— Что ж, идея неплохая, — одобрил темный мастер. — Только учти, времени у меня мало.
— Вести быстро находят людей нашего ремесла, — криво усмехнулся Сенар.
— Вот как? — протянул Огнезор, как бы решая, что эту мысль стоит запомнить. — В таком случае я буду ждать вестей в течение недели. Найдешь меня в Краме, в «Королевском заезде».
На этом ночной гость предпочел разговор закончить, мягко скользнув к окну, через которое, похоже, и вошел. Но старика Сенара после упоминания о Краме одолело такое любопытство, что он, не сдержавшись, воскликнул:
— Так это правда, что в Краме охотник украл нечто очень важное у самой Гильдии!
Шш-ш-урх! Черная тень нависла над стариком, тонкие пальцы больно сжали дряблый подбородок, из перстней с сухим щелчком выскочили тонкие лезвия, слегка оцарапав кожу. Сенар опасливо скосил на них взгляд.
— Очень не советую проявлять лишнее любопытство в подобных вопросах, — угрожающе прошипел Огнезор. И через миг уже растворился в темноте за окном.
«Когти выпустил, кошак», — растерянно подумал старик.
Затем пришел запоздалый страх, пробрал озноб. Сенар втянул голову в плечи и закутался поплотнее в одеяло. Остаток ночи он просидел, неподвижно уставившись на догоревшую свечу.
Крам к северо-востоку от Небесного города, имперской столицы, испокон веков был грязным портовым поселеньицем, неуютным и никчемным, но с очень выгодным местоположением на главном имперском тракте. Любой, кто хотел из столицы попасть на роскошные восточные курорты, или отправиться в бедные Северные провинции, или, сев на третьесортный корабль, пуститься покорять малонаселенный Южный континент, должен был проехать через здешние ворота. Потому-то и стекались в Крам богатые столичные оболтусы, важные торговцы, обнищавшие крестьяне и просто головорезы всех мастей. Слава о городке шла недобрая, так что неясно было, как Император вообще терпит такую мерзость под самым боком у своей столицы. Но как-то так получалось, что, сколько ни метали громы и молнии высокие чиновники и благочестивые проповедники в адрес беспутного поселения, сколько ни палили его пожары и ни затапливали океанские пучины, а городишко все жил и даже вполне процветал. Кипела жизнь на загаженных его улочках, весело переругивались матросы и грузчики в порту, шумели переполненные трактиры и гостиницы, толпились путники у всех трех городских въездов.
Вот и сегодня, несмотря на вечернее время, у юго-западных, или «столичных», как прозвали их местные, ворот было людно. Потому и пришлось Огнезору придержать коня, чему он вскоре только обрадовался: у самой городской стены, привалившись к нагретому за день камню, мирно беседовал с каким-то нищим оборванцем Сенар собственной персоной.
— Проклятый старикан! — прошипел юноша. — Лично выслужиться решил или, наоборот, вынюхивает?
Возможность столкнуться с этим господином нос к носу никак не радовала: очень уж примечательна внешность у молодого всадника, даже для обычных глаз — не то что для цепкого взгляда бывшего охотника! Запомнит, сволочь, и наверняка узнает! А что с ним делать потом? Убивать, как по правилам положено? Пощадить как ценного осведомителя? Так он ведь не только Гильдии «помогает»…
Раскроешься вот так один раз — а потом следующие десять лет расхлебывать…
Въезжать в город при полном параде — в маске, форме и со всеми регалиями Гильдии — Огнезору тем более не улыбалось: и трех часов не пройдет, как об этом уже весь Крам судачить будет. А Реми не дурак — туда, где Гильдия зашевелилась, не сунется…
Нагнать Сенара, что ли? Пока он этого не ждет?
Очень уж не любил мастер работать на чужих условиях…
Недолго думая он свернул с дороги, спешился, поманив за собой сидевшего у обочины мальчишку.
— Ну, чего надо? — нахально уставился тот. И неохотно добавил, похоже, оценив далеко не бедный вид незнакомца: — …Господин?
Огнезор ловко извлек из кошеля серебряную монетку, задумчиво поиграл ею перед враз загоревшимися глазами малолетнего проходимца.
— Коня моего отведешь? В «Королевский заезд»?
Монетка, блеснув, перелетела мальчишке в ладонь. Тот с оскорбительной ухмылкой попробовал ее на зуб и, прищурившись, спросил:
— А не боишься, господин, что лошадка того… не дойдет?
— Можешь, конечно, рискнуть, — послал ему Огнезор многообещающе-грозную усмешку, снимая с коня свои вещи и передавая поводья.
И хотя ответный — кристально честный — мальчишкин взгляд только укреплял подозрение, что уж этот непременно «рискнет», мастер лишь махнул ему рукой: иди, мол, поскорее!..
Коня, конечно, жалко было. Но беседа с Сенаром сейчас важнее… И потом, кто сказал, что юному проходимцу так просто удастся исчезнуть?
Когда мальчишка скрылся из виду, Огнезор достал из заплечного мешка темный плащ с капюшоном, накинул его так, что в сгущающихся сумерках его лица не стало видно, и, слившись с уныло бредущими у обочины пешими путниками, спокойно направился к воротам.
Сенар как раз распрощался с оборванцем и, по всему, намеревался отправиться в город на поиски ночлега. На быстро темнеющие улочки он ступал с явным опасением, стараясь держаться прохожих, все более редеющих. Наконец старик свернул в мрачного вида переулок, нервно огляделся и поспешно, но с видимым облегчением, зашагал навстречу огням постоялого двора, гостеприимно сияющим впереди. Он уже прошел полпути, когда на плечо ему легла рука с поблескивающим в приближающемся свете перстнем, и знакомый молодой голос произнес:
— Приветствую тебя, Сенар!
Старик дернулся, его пальцы сами собой сложились в знак против злых духов, что, похоже, неожиданного спутника весьма позабавило.
— И тебе привет, высокий мастер, — хрипло ответил Сенар, совладав с испугом. Теперь он с любопытством косился на фигуру в темном плаще, безуспешно пытаясь разглядеть лицо под капюшоном.
Огнезор как ни в чем не бывало продолжал вышагивать рядом, даже не трудясь убрать руку с плеча спутника. Со стороны они напоминали парочку подгулявших приятелей. Переулок был почти позади, окна постоялого двора светились у них над головой, оставалось только обогнуть длинную глухую изгородь, чтобы попасть ко входу.
— Не дергайся, Сенар, — наконец произнес юноша. — За тобой тут очень интересные ребята увязались, еще от ворот. Мое появление их, правда, озадачило. Так что тебе же лучше со мной пока не расставаться. Тем более и поговорить есть о чем! Как там наше дельце, кстати?
Сенар открыл было рот, чтоб ответить, как вдруг сзади послышались весьма характерные звуки: зловещий топот и решительное сопение. Затем что-то просвистело у старика над самым ухом, и он с ужасом отметил краем глаза неприятного вида дубинку, явно целившую в бедную его голову, но вдруг завалившуюся назад вместе с держащей ее рукой. Возня за спиной сменилась хрипом, бульканьем, звуком падающего тела и поспешно удаляющимися шагами.
