого пса, ведь от его лая содрогались стены и дребезжала посуда в кухонных шкафах. Отцом Гектора был огромный кавказец, причём не простой пёс, а прикладной, привезённый своим хозяином с зоны, где и он сам, и все его предки вплоть до восьмого колена, охраняли особо опасных рецидивистов. Матерью же любимца Марины Игоревны и всех водил её компании, была ещё более крупная сука породы ирландский волкодав. От такой вот собачьей любовной связи и произошел на свет Гектор, - пёс ростом с хорошего телка, лобастой головой, словно у медведя, и пастью размером с крокодилью. Весил этот милый, серебристо-бурый пёсик с нравом английского пиратского корабля, идущего на абордаж испанского военного галеона, целых сто двадцать килограммов и это всё были тугие, как канаты, мышцы. Вообще-то Гектор был довольно покладистым псом, но вдобавок к своему взрывному характеру, он впитал в себя все папашины гены и к тому же был специально натаскан на особого рода охрану.
Горло, живот, пах. Так работал его папаша Аякс, которого пускали по следу только тогда, когда в побег удавалось уйти какому-нибудь особо опасному преступнику, за которым числилось немало трупов. По следу Аякс ходил плохо, но его выпускали в паре с немецкой овчаркой, после чего оставалось только заактировать труп. На счету у Гектора, в отличие от его папаши, не было ни одного покуса, но это только потому, что он ещё ни разу не получал от своей хозяйки команды "Фас". Большую часть дня Гектор сегодня провёл вне пределов вольера, общаясь с водителями, а потому под вечер, когда остальных собак стали кормить, миска в его вольере так и осталась пустой. Зато воды он выпил чуть ли не ведро, поскольку вволю натрескался колбасы. Когда Марина Игоревна подъехала к вольеру, Гектор на радостях чуть не перемахнул через него. Наконец дверь была открыта, пёс вылетел во двор и стал прыгать вокруг своей хозяйки и радостно повизгивать. Вот как раз в его-то радости Марина никогда не сомневалась. Гектор любил её беззаветно.
Она не особенно-то позволяла Гектору фамильярничать с собой и особенно класть лапы ей на плечи и облизывать лицо и как только хлопнула себя левой рукой по бедру, тот моментально встал рядом и посмотрел на неё умным взглядом своих больших, тёмно-карих глаз. Подойдя к пассажирской двери, Марина открыла её и до предела отодвинула сиденье и опустила его. Когда она выезжала за город, то всегда сажала его на переднее сиденье, хотя потом ей и приходилось время от времени останавливаться, чтобы дать псу размяться и сделать свои собачьи дела в придорожных кустах. Как только всё бы готово, она сделала рукой знак и Гектор в считанные секунды угнездился на своём любимом месте. Марина закрыла тяжелую дверцу, села за руль и только тогда погладила своего любимца по лобастой голове. Тот моментально поцеловал ей руку и тихонько заскулил, мол, трогай уже, мне надоело в городе. Гектору недавно исполнилось пять лет и это был матёрый пёс, бесстрашный и отважный, готовый ради своей хозяйки броситься хоть в огонь, хоть в воду. При всём своём дружелюбии к людям в те моменты, когда хозяйки не было рядом, в её присутствии он подозревал в недобрых намерениях весь мир, но зато когда они были вдвоём, более всего напоминал ленивого, сытого кота и любил дремать неподалёку от Марины.
Ну, а Марина платила своему любимцу той же монетой и ухаживала за ним так, словно он был выставочным пуделем, а не дворянином от слова дворняга, ведь что бы там не говорили про Гектора льстецы, он был самым обыкновенным полукровкой. Вот и сейчас от него пахло не псиной, а дорогим собачьим шампунем, но не смотря на это Марина всё же включила кондиционер. Водился за Гектором один грешок. Он запросто мог испортить воздух в салоне. Вдвоём они выехали с автобазы и с "Гоблинами" на хвосте быстро покатили к МКАД. Примерно через час, когда уже стало темнеть, они ехали в сторону Вологды, быстро глотая километры с хвойными лесами и перелесками. Машину Марина Игоревна водила мастерски и к тому же очень аккуратно и расчётливо, да, и "Хаммер" вовсе не был тем автомобилем, на котором можно было здорово разогнаться.
Чтобы не скучать в дороге она поставила диск с песнями Тимура Шаова и потому то и дело хохотала во весь голос. Очень уж этот бард умел похохмить и поглумиться над российскими буднями. Остались позади Переславль-Залесский, Грязовец и вот уже впереди вспыхнули огни Вологды. Марина проехала через город не останавливаясь, миновала Сокол и за этим городом свернула налево. Какое-то время она ехала вдоль реки Сухоны, а затем дорога ушла от неё вправо и вот уже она доехала до деревни Колядки. Там джипы остановились почти посреди деревни, а Марина Игоревна поехала дальше. Километрах в трёх от деревни дорога уходила в вековой сосновый бор. Когда она купила себе дом в Боровом, её бывший муж тут же подсуетился, пробил в бюджетном комитете деньги и от Вологды до этой лесной деревни мигом проложили не только отличную асфальтированную дорогу, но и подвели к ней газ, вот только в деревне той уже почти никто не жил. Правда, семь семей немедленно вернулись туда, а вскоре все остальные дома были скуплены москвичами и теперь деревню было не узнать, но поскольку она и в лучшие свои годы насчитывала всего тридцать семь дворов, то и теперь их не стало больше и даже наоборот, помимо девяти дворов местных жителей, в ней стояло всего двенадцать коттеджей и Марина Игоревна прекрасно знала всех своих соседей по именам.
Публика эта была самая разнообразная. Был среди новых жителей даже один бандит, только он предпочитал называть себя бизнесменом и говорил о себе, что он эксперт по оценке кризисных ситуаций. Ну, может быть в Москве Виталик и был бандитом, но только не в Боровом. Приезжая в эту лесную деревню, он мигом становился мирным грибником и заядлым рыболовом. В трёх километрах от деревни располагалось небольшое озеро с необычайно чистой водой, а в нем водились здоровенные язи. Все остальные же соседи были бизнесменами средней руки и Марина Игоревна на их фоне являлась самым настоящим магнатом. Правда, был среди них совсем уж редкой профессии человек - священник средних лет. Он единственный не стал строить себе новый дом, а капитально отремонтировал старый. Отец Иоанн к тому же был не обычным священником, а богословом и писал статьи в какой-то православный журнал. Ещё он был точно таким же заядлым грибником, как и Виталик, и таким же холостяком, как и он, а потому когда Марина Игоревна приезжала в Боровое, то они в два смычка начинали за ней ухаживать.
