И видения словно испугались ее решимости. Снова взвихрилась круговерть цветных пятен — и привычный мир вернулся, словно и не было ничего.
Викаима вздохнула и сделала несколько шагов по маленькой комнатке, обнимая себя руками. Окно было распахнуто настежь, пропуская внутрь потоки теплого летнего солнца, но девушку ощутимо знобило. Где-то в глубине сердца замер осколок льда, никак не желавший таять.
Не раздеваясь, она забралась на узкую кровать и закуталась в одеяло. Ватным облаком навалилась сонливость. Девушка потерла слипающиеся глаза и зевнула, незаметно проваливаясь в царство грез.
Разбудил ее стук двери и громкий, бьющий по ушам окрик:
— Викаима!!!
— Что? — Она удивленно моргнула и подняла голову.
Холод исчез. Девушка не знала, сколько ей удалось проспать, но чувствовала она себя свежей и отдохнувшей. Впрочем, обрадоваться чудесному излечению мешало разгневанное лицо нависшей над кроватью жрицы.
— Тебя вызывает император! Что ты натворила?!
— Я?
Наставница глубоко вздохнула и уже спокойней уточнила:
— Я слышала, что ты пробралась на церемонию открытия Совета?
— Ну… Я просто хотела немного посмотреть… Я ничего такого не делала! — с легкой неуверенностью возразила Викаима.
Жрица устало потерла виски и взмахом руки прервала ее сбивчивые оправдания.
— Нет времени на объяснения. Приведи себя в должный вид, и поскорее! Не хватало еще заставлять императора ждать!
Девушка послушно откинула одеяло и спрыгнула на пол. Наставница поморщилась.
— Смени одежду. Эта измята до безобразия. Надень ритуальную мантию. Да торопись же, что застыла столбом! И не забудь напудрить лицо. Ты выглядишь неприлично.
Викаима покосилась на маленькое зеркальце, закрепленное на стене. Неприлично! Чего такого неприличного в самой обычной родинке над губой? До того, как девушка попала в обучение к жрицам, ей не приходилось слышать дурных слов о своей внешности. А тут — все не так! И волосы не гладкие, и кожа слишком смуглая… и родинка вот… тоже… Она мазнула кисточкой по лицу, с трудом удерживаясь, чтобы не показать своему отражению язык. Можно подумать, посыпанная белой крошкой она смотрится лучше. Пф!
— И долго ты еще будешь гримасничать? — одернул ее холодный голос.
— Все-все, я уже почти готова! — Викаима быстро сбросила измятое платье и завернулась в зеленую мантию, украшенную на рукавах тонкой серебристой вышивкой. Не дожидаясь напоминания, натянула на голову капюшон, пряча растрепавшиеся кудри.
Судя по кислому лицу старшей жрицы, особенного улучшения в облике Викаимы не произошло.
— Идем…
Только выскочив за наставницей в коридор, девушка вспомнила, что так и не успела поменять обувь, и теперь из-под подола выглядывали простенькие сандалии, нацепленные на босу ногу.
Император, к удивлению девушки, пожелал принять ее вовсе не в зале для аудиенций, а в личном кабинете. Наедине — знак наивысшего доверия.
Викаима очень старалась не отрывать взгляда от пола и вообще вести себя должным образом, но когда еще представится шанс посмотреть на императора вблизи? Раньше ей доводилось видеть правителя лишь мельком, на официальных церемониях. Окруженный пышной свитой, вознесенный высоко над толпой на золоченом паланкине, он смотрелся намного внушительнее. Сейчас перед ней стоял обычный подросток, к тому же еще и явно волнующийся.
Девушка поспешно тряхнула головой, прогоняя недостойные мысли. Как можно судить об императоре по его внешности? Да что с ней такое? Ей надо сосредоточиться, иначе…
— Ты меня слушаешь? — пробился сквозь путаницу ее мыслей вопрос.
Викаиму бросило в жар. Какой стыд!
— П-простите, ваше величество… Я… отвлеклась… — она готова была провалиться сквозь землю.
Маэр вздохнул и подошел к высокому окну, по летнему времени распахнутому настежь. Холеные пальцы пробежались по тяжелому бархату занавесок, погладили витой шнур.
— Я говорил, что скорее всего мой вопрос покажется тебе странным, — слегка запинаясь, повторил император, — но я прошу тебя ответить на него честно. — Он сделал паузу и снова сосредоточился на занавесках.
Викаима послушно ждала, не решаясь прервать ход его мыслей. Маэр вздохнул еще раз и сухо произнес, так и не отрывая взгляда от пейзажа за окном:
— Ты девственница?
Девушка моргнула, с невероятным трудом удерживая на лице выражение вежливого внимания. Она что, ослышалась?
— Простите… что?!
Император раздраженно прикусил губу и развернулся к ней.
— Ты плохо слышишь? Я спросил, девственна ли ты.
Викаима со свистом втянула воздух, сдерживая рвущееся наружу негодование. Перед ней император, и он имеет право спрашивать о чем угодно!
— Я — послушница Герлены, — как можно более спокойно ответила девушка, поднимая руки и показывая тыльную сторону ладоней. — Неужели ваше величество не помнит о правилах?
Маэр покосился на тонкий контур ветви остролиста, снежно-белый по контрасту со смуглой кожей. Метка Светлой богини. У получивших сан жрицы эта метка расцветает живой зеленью. Викаима зеленую ветвь еще не заслужила.
— Я все помню, — он качнул головой. — Но ситуации бывают разные. И ряд прецедентов мне известен.
Глаза девушки удивленно округлились. Иногда действительно случалось, что жрицы забывали об оказанной им великой чести. Конечно, они старались скрыть свое ослушание. Но метку богини обмануть было нельзя. Остролист чернел, выдавая оступившуюся, и никакая краска не могла это скрыть.
Правда, Герлена милостива даже к предавшим ее… Несколько глотков прозрачного сока алайи — и провинившаяся покидала этот мир, избегнув публичной казни — и несмываемого позора.
— Я сожалею, но мне придется это проверить, — прервал нить ее размышлений Маэр. Не обращая внимания на растерянность девушки, он дернул за колокольчик.
Тяжелые портьеры в глубине комнаты сдвинулись в сторону, пропуская сухонького старика.
— Это мой личный врач, — пояснил император. — Проследуй за ним, он тебя осмотрит.
Викаима почувствовала, как горят ее щеки.
— Но он же мужчина! — выпалила она прежде, чем успела прикусить язык.
Маэр нервно стиснул пальцы. На его скулах тоже выступили красные пятна.
— Это приказ. Я… обязан знать точно.
Девушка была ошарашена до такой степени, что позволила старику беспрепятственно взять себя за руку и увести в соседнее помещение.
Последующая процедура осмотра и проверки была до такой степени унизительной, что Викаима едва не хлопнулась в обморок. Когда ей наконец позволили одеться и вернуться к императору, она дрожала с головы до ног.
